Может ли репортер убить человека?
«Стой! Стрелять буду!»
(Заметки о психологических ловушках репортажа)
О, как я любил делать репортажи с реки с инспекцией рыбоохраны! Защищаешь угодья, пресекаешь хищный лов рыбы, гонишься с инспекторами за браконьерами! И острые сюжеты с реки читатель глотал, как горячие пирожки.
Только вот одна особенность была у таких рейдов. Ты мог сесть в моторную лодку с госинспекторами рыбнадзора вполне нейтральным журналистом, который едет «лишь поглядеть». Но вскоре от твоего «нейтралитета» не остается и следа!
Переход черты происходит незаметно, погоняемый конфликтами с браконьерами.
Вот ты стоишь ночью посреди реки в моторной лодке и наблюдаешь, как двое героев твоего репортажа - инспекторов рыбнадзора пытаются конфисковать загородившую половину реки сеть, взяв на абордаж браконьерскую лодку; а в ней четверо резвых «бугаёв» здорово колеблются: а не утопить ли подскочивших в разгар их разбойного дела контролеров? Как быть тебе с твоей «нейтральностью»? Показать редакционное удостоверение - мол, ребята, извините, я журналист, человек со стороны, меня не бейте! - в надежде на то, что оболтусы, начав проламывать черепа инспекторам, оставят в живых и не утопят свидетеля?
Так или иначе, но оборотной стороной метода «полного погружения» в репортажах, когда ты участник событий, остается то, что беспристрастным наблюдателем ты вряд ли останешься. Уже после первой сшибки с браконьерами на реке твои спутники без объяснений суют тебе ракетницу - это, конечно, не наганы или пистолеты «ТТ», что у инспекторов под куртками, но с ней тебя не утопят, как котенка: выстрел в упор из ракетницы 4-го калибра (26 мм) пробьет сантиметр сосновой доски…
И вот уже ты сжимаешь в кармане рифленую рукоять твоего оружия самозащиты, хотя журналистам, в отличие от инспекторов, его не выдают. Ты летишь в ночь на моторке, ты участвуешь в погонях, как и твои спутники со служебными полномочиями, но фактически не имея их, - и твои спутники тоже забывают, что ты только журналист… А смешение ролей может быть чревато для репортера!
Помню, как сбил меня с ног задержанный мордатый браконьер в выцветшей куртке, c которым инспектора оставили наедине в причаленной лодке, спрыгнув на берег к чьим-то сетям. Увидев, что охраны поубавилось, тот отвлек мое внимание и со спины вышиб меня из лодки в речной песок, которого я «наелся», уткнувшись физиономией. В досаде, что упустил злостного браконьера, я нашарил рукой выкатившуюся из кармана ракетницу. Идите к чёрту, доценты журфака, в комфорте рассуждающие о нейтральности журналиста - вас бы на реку да мордой в песок!!!
Помню, как потом долго гнался за убегавшим мордатым, размахивал ракетницей и кричал: «Стой! Стрелять буду!». А когда он, уже отрываясь от погони, на бегу показал мне неприличный жест, - я, разгоряченный, широко расставил ноги и по-ковбойски, с двух рук, выстрелил из ракетницы, целя в выцветшую на спине куртку бегущего…
Дымный след ракеты, пройдя выше уха беглеца, показал мой промах. После чего браконьер чесанул по дороге в гору, как в ускоренной киносъемке, а я чуть не кинул вослед давший промах ракетный пистолет…
Позже, уже когда мы отплыли с инспекторами от места побега и огни пристани плясали на вечерней воде, я, поостыв, начал осознавать: попади в парня ракета, прожигающая в теле ужасную рану даже сквозь фуфайку, мне пришлось бы отправиться на нары… Чем бы я оправдывался на суде? Тем, что подстрелил человека за ведро рыбы, пойманной незаконной снастью?.. А ведь у репортера нет даже прав на задержание браконьера! Нет полномочий, как у государственного инспектора, выезжать в дозор с оружием и им же обороняться! Закон дает газетчику право на такое острое «оружие», как слово, но не дает права стрелять в человека! Тяжелая уголовная статья светила бы мне, окажись я более метким ковбоем… Вот что значит слишком войти в роль хозяина вод - почти инспектора! А ведь едешь только написать репортаж…
Виктор Савельев.
Этот текст - глава из книги автора «Моя река».