(no subject)
А теперь, ребята, давайте подумаем, что на самом деле хотел сказать автор этими строками?
Всю жизнь меня злила и смешила эта фраза - да сам он не знал, что хотел сказать, писал и все тут. Только сейчас я начинаю подозревать, что обычно и правда, какая-то большая правда стоит за сказанным, она еще не распознана, но уже звучит - словами или тишиной.
Я перечитываю свой дневник и замечаю, о чем на самом деле пишу. За всеми моими историями есть одна самая главная - я ужасно боюсь обнаружить, что отличаюсь от условной нормы. Я замечаю, что больше других устаю от общения, шума, потоков информации, что кпд мой какой-то низенький и хватит ли его вообще на то, чтобы выстроить нормальную жизнь? Я люблю звонкость, но еще мне очень страшно, что нервы мои могут зазвенеть однажды так громко, что это станет непереносимым. Я чувствую себя слишком чувствительной, какой-то изначально поломанной, неподходящей, еще с тех самых времен, когда все могут ходить в детский садик и есть там скользкую манную кашу, а я почему-то не могу. Я буду прикладывать много сил, чтобы подтвердить себе, что я самая обычная, вписываюсь, тяну наравне со всеми. А иногда, наоборот, буду отказываться от любимого - интересных проектов, работы в команде - потому что буду бояться, что не выдержу нагрузки, что не смогу держать долго вот это “справляюсь не хуже других” лицо. Я буду сравнивать себя с окружающими и раз за разом разочаровываться в себе.
Моя хорошая, в этой точке мне особенно горько за тебя. Ты живешь в стране, где мороком стоят истории про пятилетки, где еще звучат эхом - человек - винтик большой системы и есть такое слово “надо”. Мне так жаль, что ты отказываешься от себя - от своей наблюдательности, созерцательности, способности фантазировать, жаль, что ты мечтаешь променять все это на норму, которой на самом деле не существует, но тебе кажется, что она есть. Мне очень жаль, что нет никого, кто рассказал бы тебе о техниках саморегуляции, о том, что ты очень напугана и бесконечно сканируешь пространство на возможную опасность и перегружаешься от этого, а потом пугаешься перегрузки, и все по новой. Твой самый страшный страх не только в том, что ты отличаешься, но и в том, что это заметят другие, а они замечают. Знай, это всего лишь привычный тебе способ взаимодействия с миром, ты можешь выбирать и иные.
Мне грустно, что вокруг тебя так много любящих, добрых людей, а ты их словно не видишь, остаешься один на один со своими страхами. Не нужно увольняться с работы, не нужно рвать связи, можно просто рассказывать о происходящем с тобой. Возможно, придется выдержать чьи-то “ишь-ты” и “скажите, пожалуйста”, возможно, кто-то сочтет тебя ленивой и требующей для себя особых условий - ничего, ты сможешь с этим справиться. Пожалуйста, запомни - можно быть непохожей, это не так опасно, как тебе кажется. Не рассказывая правдиво своей истории, ты не даешь людям обратной связи, они не учатся тому, что в некоторых случаях нужно быть чуть более бережными. Ты будешь честно делать свою часть работы - учиться снижать чувствительность, но и окружающим важно пройти свой путь навстречу, чтобы встретиться с тобой, а не с твоей тенью. Пожалуйста, ищи людей и контексты, для которых ты подходящая и которые подходят тебе, ты даже не представляешь себе, как их много. И да, ты уедешь из города, и будешь совершенно счастлива среди снегов и снегирей, дубов и колокольного звона. И да, дети будут тебя раздражать, впрочем и ты их тоже будешь, но это не станет большой проблемой, не переживай. И нет, у тебя нет аутического спектра, можешь не тратить время на выяснения, но даже, если бы и был, это не имело бы большого значения. Место есть для всех.
Сегодня я забираю обратно свою грань в образе цветка эдельвейса, что растет в тишине высоко в горах. Он выглядит очень хрупким, но на деле силен. Чтобы его увидеть, нужно подняться ввысь. Говорят, он приносит удачу.
А еще с некоторым внутренним страхом, но все же решительно я присваиваю и внутреннего своего старика Петсона. Все вокруг считают его нелюдимым и странным, но ведь самые интересные истории происходят как раз с такими вот чудаками, что разговаривают со своими котами и конструируют для них дедов морозов. Неужели я готова от этого отказаться? Ни-за-что!
