...
Когда ты видишь в небе только кусок Луны, в тебе воронкой вихрится страх. Ты боишься увидеть безлунные сны, и бежишь искать осколки в кустах.
Лихорадочно шаришься в мокрой траве. Режешь пальцы об острый скелет бутылки. Что сейчас происходит в твоей голове?
Кому ты отправишь Луну в посылке?
Ты себе говоришь: вот же она. Вот верхняя часть, а вот - серединка.
А тебе так сочувственно: "Нет, не Луна … это даже не ее половинка.
Зачем тебе пазл этот нужно собрать? Зачем разбитое видеть целым?
Ты можешь просто ее рисовать, раз все равно тебе нечего делать".
А ты ответишь: «Рисунки? Да ну… что это собственно, за суррогаты?
Я соберу для себя Луну. Чтоб выть на нее, если мне будет надо».
Лихорадочно шаришься в мокрой траве. Режешь пальцы об острый скелет бутылки. Что сейчас происходит в твоей голове?
Кому ты отправишь Луну в посылке?
Ты себе говоришь: вот же она. Вот верхняя часть, а вот - серединка.
А тебе так сочувственно: "Нет, не Луна … это даже не ее половинка.
Зачем тебе пазл этот нужно собрать? Зачем разбитое видеть целым?
Ты можешь просто ее рисовать, раз все равно тебе нечего делать".
А ты ответишь: «Рисунки? Да ну… что это собственно, за суррогаты?
Я соберу для себя Луну. Чтоб выть на нее, если мне будет надо».