Борун Александр Феликсович. В колхозе -2
"...Неурожай. Всех присланных поставили на комбайны, в соответствии с партийными указаниями. Но местным при неурожае и самим было трудно заработать, а тут конкурентов прислали. Так что на комбайны нас всех поставили… но на неисправные. Чините, де, а как почините, то и примете участие в уборке зерна.
Я в починке комбайнов ничего не понимал, так что меня приставили помощником к одному местному. Его, кажется, на эту работу определили в наказание за что-то, ну а присланные и так имеют самый низкий статус.
- Так, - сказал он. - У нас тут шкива не хватает. А на соседнем комбайне (на который никого не поставили чинить, наверное, он совсем в плохом состоянии, да? Вон и двигатель снят и внизу стоит…) такой шкив есть. Сейчас, принесу съёмник… - И он притащил конструкцию с тремя лапами, которыми зацепил вожделенный шкив и упёр в ось шкива центральный винт конструкции и стал его крутить. Шкив был не привинчен, а посажен на конус. Однако, не знаю, в чём было дело, он ли плохо умел это делать, или тот шкив снимался как-то не так, но он… сломался. Теперь шкива не было ни на нашем, ни на соседнем комбайне.
Он был искренне огорчён. И от огорчения запил. Возможно, за пьянство его и уравняли в статусе с присланными заводскими? И это был его шанс реабилитироваться? В общем, он исчез.
Я попытался остаться в общежитии, но мне не позволили. Все на комбайны! У меня были магнитные шашки и шахматы. Маленькие, дорожные. Я нарисовал на вертикальной стенке комбайна небольшую клетчатую доску и стал на ней играть сам с собой. На комбайне. Подошёл местный начальник и обвинил меня в лени. - Я, - говорю, - не умею комбайн чинить. Могу только делать, если кто скажет, что. Как помощник. А мой мастер не пришёл.
- Ты, - он продолжал утверждать, - просто ленишься. Если бы ты хотел работать, посмотрел бы, как сделано на соседнем комбайне, и сделал бы так же! Я не стал ему говорить, что на соседнем комбайне снят двигатель. Он на них, кстати, расположен высоко наверху, не знаю, по каким соображениям. И весит дофига и больше. Вряд ли я бы смог его снять, разве что отвинтить и спихнуть, авось, не сломается. Но он, конечно, этого в виду не имел. Просто у него было указание сверху использовать присланную рабочую силу, а сделать это реально было невыгодно. Так что он ограничивался словесными призывами без обеспечения реального действия. Я это как-то почувствовал и дальше просто молча слушал его упрёки.
Убедился я, что прав, когда двое заводских реально починили таки свой комбайн. Я наблюдал только одну стадию, замены коробки скоростей. Она там часто выходит из строя. Они, видимо, сделали так же, как мой мастер хотел сделать со шкивом, сняли с другого комбайна исправную коробку и поставили на свой. В отличие от двигателя, она расположена в самом низу. Всё равно покорячиться пришлось. Она не такая тяжёлая, как двигатель, и один человек, лёжа на земле, может ногами её удерживать в нужном положении над собой, пока остальные придерживают, чтобы не ушла вбок и привинчивают. Да, так они починили… почти всё, и тут им понадобилась для чего-то сварка. И что же? Сварку им обещали всё оставшееся время, но так и не дали.
Появился партийный начальник сверху и обнаружил эту картину: стоят неисправные комбайны и при них присланные в помощь люди то ли работают, то ли нет, в общем, результатов точно никаких. Стал орать на местного начальника. Очень неполиткорректно, при подчинённых устраивать разнос начальнику. Тот не мог ответить на какой-то вопрос и полез за сигаретой, подумать под неё. - Вот, опять за свою соску схватился! - сказал босс. А тому куда деваться? Сверху требуют всех на уборку ставить, а у него своим заработать нечего. Приходится терпеть разносы и… саботировать. Видимо, это было редкое исключение - хороший начальник.
Кстати, насчет степи и постоянного ветра. Он не только постоянно завывает в понравившихся ему местах, вроде труб и проводов (или не понравившихся?), но иногда рвёт провода, и всё обесточивает. Последствия бывают серьёзными. Останавливаются насосы, отопление прекращается, вода в трубах замерзает, они лопаются. Для того, чтобы обратно запустить отопление, уже недостаточно просто починить оборванные провода. Нужно ещё и трубы отопления сваривать, а сначала отогревать паяльной лампой… Мы испытали это на себе. Не работу по восстановлению отопления, а последствия.
Сначала-то нас поместили в гостевую избу, там была печка, но потом приехала парочка инструкторов райкома, организовывать какие-то предстоящие выборы, и им, конечно, было западло жить с нами в одной избе, хоть там и было две комнаты с двумя койками в каждой. Наверное, в советское время статус ниже, чем у человека, посланного с производства (или учёбы) в колхоз, ещё поискать. А у инструкторов райкома наоборот. Так что в соседней комнате нам было никак не место.
Нас выселили в общежитие. Это длинный барак с центральным коридором и комнатками по обе стороны, летом он набит, а зимой обычно пустует. А в нём как раз незадолго до того происходило описанное восстановление отопления после шалостей ветра. Трубы, заменяющие батареи (или пытающиеся заменять) были уже не замёрзшие, но и тепла еще не давали никакого. У них была температура чуть выше 0°С. Соответственно, у воздуха в комнате - чуть ниже.
Первую ночь в общежитии спали так: напялили на себя всю одежду, включая ватные штаны и телогрейки, укрылись не только одеялами, но ещё и матрасами, и вкрутили в свисающий с потолка патрон лампочку на 500 ватт.
Это была моя идея. У лампочек накаливания очень плохой кпд, и они расходуют собственно на свет не больше 5% мощности, остальное уходит в тепло - а нам того и надо было. Но идея не сработала. Лампочка мало помогла.
