Эти глаза - напротив...
Его фотография стоит на рабочем столе моего компьютера.
С неё он смотрит на меня настороженно, чуть недоверчиво и немного угрожающе. Пронзительный взгляд его серых (или зелёных?) глаз, от которого невозможно уклониться, вовсе не пытается заглянуть мне в душу - ему это неинтересно.
Ему не нужна моя душа.
Ему не нужна я.
Он, реальный, так далёк, что я бы не смогла причинить ему вред, даже если бы эта сумасшедшая идея забрела в мою голову. Только и на фотографии он так притягателен, что хочется протянуть руку, дотронуться, ощутить кончиками пальцев его тепло, но я будто слышу: «Не приближайся!»
Он не хочет близости. Он свободен и независим. Он никогда не променяет даже смертельно опасные моменты своей жизни на возможность быть любимым и окруженным чьей-то заботой. И та, которой он отдаст своё сердце, будет столь же свободолюбива и непокорна.
Порой, когда становится особенно холодно, он тоже хочет тепла, но ни за что в этом не признается... особенно - мне.
С неё он смотрит на меня настороженно, чуть недоверчиво и немного угрожающе. Пронзительный взгляд его серых (или зелёных?) глаз, от которого невозможно уклониться, вовсе не пытается заглянуть мне в душу - ему это неинтересно.
Ему не нужна моя душа.
Ему не нужна я.
Он, реальный, так далёк, что я бы не смогла причинить ему вред, даже если бы эта сумасшедшая идея забрела в мою голову. Только и на фотографии он так притягателен, что хочется протянуть руку, дотронуться, ощутить кончиками пальцев его тепло, но я будто слышу: «Не приближайся!»
Он не хочет близости. Он свободен и независим. Он никогда не променяет даже смертельно опасные моменты своей жизни на возможность быть любимым и окруженным чьей-то заботой. И та, которой он отдаст своё сердце, будет столь же свободолюбива и непокорна.
Порой, когда становится особенно холодно, он тоже хочет тепла, но ни за что в этом не признается... особенно - мне.