А теперь, ребята, давайте подумаем, что на самом деле хотел сказать автор этими строками в далеком 2005 году?
Весну всегда ждешь, ждешь. всю долгую зиму ждешь. а она потом, бац, и обрушивается на тебя. так молниеносно, что ты и заметить не успеваешь.
А зима умирает. живет долгой нудной жизнью. а умирает скоропостижно.
уже трава и птицы. и время несется. далеко-далеко. Я сегодня с утра плакала. потому, что уже устала очень. Просто вот очень. С утра решила, что ни на что не гожусь. и никто-никто в меня не верит. потом мама сказала, что она в меня верит. сказала совсем другими словами, но так, чтобы я поняла, что имеет она ввиду именно веру в меня. мне от этого легче стало. потом я напудрила, все что пудрится и пошла в институт. по дороге курила. и утирала слезы.
в метро рядом со мной сидела сумасшедшая, рассказывала всему вагону про учительницу, что приехала на конгресс в Москву, и ее здесь убили. ножами. а потом рассказывала про то, что если купит газету за 15 рублей, то потом неделю кофе не пьет. отрабатывает газету. а потом про то, что на нее никто не зарится. и ей от этого грустно, а вернее, она всех ненавидит от этого.
А потом я пересела. потому что читать, сидя рядом с женщиной, было невозможно. вдали от женщины, читать было тоже уже никак нельзя. я думала, что если не поработаю над своей нервной системой, ненароком стану тоже всему вагону про Эльзас-Лотарингию рассказывать. Или про штаты Америки.
Потом я поняла, что ты нужен другим, когда ты "гыч" и "эге-гей". А когда у тебя глаза красные - ты только себе и нужен. и даже себе не особенно.
И ещё, что все с тобой соревнуются. все сравнивают себя с тобой. а ты, ты не соревнуешься. ты просто так. сам по себе. когда ты впереди гонки, ну так получилось, тебе отчаянно завидуют. ты этого не хочешь. тебе это неприятно.
Когда ты позади, тебе об этом обязательно скажут. хоть ты никогда и не думал соревноваться. ты вообще не участник, ты так, гуляешь тут неподалеку с забегом. ты просто идешь. эй, я не с вами, я не против вас. я просто так.
Всю жизнь меня злила и смешила эта фраза - да сам он не знал, что хотел сказать, писал и все тут. Только сейчас я начинаю подозревать, что обычно и правда, какая-то большая правда стоит за сказанным, она еще не распознана, но уже звучит - словами или тишиной.
Я перечитываю свой дневник и замечаю, о чем на самом деле пишу. За всеми моими историями есть одна самая главная - я ужасно боюсь обнаружить, что отличаюсь от условной нормы. Я замечаю, что больше других устаю от общения, шума, потоков информации, что кпд мой какой-то низенький и хватит ли его вообще на то, чтобы выстроить нормальную жизнь? Я люблю звонкость, но еще мне очень страшно, что нервы мои могут зазвенеть однажды так громко, что это станет непереносимым. Я чувствую себя слишком чувствительной, какой-то изначально поломанной, неподходящей, еще с тех самых времен, когда все могут ходить в детский садик и есть там скользкую манную кашу, а я почему-то не могу. Я буду прикладывать много сил, чтобы подтвердить себе, что я самая обычная, вписываюсь, тяну наравне со всеми. А иногда, наоборот, буду отказываться от любимого - интересных проектов, работы в команде - потому что буду бояться, что не выдержу нагрузки, что не смогу держать долго вот это “справляюсь не хуже других” лицо. Я буду сравнивать себя с окружающими и раз за разом разочаровываться в себе.
Моя хорошая, в этой точке мне особенно горько за тебя. Ты живешь в стране, где мороком стоят истории про пятилетки, где еще звучат эхом - человек - винтик большой системы и есть такое слово “надо”. Мне так жаль, что ты отказываешься от себя - от своей наблюдательности, созерцательности, способности фантазировать, жаль, что ты мечтаешь променять все это на норму, которой на самом деле не существует, но тебе кажется, что она есть. Мне очень жаль, что нет никого, кто рассказал бы тебе о техниках саморегуляции, о том, что ты очень напугана и бесконечно сканируешь пространство на возможную опасность и перегружаешься от этого, а потом пугаешься перегрузки, и все по новой. Твой самый страшный страх не только в том, что ты отличаешься, но и в том, что это заметят другие, а они замечают. Знай, это всего лишь привычный тебе способ взаимодействия с миром, ты можешь выбирать и иные.