Утром мы взяли на складе обогреватель «Ветерок», поставили его, наоборот, на пол. Включили, вопреки всем инструкциям оставили работать и ушли для того же. То есть тоже работать. Вечером оказалось, что в комнате можно жить. Ура!...
Весы и кувалда Мой мастер-ломастер так и не появился, и меня переставили на другую, более реальную работу. Хотя и возникшую вследствие головотяпства. Когда-то сломались большие весы, на которых взвешивают машины с зерном. Потом вычитают вес машины, получают учёт зерна. Снаружи весы выглядят как платформа вровень с землёй, механизм под платформой. Ну вот, они сломались. Были доставлены новые. И стояли рядом. Оставалось старые демонтировать и новые на их место установить. Началась уборочная, и вдруг оказалось, что новые весы не подходят по размеру к яме, в которой были смонтированы, а теперь разобраны и удалены старые. До того никому, видимо, не пришло в голову измерить. Наверное, весы были той же марки, какого-нибудь следующего слегка модифицированного выпуска, не знаю. В общем, это был сюрприз.
И вот в какой-то момент стою я, в роли подборщика-выковыривателя, наклонившись, на краю перегородки и расшатываю уже треснувший кусок кладки, чтобы вынуть его уже без ударов кувалдой...оказывается, что при ударах о кирпич стальная кувалда здорово нагревается. Уж не знаю, прямо до ожога, или дело в полной неожиданности, но тот, схватившись за кувалду, тут же её роняет. А тот уже отпустил. И они согласно роняют её прямо мне на середину спины. Хорошо, я к тому же в яму не сверзился, устоял как-то. После этого меня поспешно перевели на новую работу. Типа быстро поднятое не считается упавшим.
Комплекс КРС ...Потом, по мере приближения, появляется запах. Если ветер в сторону железнодорожной станции посёлка Демьяс, КРС можно обнаружить по запаху, едва сойдя с поезда. Не помню, обнаружил ли я его, сойдя с поезда, но позже неоднократно был в посёлке на почте и наблюдение это проверено. Запах КРС до посёлка Демьяс достаёт.
...бывали разные совхозы. Каждый раз прямо-таки бросались в глаза какие-то примеры головотяпства. Но никогда больше у меня не было такого полного ощущения, что сельское хозяйство полностью разваливается, как на разваливающемся (в буквальном смысле слова) комплексе крупного рогатого скота.
Вообще, КРС был гораздо лучше спроектирован, чем сделан. Предусмотренный при нём кормоцех так и не был достроен и запущен. А в нем корма должны были измельчаться до такого состояния, чтобы навоз от откармливаемых быков был совершенно жидким и поддавался вывозу на поля в цистернах. А так он просто скапливается в котловане возле КРС. Котлован переполняется редко, не чаще раза в год, тогда его спускают в речку и травят в ней всю рыбу. На неё-то они точно плевать хотели.
Вообще, именно на КРС ярче всего проявлялся не только общий упадок, но конкретно наплевательское отношение к работе - может, потому, что на животных оно заметнее сказывается, чем, скажем, на тракторе. А может, работникам КРС было более глубоко плевать на все. Там скопилась прорва начальников. Кроме директора и его зама (замов?) были: главный инженер, главный электрик, главный агроном (КРС имел свои кормовые поля), главный ветеринар, главный зоотехник… и, вроде, ещё несколько было, но каких, не помню. И все старались свалить друг на друга ответственность за то, что всё так плохо. Впрочем, может, я зря так обобщаю, может, не все.
Общие обязанности Присланных с завода поставили работать «операторами». Называлась должность красиво, но… На всех воротах бычьего помещения снаружи висели новые листочки с "Обязанностями оператора", а с внутренней стороны - устаревшие листки с "Обязанностями скотника". Текст отличался только заголовком. ...Полагалось на самом деле, безотносительно к «Обязанностям»: подметать свой проход между загородками (один из, кажется, восьми), тянущийся сквозь все восемьдесят метров поперечной ширины помещения от одних ворот до других; контролировать наполненность поилок, открывая и закрывая краны; а также делать, что скажут все эти главные кто-то там.
Помню три вида корма: зелёный, прямо с поля, его привозили редко и со случайными интервалами, кажется, растение называлось суданка; силос - не знаю, как такую вонючую скользкую вещь можно есть, я бы не смог; и какая-то сыпучая смесь, вроде муки с крупой, она называлась "концентрат", и именно её быки поедали особенно охотно. Между тем концентрат нельзя было давать очень часто - мог получиться запор. Кроме корма, который не весь попадал в жёлоб, трактор оставлял на бетонном полу прохода пыль и ошмётки грязи. В процессе подметания надо было стараться разделить их. Постоянно оценивать, чего в данной порции подметаемого получилось больше и отправлять её, соответственно, в жёлоб на доедание или вывозить на тачке на улицу. Тачек было мало, и их полагалось стеречь, потому что раньше было много, но разворовали - нужная в хозяйстве вещь. При мне операторы передавали их друг другу под личную ответственности, хорошо, не под расписку.
Бетон в некоторых местах выкрошился: резиновые покрышки колес трактора выбили в нем основательные ямы. Среди ям бесстрашно торчали поперек прохода положенные на ребро доски. Ими всего лишь делили проход на секции при заливке бетоном, но бетон оказался менее прочным. Судя по доскам, год постройки шел все же третий. Трактор их не очень сильно выщербил, переваливаясь через них колёсами. А судя по бетону - тридцатый. Сильно на нём сэкономили.
Кроме подметания прохода, надо было время от времени выгребать из жёлоба недоеденный гниющий корм. Это всегда был силос - остальное всегда поедается целиком, причем быки отпихивают друг друга от кормушки - её длины почему-то хватает почти на всех, но… всё же не на всех. Можно было бы подумать, что это символично, но на самом деле явление дефицита, характерное для советской сферы потребления, было устроено не так. Дефицитные товары доставались как раз меньшинству населения. Помню замечательную миниатюру Райкина на тему дефицита, где он определён как великий двигатель специфических общественных отношений. Выделяющий «уважаемых людей» из «простых инженеров» (это у него синоним для «нищего плебея»).
