"Излом". Ольга Гусева
Я постоянно возвращаюсь к ее творчеству, хотя, удивительное дело, не творчество конкретно будоражит мою душу и сердце, а самые, что ни на есть взаправдашние письма, сочиненные не для масс, но по силе, по глубине несоизмеримые, наверное, даже с ее собственными стихотворениями . ...Так мне видится, ну может быть ещё и потому, что я люблю прозу чуть больше, чем поэтику... "Письма к Дине" из книги "Излом" - я об этом.
Эта книга лежит у меня и дома, и на работе, я заглядываю в нее часто, всякий раз и как-будто бы для того, чтобы глотнуть "чистого кислорода", потому как повсеместные честолюбивые шаблонные сочинения вызывают в душе медленную тоску.
Познакомила нас Маришка Чен, и я благодарна ей за это не меньше, чем... чем... с чем бы сравнить? как бы объяснить насколько ярко запомнился мне этот человек? насколько важен ... важно... не придумывается сравнение... болтается на языке "Город Фонарей", но причем здесь это?.. )
хочется мне, хочется - по абзацу, по маленькому кусочку, вкрапить сокровище ее мощных, трагических, восхитительных чувств в узкое пространство полувиртульной жизни
потому что это красиво и сильно.
это - сильно: когда живая душа прорастает сквозь твою душу, отталкивается, клокочет в ритме с твоим сердцем, когда - словно и держишь ее в ладонях, а утешить - увы! - не в силах. как срощенные сиамские близнецы пропускают сквозь себя питательную жидкость, да только -все равно! - каждый отдельно друг от друга осязает другого...
и тогда... и тогда... догадываешься для чего Существование лишает - внезапно и внятно - физической жизни
"Письма к Дине" написаны Ольгой в 2004 году во время и после кинофестиваля (Питер), аккурат за два месяца до ее трагической гибели/ отрывок 1 :
"Дина, Простите, что тревожу Ваше внимание и отнимаю Ваше время. Но сегодня закрытие фестиваля и этот простой и запланированный факт заставляет каждую клеточку моего тела превращаться в один громадный источник обезумевшегося пульса. Сегодня закрытие фестиваля, а, следовательно, завтра у меня не будет этой мучительной, крышесносящей возможности просто видеть Вас ежедневно, сталкиваясь в коридорах, на лестницах и даже не смея задержать взгляд дольше равнодушно-скользящей нормы деловитой переглядки, даже не решаясь склонить головы в ни к чему не обязывающим светском кивке. Когда панически не хватает сил на хоть какой-то поступок, письмо - возможность иллюзорной замены. Я люблю Вас, Дина. Совершенно безысходнейшим образом. И даже сейчас пальцы дрожат так, что не попадают по клавишам, а горло сводит от волнения и нежности. Вот уже второе лето мир начал новое летоисчесление. Но, в конце концов, будет и следующее лето, и следующая горячая возможность умирать по сто раз на дню, вылавливая глазами стремительный силуэт, в тысячный раз нарезая круги по всем переходам, путаясь под ногами у гостей и сотрудников, часами разглядывая коридорный экран, где камера, мечась по этажам, вдруг делает внезапный подарок, - с видом глупым и праздным, превращаясь в какое-то домашнее животное фестиваля. Причем не в баловня, и всеобщего любимца, обаягу-мопса или ленивую болонку, из тех, что каждый торопиться почесать за ушком и вложить конфетку в слюнявую пасть, а в дворнягу с раненным взглядом, вечно мелькающую по дворовым закоулкам, ставшую неизбежным злом. Это уже не главное, а вся богом отпущенная мера гордыни и дерзости испаряется совершенно, едва лишь из-за угла доносится энергичная отповедь мобильному, принявшему уже некоторое количество отчаянно хмельных sms.
Благодарю Вас!
Благодарю за этот дымный город, за наполнившейся и осмыслившийся город, за все это острое и горячее счастье, рухнувшее без стука в самый разгар сердца, где уже давно в каждом желудочке, в каждом предсердии - только Вы."
Эта книга лежит у меня и дома, и на работе, я заглядываю в нее часто, всякий раз и как-будто бы для того, чтобы глотнуть "чистого кислорода", потому как повсеместные честолюбивые шаблонные сочинения вызывают в душе медленную тоску.
Познакомила нас Маришка Чен, и я благодарна ей за это не меньше, чем... чем... с чем бы сравнить? как бы объяснить насколько ярко запомнился мне этот человек? насколько важен ... важно... не придумывается сравнение... болтается на языке "Город Фонарей", но причем здесь это?.. )
хочется мне, хочется - по абзацу, по маленькому кусочку, вкрапить сокровище ее мощных, трагических, восхитительных чувств в узкое пространство полувиртульной жизни
потому что это красиво и сильно.
это - сильно: когда живая душа прорастает сквозь твою душу, отталкивается, клокочет в ритме с твоим сердцем, когда - словно и держишь ее в ладонях, а утешить - увы! - не в силах. как срощенные сиамские близнецы пропускают сквозь себя питательную жидкость, да только -все равно! - каждый отдельно друг от друга осязает другого...
и тогда... и тогда... догадываешься для чего Существование лишает - внезапно и внятно - физической жизни
"Письма к Дине" написаны Ольгой в 2004 году во время и после кинофестиваля (Питер), аккурат за два месяца до ее трагической гибели/ отрывок 1 :
"Дина, Простите, что тревожу Ваше внимание и отнимаю Ваше время. Но сегодня закрытие фестиваля и этот простой и запланированный факт заставляет каждую клеточку моего тела превращаться в один громадный источник обезумевшегося пульса. Сегодня закрытие фестиваля, а, следовательно, завтра у меня не будет этой мучительной, крышесносящей возможности просто видеть Вас ежедневно, сталкиваясь в коридорах, на лестницах и даже не смея задержать взгляд дольше равнодушно-скользящей нормы деловитой переглядки, даже не решаясь склонить головы в ни к чему не обязывающим светском кивке. Когда панически не хватает сил на хоть какой-то поступок, письмо - возможность иллюзорной замены. Я люблю Вас, Дина. Совершенно безысходнейшим образом. И даже сейчас пальцы дрожат так, что не попадают по клавишам, а горло сводит от волнения и нежности. Вот уже второе лето мир начал новое летоисчесление. Но, в конце концов, будет и следующее лето, и следующая горячая возможность умирать по сто раз на дню, вылавливая глазами стремительный силуэт, в тысячный раз нарезая круги по всем переходам, путаясь под ногами у гостей и сотрудников, часами разглядывая коридорный экран, где камера, мечась по этажам, вдруг делает внезапный подарок, - с видом глупым и праздным, превращаясь в какое-то домашнее животное фестиваля. Причем не в баловня, и всеобщего любимца, обаягу-мопса или ленивую болонку, из тех, что каждый торопиться почесать за ушком и вложить конфетку в слюнявую пасть, а в дворнягу с раненным взглядом, вечно мелькающую по дворовым закоулкам, ставшую неизбежным злом. Это уже не главное, а вся богом отпущенная мера гордыни и дерзости испаряется совершенно, едва лишь из-за угла доносится энергичная отповедь мобильному, принявшему уже некоторое количество отчаянно хмельных sms.
Благодарю Вас!
Благодарю за этот дымный город, за наполнившейся и осмыслившийся город, за все это острое и горячее счастье, рухнувшее без стука в самый разгар сердца, где уже давно в каждом желудочке, в каждом предсердии - только Вы."