Говорите тише...
Всё смешалось...
Ребёнок-Внутри-Меня закатывает истерики одну за одной, требуя внимания и любви. Родитель-Внутри-Меня, замученный и уставший, не выдерживает и срывается на крик: «Заткнись уже, наконец!», - орёт он Ребёнку-Внутри-Меня. Но Ребёнку всё равно - за собственными рыданиями он не слышит, что происходит вокруг. «Я хочу умереть! - кричит Ребёнок, - вот тогда вы все меня полюбите!»
Всю мою жизнь Родитель-Внутри-Меня всячески холил и лелеял Ребёнка, не давал его в обиду и не подпускал близко никого, кто не любил Ребёнка-Внутри-Меня. Ребёнок не знает, что такое нелюбовь, и потому в инстинктивной попытке создать цельную картину мира принимает за отсутствие любви любое проявление чувств, непохожее на истовую и безоглядную любовь Родителя.
Взрослый-Внутри-Меня, оглушенный воплями Ребёнка и Родителя, уходит глубоко внутрь, повторяя, как мантру, вечное «и это пройдет».
А мне хочется послать к чёртовой матери всех троих, чтобы услышать тишину...
Ребёнок-Внутри-Меня закатывает истерики одну за одной, требуя внимания и любви. Родитель-Внутри-Меня, замученный и уставший, не выдерживает и срывается на крик: «Заткнись уже, наконец!», - орёт он Ребёнку-Внутри-Меня. Но Ребёнку всё равно - за собственными рыданиями он не слышит, что происходит вокруг. «Я хочу умереть! - кричит Ребёнок, - вот тогда вы все меня полюбите!»
Всю мою жизнь Родитель-Внутри-Меня всячески холил и лелеял Ребёнка, не давал его в обиду и не подпускал близко никого, кто не любил Ребёнка-Внутри-Меня. Ребёнок не знает, что такое нелюбовь, и потому в инстинктивной попытке создать цельную картину мира принимает за отсутствие любви любое проявление чувств, непохожее на истовую и безоглядную любовь Родителя.
Взрослый-Внутри-Меня, оглушенный воплями Ребёнка и Родителя, уходит глубоко внутрь, повторяя, как мантру, вечное «и это пройдет».
А мне хочется послать к чёртовой матери всех троих, чтобы услышать тишину...