...быки не бегали свободно вдоль всей кормушки, а были перегородками из железных труб разделены на группы, примерно по двадцать голов. Больше - в группах маленьких, меньше - здоровенных. Время от времени быков взвешивали и перераспределяли по отсекам заново. КРС закупал у окрестных граждан бычков по 150 килограммов, откармливал до 600 и сдавал на мясокомбинат в Энгельс. Везли их туда (200 км примерно) на машинах или тракторных тележках
К тому моменту уже давно тянулась история с падежом. Собственно, она тянулась всё то время, что я там был, и, очевидно, до и после тоже. Быкам в КРС было плохо и они протестовали по-своему: дохли. Не меньше, чем по одному в день - а уже и один в день больше установленной нормы. Не знаю, какая была норма, но и так понятно: 365 в год - это больше 10% от 3500 - всего поголовья. Отчего конкретно они дохли, было непонятно, точнее, понятно только иногда.
...там было не до философии, когда они дохли по одному-два-три в день. Какая философия в отношении стада в три с половиной тысячи голов? Точнее, к одной голове из этого стада? Оттащили в сторону и сняли шкуру, кровь - большую лужу - засыпали песком. Потом большие быки, которых выгоняли на погрузку, принюхивались к этому месту и протяжно рычали, задирая морды.
Опять эта погрузка! Ну ладно, с большими-то все просто. После весов их загоняли в кузов грузовика по наклонному помосту. Самое сложное - заставить прыгнуть через борт, который почему-то никогда не открывали. Может, были эксцессы с выпрыгиванием - ведь для закрывания придётся отъехать от помоста. Быки весили около шестисот килограммов. Даже был один раз рекорд семьсот пятьдесят - по недосмотру. Выше шестисот они вес набирают медленно, и от них избавляются именно поэтому, а не из-за сложностей в общении. Хотя сложности появляются тоже. Рекордсмен был как тигр, в коричнево-черную полоску, гладкий, с широко расставленными слабо изогнутыми рогами. Уже чувствующий свою силу, не настолько, чтобы бросаться на людей, но достаточно, чтобы огрызаться, когда они пытаются на него воздействовать. Когда такой бык, или пусть поменьше, успел развернуться и бежит по помосту вниз, то он уже искренне не может остановиться. Тогда только отскакивать с дороги и потом начинать загонять сначала.
...Итак, никто не знает, что такое с быками, что они дохнут. А между тем - обычная история - ветром где-то в степи обрывает провода и нет электричества. Как и зимой, провода оказываются уязвимой вещью, от которой многое зависит. В данном случае не работает насос, снабжающий водой поилки. Точнее, водонапорную башню, от которой уже вода идёт в поилки. Провода чинят дольше, чем может давать воду водонапорная башня, и быки трое суток страдают от жажды. Сначала мычат, потом обессиливают и перестают. Молча стоят или лежат на покрытом слоем навоза полу. Автоцистерна возит воду из пруда, но её не хватает. Три с половиной тысячи быков - это сколько им надо воды?
Да ещё когда жарко и не работает вентиляция? Пусть, скажем, по пять литров (я где-то видел норму семь литров, но если экономить… и много ещё маленьких…) - тогда на 3500 быков надо семнадцать-восемнадцать тонн. Автоцистерна маленькая, тонны три. Два-три раза в день - шесть или девять тонн. Половина или треть необходимого количества. Зато, когда воду, наконец, дали, от мычания чуть крыша не упала (но о крыше - потом). Дело в том, что нельзя давать воду во все поилки сразу - можно только в те, на которых присутствует человек.
Именно "на" - сидит над корытом на трубе, подающей воду, и сапогом отпихивает жаждущие морды тех, кто, не сумев протолкнуться к поилке, лезет поверх, вторым слоем. Это вынужденная жестокость. Потому что, если не отпихивать, они навалятся на тех, нижних, придавят шеей к краю кормушки и могут задушить. Десятки лет назад я сидел на этой трубе, но хорошо запомнил мычащие телячьи морды с сумасшедшими выпученными глазами. А я их сапогом. А они, не обращая внимания, стремились к воде, не понимая, за что с ними так. Обычно-то их от воды не отпихивали. В соседних отсеках, до которых очередь ещё не дошла, тоже ад. Они же чуют воду.
Вентиляция Перед приездом комиссии решили, что нужно, наконец, починить электропроводку и запустить вентиляцию помещения. Я и не обращал внимания, а в стену там и тут вделаны здоровенные вентиляторы. Только не крутятся - оказывается, потому, что проводка сгорела. Теперь её восстанавливают девятиклассники местной школы. Перекликаются там, наверху. - Включай!.. Б..! Отключай нах… - Это они не знают, где какая фаза у вентилятора, а его электромотор, видимо, трёхфазный, на 380 В. Провода, очевидно, не цветные, приходится определять экспериментально. По закону подлости, больше чем в половине случаев вентилятор при первом включении начинает крутиться не в ту сторону. Интересно, если школьника шарахнет 380 вольт, кто будет отвечать? Очевидно, никто. Несчастный случай.
Почему девятиклассники? Как объяснил мне электрик, с которым мы то ли оказались вместе в столовой, то ли он приходил навестить кого-то из шофёров, а того не было, и надо было подождать, уже не помню, ни он, ни другой кто из электриков на эту работу не согласился. Когда-то он в такой работе уже участвовал. При первой прокладке проводов. - Это сейчас, - объяснил он, - когда они включают по одному, всё работает. А тогда, когда включили всё сразу, проводка мгновенно погорела. Просто провода не того сечения. Его недостаточно для суммарной мощности вентиляторов. И теперь так же будет! - уверенно предсказал он. Просто ещё один косяк строителей комплекса. Бедный директор, не показать ему комиссии исправной вентиляции!
