Литературная перекличка
Я по-прежнему ясно осознавала происходящее - и вокруг, и в собственном уме. Один из моих внутренних голосов громовым басом повторил слова Лаэрта, сказанные Гамлету после рокового удара рапиры:
- Всей жизни у тебя на полчаса...
- А почему полчаса? Что за яд был на рапире?- поинтересовался другой голос.
- Интересно было бы обсудить это с шекспироведом Шитманом,- заметил третий,- только он, бедняга, уже не с нами...
- Вот скоро и обсудишь!- рявкнул четвертый.
Мне стало страшно: у лис есть поверье, что перед смертью они видят истину, а потом все их внутренние голоса начинают говорить одновременно. Неужели? Нет, подумала я, только не сейчас... Но у меня не было гамлетовских тридцати минут. Было от силы тридцать секунд, и они быстро истекали.
В. Пелевин. Священная Книга оборотня.
Все эти знания лишали ее сил. То, что она была рождена до своего рождения, постоянно напоминало ей об этом. До сих пор она боролась против самых ужасающих ее предков, на время одерживая пиррову победу, которая продолжалась все ее детство. Она знала, кому принадлежит какое «я», но невозможно было избавиться от того, чтобы чья-нибудь жизнь не вторгалась в нее.
Голос Джессики становился все тише, и под конец прозвучало какое-то безликое требование о том, что Алия лучше бы занялась работой над усовершенствование Закона Атридесов. Вместо этого новые голоса начали громко заявлять о себе, о том, что наступила их очередь. Алии казалось, что в ней открылся бездонный колодец, из глубин которого поднимались все новые лица, как нашествие саранчи, пока наконец она не сосредоточила внимание на одной из них, которая походила на зверя: это был старый Барон Харконнен. В охватившем ее ужасе она пронзительно закричала, чтобы как-то противостоять всему этому внутреннему настойчивому многоголосию, одерживая временную победу над ними.
Дети Дюны. Фрэнк Герберт.
- Всей жизни у тебя на полчаса...
- А почему полчаса? Что за яд был на рапире?- поинтересовался другой голос.
- Интересно было бы обсудить это с шекспироведом Шитманом,- заметил третий,- только он, бедняга, уже не с нами...
- Вот скоро и обсудишь!- рявкнул четвертый.
Мне стало страшно: у лис есть поверье, что перед смертью они видят истину, а потом все их внутренние голоса начинают говорить одновременно. Неужели? Нет, подумала я, только не сейчас... Но у меня не было гамлетовских тридцати минут. Было от силы тридцать секунд, и они быстро истекали.
В. Пелевин. Священная Книга оборотня.
Все эти знания лишали ее сил. То, что она была рождена до своего рождения, постоянно напоминало ей об этом. До сих пор она боролась против самых ужасающих ее предков, на время одерживая пиррову победу, которая продолжалась все ее детство. Она знала, кому принадлежит какое «я», но невозможно было избавиться от того, чтобы чья-нибудь жизнь не вторгалась в нее.
Голос Джессики становился все тише, и под конец прозвучало какое-то безликое требование о том, что Алия лучше бы занялась работой над усовершенствование Закона Атридесов. Вместо этого новые голоса начали громко заявлять о себе, о том, что наступила их очередь. Алии казалось, что в ней открылся бездонный колодец, из глубин которого поднимались все новые лица, как нашествие саранчи, пока наконец она не сосредоточила внимание на одной из них, которая походила на зверя: это был старый Барон Харконнен. В охватившем ее ужасе она пронзительно закричала, чтобы как-то противостоять всему этому внутреннему настойчивому многоголосию, одерживая временную победу над ними.
Дети Дюны. Фрэнк Герберт.