Мне грустно, что вокруг тебя так много любящих, добрых людей, а ты их словно не видишь, остаешься один на один со своими страхами. Не нужно увольняться с работы, не нужно рвать связи, можно просто рассказывать о происходящем с тобой. Возможно, придется выдержать чьи-то “ишь-ты” и “скажите, пожалуйста”, возможно, кто-то сочтет тебя ленивой и требующей для себя особых условий - ничего, ты сможешь с этим справиться. Пожалуйста, запомни - можно быть непохожей, это не так опасно, как тебе кажется. Не рассказывая правдиво своей истории, ты не даешь людям обратной связи, они не учатся тому, что в некоторых случаях нужно быть чуть более бережными. Ты будешь честно делать свою часть работы - учиться снижать чувствительность, но и окружающим важно пройти свой путь навстречу, чтобы встретиться с тобой, а не с твоей тенью. Пожалуйста, ищи людей и контексты, для которых ты подходящая и которые подходят тебе, ты даже не представляешь себе, как их много. И да, ты уедешь из города, и будешь совершенно счастлива среди снегов и снегирей, дубов и колокольного звона. И да, дети будут тебя раздражать, впрочем и ты их тоже будешь, но это не станет большой проблемой, не переживай. И нет, у тебя нет аутического спектра, можешь не тратить время на выяснения, но даже, если бы и был, это не имело бы большого значения. Место есть для всех.
Сегодня я забираю обратно свою грань в образе цветка эдельвейса, что растет в тишине высоко в горах. Он выглядит очень хрупким, но на деле силен. Чтобы его увидеть, нужно подняться ввысь. Говорят, он приносит удачу.
А еще с некоторым внутренним страхом, но все же решительно я присваиваю и внутреннего своего старика Петсона. Все вокруг считают его нелюдимым и странным, но ведь самые интересные истории происходят как раз с такими вот чудаками, что разговаривают со своими котами и конструируют для них дедов морозов. Неужели я готова от этого отказаться? Ни-за-что!
А теперь, ребята, давайте подумаем, что на самом деле хотел сказать автор этими строками в далеком 2005 году?
Весну всегда ждешь, ждешь. всю долгую зиму ждешь. а она потом, бац, и обрушивается на тебя. так молниеносно, что ты и заметить не успеваешь.
А зима умирает. живет долгой нудной жизнью. а умирает скоропостижно.
уже трава и птицы. и время несется. далеко-далеко. Я сегодня с утра плакала. потому, что уже устала очень. Просто вот очень. С утра решила, что ни на что не гожусь. и никто-никто в меня не верит. потом мама сказала, что она в меня верит. сказала совсем другими словами, но так, чтобы я поняла, что имеет она ввиду именно веру в меня. мне от этого легче стало. потом я напудрила, все что пудрится и пошла в институт. по дороге курила. и утирала слезы.
в метро рядом со мной сидела сумасшедшая, рассказывала всему вагону про учительницу, что приехала на конгресс в Москву, и ее здесь убили. ножами. а потом рассказывала про то, что если купит газету за 15 рублей, то потом неделю кофе не пьет. отрабатывает газету. а потом про то, что на нее никто не зарится. и ей от этого грустно, а вернее, она всех ненавидит от этого.
А потом я пересела. потому что читать, сидя рядом с женщиной, было невозможно. вдали от женщины, читать было тоже уже никак нельзя. я думала, что если не поработаю над своей нервной системой, ненароком стану тоже всему вагону про Эльзас-Лотарингию рассказывать. Или про штаты Америки.
Потом я поняла, что ты нужен другим, когда ты "гыч" и "эге-гей". А когда у тебя глаза красные - ты только себе и нужен. и даже себе не особенно.
И ещё, что все с тобой соревнуются. все сравнивают себя с тобой. а ты, ты не соревнуешься. ты просто так. сам по себе. когда ты впереди гонки, ну так получилось, тебе отчаянно завидуют. ты этого не хочешь. тебе это неприятно.
Когда ты позади, тебе об этом обязательно скажут. хоть ты никогда и не думал соревноваться. ты вообще не участник, ты так, гуляешь тут неподалеку с забегом. ты просто идешь. эй, я не с вами, я не против вас. я просто так.