Столбы и перекрытие Ещё тот же бывший электрик сказал мне, что само здание, где стоят быки, плохо построено. Проходы (с выщербленным колёсами трактора бетоном), решётки и калитки (рассыпающиеся и частично заменяемые найденными в степи проволочками), колодцы (закрытые деревянными щитами, которые быки продалбывают), вентиляция (в принципе не могущая быть запущенной), полы (в которых дыры, где быки ломают ноги), - это все фигня (он выразился энергичнее). (Может, не фигня не работающий кормоцех, но он говорил именно о помещении, где мы работали).
По-настоящему плохо то, что бетонные плиты перекрытия не с нужным допуском лежат на бетонных столбах, и если какой столб подмоет (что очень даже возможно, там, внизу, всё время навоз течёт, а гидроизоляция ни к чёрту), и он покосится - всё это так и пойдёт сыпаться, как карточный домик. Вот это будет отбивная - из трёх с половиной тысяч быков и десятка операторов! Тут, главное, к выходу не бежать - длина прохода, она же ширина здания, восемьдесят метров (чемпион мира пробежал бы из середины до выхода примерно за 4 секунды… а ещё пока сообразишь… а плита с пяти метров высоты падает где-то за секунду.
Но электрик, конечно, не цифры приводил, а опирался на интуицию). Надо ложиться в кормушку - она узкая и бетонная… Уж не знаю, врал он или нет, я тех стыков плит потолка с колоннами, которые по его словам, сделаны не по допуску, не видел, они высоко, да и допуска не знаю. Он-то называл цифры, и допустимые, и как вышло, но я их забыл. Помню, что разница получалась раза в два-три-четыре. Но правильно ли он называл? Он же электрик. У которого заранее разыгрывается клаустрофобия при попытке заставить его что-то снова делать там, в разрушающемся на ходу здании. А он и в кормушку залечь не успеет, ежели что, как советует мне. Потому что он-то будет там, наверху, где недостаточно толстые провода и недостаточно задвинутые на столбы плиты.
Откровения директора Итак, едет комиссия, а нам пора домой. Главный, кажется, зоотехник, наше непосредственное начальство, остался доволен нашим усердием (животных-то жалко - тут не очень посачкуешь) и в качестве поощрения выписал бумагу, чтоб за питание с нас вычли только половину. Что составило, наверное, половину нашего заработка на КРС. На самом деле это не очень существенно, все равно на работе зарплата идёт. Мы считаемся как бы в командировке. Но не совсем: суточных не получаем, на еду должны сами заработать.
...я поехал на поезде, и не из Демьяса, а из Дергачей, районного центра. Там намного больше поездов останавливается. А до Дергачей меня подвозил директор. Он там жил и каждый день ездил на своей "Ниве" туда и обратно. По дороге он мне жаловался на жизнь, а я ему старательно поддакивал - очень было интересно, почти та же информация, но совсем в другой интерпретации.
Он рассказал, как его вызвали и сказали - от имени партии (он подчеркнул это) - будешь директором КРС! Надо расхлебывать, что там прежний директор натворил. И он не посмел отказаться, то есть он даже отказался, но его все равно назначили. И вот ездит теперь. Пытается разобраться в этих быках, но пока трудно. Он же по специальности инженер-строитель! И до сих пор и работал строителем… Очень жалостно рассказывал. Но я уже знал, каким именно строителем он работал. Он руководил той строительной конторой, что строила этот КРС. А когда КРС стал разваливаться, его и послали расхлебывать - в наказание за плохое строительство. А что он теперь может сделать, когда он уже не строитель, а директор КРС? Как он улучшит положение бедных скотов? Никак. Разве что ухудшит.
Рассуждения в пользу бедных На самом деле вполне возможно, что он не мог нести настоящую ответственность за плохое качество строительства - долго ли он оставался бы начальником, если бы отказался отправлять технику и стройматериалы на строительство дач вышестоящих бюрократов? А потом, естественно, нужно экономить на всём… Хотя на это он не мог пожаловаться.
Но главное, в данном случае, даже не это. Допустим, он и на самом деле целиком и полностью виноват в том, что КРС разваливается. При всем остроумии назначения его на должность директора этого самого КРС - страдают-то быки, а также граждане, которым из-за этого достается меньше мяса. Этот странный способ наказания мне тогда очень наглядно продемонстрировал, что даже в этом редком случае, когда партийные руководители не просто занимаются чем-то своим (обычными для бюрократов аппаратными играми со взаимным подсиживанием), а, наоборот, проявили и желание сделать что-то полезное, и творческое мышление в процессе - они так далеки от специфики того, чем руководят, что получается только хуже.
Понятно, почему я тогда больше возмутился, чем обычно. Обычно-то мне было вообще пофиг. Чай, не война и не голод. Ну, не будет выполнен план по валу чего-то там, я-то при чём?
Ну, нет колбасы в Саратове (Энгельсский колбасный завод всё отправляет в Москву). Можно обойтись. А иногда съездить в Москву и привезти. И т.д. Но тут из-за специфического понятия о справедливости начальников страдают тысячи живых существ. И не абстрактно, где-то там, нет, меня в это ткнули носом. Трудно было не возмутиться. Тогда я и сделал и второе обобщение на примере комплекса КРС, на самом деле тоже бросающееся в глаза. Социалистическое хозяйство не просто разваливается, понял я. Оно разваливается в буквальном смысле слова. Не иносказательном.
Это, конечно, не значит, что я стал что-то антисовестское предпринимать. Да и зачем, собственно?.. Но теперь я знаю, что неправы те, кто считает, что кто-то злокозненно развалил социалистическое народное хозяйство. Ельцин, диссиденты, ЦРУ, вторые секретари, КГБ. Никаких внешних усилий для разваливания хозяйства не требовалось. Оно было так организовано руководящей и направляющей силой партии, что развалилось само. Как в скороговорке, лавировали корабли, лавировали, да не вылавировали. Так и партия, руководила, руководила, да не выруководила.
Я это пишу тут потому, что начатки таких мыслей тогда у меня и появились. Хотя и так вокруг было много головотяпства, но там оно оказалось в особо концентрированном виде. Наверное, поэтому. А теперь прошло много лет, и недовольные жизнью граждане начинают искать виноватых. Причём не только те, что жили при СССР и могут авторитетно вспомнить, как очевидцы, что тогда всё лучше было и вода мокрее была. Я тоже не могу сказать много хорошего про современное положение дел: думаю, эксперимент с утопическим капитализмом (т.н. «свободный рынок») точно так же провалился, как эксперимент с утопическим коммунизмом. Но согласиться с тем, что СССР был всем хорош, да вот какие-то злодеи его уничтожили, не могу. Именно основываясь на воспоминаниях о поездках в колхоз."
**************
Особо пытливым:
...4 января 1979 г. начальник отдела кадров Воронежского ПО «Электроника» А. В. Мануковский направил в обком КПСС информацию об оказании промышленно-производственным персоналом объединения шефской помощи закрепленным за ним колхозам и совхозам Воронежской области. Отмечалось: «За истекший год работниками ПО «Электроника» была оказана помощь многочисленным сельскохозяйственным предприятиям.
Это были такие виды работ, как ремонт сельскохозяйственной техники, участие в весенне-посевных работах, уборка выращенного урожая и закладка его в овощехранилища. Сотрудники объединения участвовали также в обустройстве летних животноводческих лагерей, на строительстве корпусов постоянного содержания животных. Выполняли многочисленные иные виды сельскохозяйственных работ. В общей сложности в 1979 г. на объектах сельскохозяйственного производства Воронежской области трудились 9213 работников объединения, и ими было отработано 244818 человеко-дней».
*************
Басов Семен Емельянович. На уборке сахарной свеклы. Дневник 1976
***************
Таг Сельское хозяйство
Таг сельхозработы
Я в починке комбайнов ничего не понимал, так что меня приставили помощником к одному местному. Его, кажется, на эту работу определили в наказание за что-то, ну а присланные и так имеют самый низкий статус.
- Так, - сказал он. - У нас тут шкива не хватает. А на соседнем комбайне (на который никого не поставили чинить, наверное, он совсем в плохом состоянии, да? Вон и двигатель снят и внизу стоит…) такой шкив есть. Сейчас, принесу съёмник… - И он притащил конструкцию с тремя лапами, которыми зацепил вожделенный шкив и упёр в ось шкива центральный винт конструкции и стал его крутить. Шкив был не привинчен, а посажен на конус. Однако, не знаю, в чём было дело, он ли плохо умел это делать, или тот шкив снимался как-то не так, но он… сломался. Теперь шкива не было ни на нашем, ни на соседнем комбайне.
Он был искренне огорчён. И от огорчения запил. Возможно, за пьянство его и уравняли в статусе с присланными заводскими? И это был его шанс реабилитироваться? В общем, он исчез.
Я попытался остаться в общежитии, но мне не позволили. Все на комбайны! У меня были магнитные шашки и шахматы. Маленькие, дорожные. Я нарисовал на вертикальной стенке комбайна небольшую клетчатую доску и стал на ней играть сам с собой. На комбайне. Подошёл местный начальник и обвинил меня в лени. - Я, - говорю, - не умею комбайн чинить. Могу только делать, если кто скажет, что. Как помощник. А мой мастер не пришёл.
- Ты, - он продолжал утверждать, - просто ленишься. Если бы ты хотел работать, посмотрел бы, как сделано на соседнем комбайне, и сделал бы так же! Я не стал ему говорить, что на соседнем комбайне снят двигатель. Он на них, кстати, расположен высоко наверху, не знаю, по каким соображениям. И весит дофига и больше. Вряд ли я бы смог его снять, разве что отвинтить и спихнуть, авось, не сломается. Но он, конечно, этого в виду не имел. Просто у него было указание сверху использовать присланную рабочую силу, а сделать это реально было невыгодно. Так что он ограничивался словесными призывами без обеспечения реального действия. Я это как-то почувствовал и дальше просто молча слушал его упрёки.
Убедился я, что прав, когда двое заводских реально починили таки свой комбайн. Я наблюдал только одну стадию, замены коробки скоростей. Она там часто выходит из строя. Они, видимо, сделали так же, как мой мастер хотел сделать со шкивом, сняли с другого комбайна исправную коробку и поставили на свой. В отличие от двигателя, она расположена в самом низу. Всё равно покорячиться пришлось. Она не такая тяжёлая, как двигатель, и один человек, лёжа на земле, может ногами её удерживать в нужном положении над собой, пока остальные придерживают, чтобы не ушла вбок и привинчивают. Да, так они починили… почти всё, и тут им понадобилась для чего-то сварка. И что же? Сварку им обещали всё оставшееся время, но так и не дали.
Появился партийный начальник сверху и обнаружил эту картину: стоят неисправные комбайны и при них присланные в помощь люди то ли работают, то ли нет, в общем, результатов точно никаких. Стал орать на местного начальника. Очень неполиткорректно, при подчинённых устраивать разнос начальнику. Тот не мог ответить на какой-то вопрос и полез за сигаретой, подумать под неё. - Вот, опять за свою соску схватился! - сказал босс. А тому куда деваться? Сверху требуют всех на уборку ставить, а у него своим заработать нечего. Приходится терпеть разносы и… саботировать. Видимо, это было редкое исключение - хороший начальник.
Кстати, насчет степи и постоянного ветра. Он не только постоянно завывает в понравившихся ему местах, вроде труб и проводов (или не понравившихся?), но иногда рвёт провода, и всё обесточивает. Последствия бывают серьёзными. Останавливаются насосы, отопление прекращается, вода в трубах замерзает, они лопаются. Для того, чтобы обратно запустить отопление, уже недостаточно просто починить оборванные провода. Нужно ещё и трубы отопления сваривать, а сначала отогревать паяльной лампой… Мы испытали это на себе. Не работу по восстановлению отопления, а последствия.
Сначала-то нас поместили в гостевую избу, там была печка, но потом приехала парочка инструкторов райкома, организовывать какие-то предстоящие выборы, и им, конечно, было западло жить с нами в одной избе, хоть там и было две комнаты с двумя койками в каждой. Наверное, в советское время статус ниже, чем у человека, посланного с производства (или учёбы) в колхоз, ещё поискать. А у инструкторов райкома наоборот. Так что в соседней комнате нам было никак не место.
Нас выселили в общежитие. Это длинный барак с центральным коридором и комнатками по обе стороны, летом он набит, а зимой обычно пустует. А в нём как раз незадолго до того происходило описанное восстановление отопления после шалостей ветра. Трубы, заменяющие батареи (или пытающиеся заменять) были уже не замёрзшие, но и тепла еще не давали никакого. У них была температура чуть выше 0°С. Соответственно, у воздуха в комнате - чуть ниже.
Первую ночь в общежитии спали так: напялили на себя всю одежду, включая ватные штаны и телогрейки, укрылись не только одеялами, но ещё и матрасами, и вкрутили в свисающий с потолка патрон лампочку на 500 ватт.
Это была моя идея. У лампочек накаливания очень плохой кпд, и они расходуют собственно на свет не больше 5% мощности, остальное уходит в тепло - а нам того и надо было. Но идея не сработала. Лампочка мало помогла.
Утром мы взяли на складе обогреватель «Ветерок», поставили его, наоборот, на пол. Включили, вопреки всем инструкциям оставили работать и ушли для того же. То есть тоже работать. Вечером оказалось, что в комнате можно жить. Ура!...
Весы и кувалда Мой мастер-ломастер так и не появился, и меня переставили на другую, более реальную работу. Хотя и возникшую вследствие головотяпства. Когда-то сломались большие весы, на которых взвешивают машины с зерном. Потом вычитают вес машины, получают учёт зерна. Снаружи весы выглядят как платформа вровень с землёй, механизм под платформой. Ну вот, они сломались. Были доставлены новые. И стояли рядом. Оставалось старые демонтировать и новые на их место установить. Началась уборочная, и вдруг оказалось, что новые весы не подходят по размеру к яме, в которой были смонтированы, а теперь разобраны и удалены старые. До того никому, видимо, не пришло в голову измерить. Наверное, весы были той же марки, какого-нибудь следующего слегка модифицированного выпуска, не знаю. В общем, это был сюрприз.
И вот в какой-то момент стою я, в роли подборщика-выковыривателя, наклонившись, на краю перегородки и расшатываю уже треснувший кусок кладки, чтобы вынуть его уже без ударов кувалдой...оказывается, что при ударах о кирпич стальная кувалда здорово нагревается. Уж не знаю, прямо до ожога, или дело в полной неожиданности, но тот, схватившись за кувалду, тут же её роняет. А тот уже отпустил. И они согласно роняют её прямо мне на середину спины. Хорошо, я к тому же в яму не сверзился, устоял как-то. После этого меня поспешно перевели на новую работу. Типа быстро поднятое не считается упавшим.
Комплекс КРС ...Потом, по мере приближения, появляется запах. Если ветер в сторону железнодорожной станции посёлка Демьяс, КРС можно обнаружить по запаху, едва сойдя с поезда. Не помню, обнаружил ли я его, сойдя с поезда, но позже неоднократно был в посёлке на почте и наблюдение это проверено. Запах КРС до посёлка Демьяс достаёт.
...бывали разные совхозы. Каждый раз прямо-таки бросались в глаза какие-то примеры головотяпства. Но никогда больше у меня не было такого полного ощущения, что сельское хозяйство полностью разваливается, как на разваливающемся (в буквальном смысле слова) комплексе крупного рогатого скота.
Вообще, КРС был гораздо лучше спроектирован, чем сделан. Предусмотренный при нём кормоцех так и не был достроен и запущен. А в нем корма должны были измельчаться до такого состояния, чтобы навоз от откармливаемых быков был совершенно жидким и поддавался вывозу на поля в цистернах. А так он просто скапливается в котловане возле КРС. Котлован переполняется редко, не чаще раза в год, тогда его спускают в речку и травят в ней всю рыбу. На неё-то они точно плевать хотели.
Вообще, именно на КРС ярче всего проявлялся не только общий упадок, но конкретно наплевательское отношение к работе - может, потому, что на животных оно заметнее сказывается, чем, скажем, на тракторе. А может, работникам КРС было более глубоко плевать на все. Там скопилась прорва начальников. Кроме директора и его зама (замов?) были: главный инженер, главный электрик, главный агроном (КРС имел свои кормовые поля), главный ветеринар, главный зоотехник… и, вроде, ещё несколько было, но каких, не помню. И все старались свалить друг на друга ответственность за то, что всё так плохо. Впрочем, может, я зря так обобщаю, может, не все.
Общие обязанности Присланных с завода поставили работать «операторами». Называлась должность красиво, но… На всех воротах бычьего помещения снаружи висели новые листочки с "Обязанностями оператора", а с внутренней стороны - устаревшие листки с "Обязанностями скотника". Текст отличался только заголовком. ...Полагалось на самом деле, безотносительно к «Обязанностям»: подметать свой проход между загородками (один из, кажется, восьми), тянущийся сквозь все восемьдесят метров поперечной ширины помещения от одних ворот до других; контролировать наполненность поилок, открывая и закрывая краны; а также делать, что скажут все эти главные кто-то там.
Помню три вида корма: зелёный, прямо с поля, его привозили редко и со случайными интервалами, кажется, растение называлось суданка; силос - не знаю, как такую вонючую скользкую вещь можно есть, я бы не смог; и какая-то сыпучая смесь, вроде муки с крупой, она называлась "концентрат", и именно её быки поедали особенно охотно. Между тем концентрат нельзя было давать очень часто - мог получиться запор. Кроме корма, который не весь попадал в жёлоб, трактор оставлял на бетонном полу прохода пыль и ошмётки грязи. В процессе подметания надо было стараться разделить их. Постоянно оценивать, чего в данной порции подметаемого получилось больше и отправлять её, соответственно, в жёлоб на доедание или вывозить на тачке на улицу. Тачек было мало, и их полагалось стеречь, потому что раньше было много, но разворовали - нужная в хозяйстве вещь. При мне операторы передавали их друг другу под личную ответственности, хорошо, не под расписку.
Бетон в некоторых местах выкрошился: резиновые покрышки колес трактора выбили в нем основательные ямы. Среди ям бесстрашно торчали поперек прохода положенные на ребро доски. Ими всего лишь делили проход на секции при заливке бетоном, но бетон оказался менее прочным. Судя по доскам, год постройки шел все же третий. Трактор их не очень сильно выщербил, переваливаясь через них колёсами. А судя по бетону - тридцатый. Сильно на нём сэкономили.
Кроме подметания прохода, надо было время от времени выгребать из жёлоба недоеденный гниющий корм. Это всегда был силос - остальное всегда поедается целиком, причем быки отпихивают друг друга от кормушки - её длины почему-то хватает почти на всех, но… всё же не на всех. Можно было бы подумать, что это символично, но на самом деле явление дефицита, характерное для советской сферы потребления, было устроено не так. Дефицитные товары доставались как раз меньшинству населения. Помню замечательную миниатюру Райкина на тему дефицита, где он определён как великий двигатель специфических общественных отношений. Выделяющий «уважаемых людей» из «простых инженеров» (это у него синоним для «нищего плебея»).
...быки не бегали свободно вдоль всей кормушки, а были перегородками из железных труб разделены на группы, примерно по двадцать голов. Больше - в группах маленьких, меньше - здоровенных. Время от времени быков взвешивали и перераспределяли по отсекам заново. КРС закупал у окрестных граждан бычков по 150 килограммов, откармливал до 600 и сдавал на мясокомбинат в Энгельс. Везли их туда (200 км примерно) на машинах или тракторных тележках
К тому моменту уже давно тянулась история с падежом. Собственно, она тянулась всё то время, что я там был, и, очевидно, до и после тоже. Быкам в КРС было плохо и они протестовали по-своему: дохли. Не меньше, чем по одному в день - а уже и один в день больше установленной нормы. Не знаю, какая была норма, но и так понятно: 365 в год - это больше 10% от 3500 - всего поголовья. Отчего конкретно они дохли, было непонятно, точнее, понятно только иногда.
...там было не до философии, когда они дохли по одному-два-три в день. Какая философия в отношении стада в три с половиной тысячи голов? Точнее, к одной голове из этого стада? Оттащили в сторону и сняли шкуру, кровь - большую лужу - засыпали песком. Потом большие быки, которых выгоняли на погрузку, принюхивались к этому месту и протяжно рычали, задирая морды.
Опять эта погрузка! Ну ладно, с большими-то все просто. После весов их загоняли в кузов грузовика по наклонному помосту. Самое сложное - заставить прыгнуть через борт, который почему-то никогда не открывали. Может, были эксцессы с выпрыгиванием - ведь для закрывания придётся отъехать от помоста. Быки весили около шестисот килограммов. Даже был один раз рекорд семьсот пятьдесят - по недосмотру. Выше шестисот они вес набирают медленно, и от них избавляются именно поэтому, а не из-за сложностей в общении. Хотя сложности появляются тоже. Рекордсмен был как тигр, в коричнево-черную полоску, гладкий, с широко расставленными слабо изогнутыми рогами. Уже чувствующий свою силу, не настолько, чтобы бросаться на людей, но достаточно, чтобы огрызаться, когда они пытаются на него воздействовать. Когда такой бык, или пусть поменьше, успел развернуться и бежит по помосту вниз, то он уже искренне не может остановиться. Тогда только отскакивать с дороги и потом начинать загонять сначала.
...Итак, никто не знает, что такое с быками, что они дохнут. А между тем - обычная история - ветром где-то в степи обрывает провода и нет электричества. Как и зимой, провода оказываются уязвимой вещью, от которой многое зависит. В данном случае не работает насос, снабжающий водой поилки. Точнее, водонапорную башню, от которой уже вода идёт в поилки. Провода чинят дольше, чем может давать воду водонапорная башня, и быки трое суток страдают от жажды. Сначала мычат, потом обессиливают и перестают. Молча стоят или лежат на покрытом слоем навоза полу. Автоцистерна возит воду из пруда, но её не хватает. Три с половиной тысячи быков - это сколько им надо воды?
Да ещё когда жарко и не работает вентиляция? Пусть, скажем, по пять литров (я где-то видел норму семь литров, но если экономить… и много ещё маленьких…) - тогда на 3500 быков надо семнадцать-восемнадцать тонн. Автоцистерна маленькая, тонны три. Два-три раза в день - шесть или девять тонн. Половина или треть необходимого количества. Зато, когда воду, наконец, дали, от мычания чуть крыша не упала (но о крыше - потом). Дело в том, что нельзя давать воду во все поилки сразу - можно только в те, на которых присутствует человек.
Именно "на" - сидит над корытом на трубе, подающей воду, и сапогом отпихивает жаждущие морды тех, кто, не сумев протолкнуться к поилке, лезет поверх, вторым слоем. Это вынужденная жестокость. Потому что, если не отпихивать, они навалятся на тех, нижних, придавят шеей к краю кормушки и могут задушить. Десятки лет назад я сидел на этой трубе, но хорошо запомнил мычащие телячьи морды с сумасшедшими выпученными глазами. А я их сапогом. А они, не обращая внимания, стремились к воде, не понимая, за что с ними так. Обычно-то их от воды не отпихивали. В соседних отсеках, до которых очередь ещё не дошла, тоже ад. Они же чуют воду.
Вентиляция Перед приездом комиссии решили, что нужно, наконец, починить электропроводку и запустить вентиляцию помещения. Я и не обращал внимания, а в стену там и тут вделаны здоровенные вентиляторы. Только не крутятся - оказывается, потому, что проводка сгорела. Теперь её восстанавливают девятиклассники местной школы. Перекликаются там, наверху. - Включай!.. Б..! Отключай нах… - Это они не знают, где какая фаза у вентилятора, а его электромотор, видимо, трёхфазный, на 380 В. Провода, очевидно, не цветные, приходится определять экспериментально. По закону подлости, больше чем в половине случаев вентилятор при первом включении начинает крутиться не в ту сторону. Интересно, если школьника шарахнет 380 вольт, кто будет отвечать? Очевидно, никто. Несчастный случай.
Почему девятиклассники? Как объяснил мне электрик, с которым мы то ли оказались вместе в столовой, то ли он приходил навестить кого-то из шофёров, а того не было, и надо было подождать, уже не помню, ни он, ни другой кто из электриков на эту работу не согласился. Когда-то он в такой работе уже участвовал. При первой прокладке проводов. - Это сейчас, - объяснил он, - когда они включают по одному, всё работает. А тогда, когда включили всё сразу, проводка мгновенно погорела. Просто провода не того сечения. Его недостаточно для суммарной мощности вентиляторов. И теперь так же будет! - уверенно предсказал он. Просто ещё один косяк строителей комплекса. Бедный директор, не показать ему комиссии исправной вентиляции!
Столбы и перекрытие Ещё тот же бывший электрик сказал мне, что само здание, где стоят быки, плохо построено. Проходы (с выщербленным колёсами трактора бетоном), решётки и калитки (рассыпающиеся и частично заменяемые найденными в степи проволочками), колодцы (закрытые деревянными щитами, которые быки продалбывают), вентиляция (в принципе не могущая быть запущенной), полы (в которых дыры, где быки ломают ноги), - это все фигня (он выразился энергичнее). (Может, не фигня не работающий кормоцех, но он говорил именно о помещении, где мы работали).
По-настоящему плохо то, что бетонные плиты перекрытия не с нужным допуском лежат на бетонных столбах, и если какой столб подмоет (что очень даже возможно, там, внизу, всё время навоз течёт, а гидроизоляция ни к чёрту), и он покосится - всё это так и пойдёт сыпаться, как карточный домик. Вот это будет отбивная - из трёх с половиной тысяч быков и десятка операторов! Тут, главное, к выходу не бежать - длина прохода, она же ширина здания, восемьдесят метров (чемпион мира пробежал бы из середины до выхода примерно за 4 секунды… а ещё пока сообразишь… а плита с пяти метров высоты падает где-то за секунду.
Но электрик, конечно, не цифры приводил, а опирался на интуицию). Надо ложиться в кормушку - она узкая и бетонная… Уж не знаю, врал он или нет, я тех стыков плит потолка с колоннами, которые по его словам, сделаны не по допуску, не видел, они высоко, да и допуска не знаю. Он-то называл цифры, и допустимые, и как вышло, но я их забыл. Помню, что разница получалась раза в два-три-четыре. Но правильно ли он называл? Он же электрик. У которого заранее разыгрывается клаустрофобия при попытке заставить его что-то снова делать там, в разрушающемся на ходу здании. А он и в кормушку залечь не успеет, ежели что, как советует мне. Потому что он-то будет там, наверху, где недостаточно толстые провода и недостаточно задвинутые на столбы плиты.
Откровения директора Итак, едет комиссия, а нам пора домой. Главный, кажется, зоотехник, наше непосредственное начальство, остался доволен нашим усердием (животных-то жалко - тут не очень посачкуешь) и в качестве поощрения выписал бумагу, чтоб за питание с нас вычли только половину. Что составило, наверное, половину нашего заработка на КРС. На самом деле это не очень существенно, все равно на работе зарплата идёт. Мы считаемся как бы в командировке. Но не совсем: суточных не получаем, на еду должны сами заработать.
...я поехал на поезде, и не из Демьяса, а из Дергачей, районного центра. Там намного больше поездов останавливается. А до Дергачей меня подвозил директор. Он там жил и каждый день ездил на своей "Ниве" туда и обратно. По дороге он мне жаловался на жизнь, а я ему старательно поддакивал - очень было интересно, почти та же информация, но совсем в другой интерпретации.
Он рассказал, как его вызвали и сказали - от имени партии (он подчеркнул это) - будешь директором КРС! Надо расхлебывать, что там прежний директор натворил. И он не посмел отказаться, то есть он даже отказался, но его все равно назначили. И вот ездит теперь. Пытается разобраться в этих быках, но пока трудно. Он же по специальности инженер-строитель! И до сих пор и работал строителем… Очень жалостно рассказывал. Но я уже знал, каким именно строителем он работал. Он руководил той строительной конторой, что строила этот КРС. А когда КРС стал разваливаться, его и послали расхлебывать - в наказание за плохое строительство. А что он теперь может сделать, когда он уже не строитель, а директор КРС? Как он улучшит положение бедных скотов? Никак. Разве что ухудшит.
Рассуждения в пользу бедных На самом деле вполне возможно, что он не мог нести настоящую ответственность за плохое качество строительства - долго ли он оставался бы начальником, если бы отказался отправлять технику и стройматериалы на строительство дач вышестоящих бюрократов? А потом, естественно, нужно экономить на всём… Хотя на это он не мог пожаловаться.
Но главное, в данном случае, даже не это. Допустим, он и на самом деле целиком и полностью виноват в том, что КРС разваливается. При всем остроумии назначения его на должность директора этого самого КРС - страдают-то быки, а также граждане, которым из-за этого достается меньше мяса. Этот странный способ наказания мне тогда очень наглядно продемонстрировал, что даже в этом редком случае, когда партийные руководители не просто занимаются чем-то своим (обычными для бюрократов аппаратными играми со взаимным подсиживанием), а, наоборот, проявили и желание сделать что-то полезное, и творческое мышление в процессе - они так далеки от специфики того, чем руководят, что получается только хуже.
Понятно, почему я тогда больше возмутился, чем обычно. Обычно-то мне было вообще пофиг. Чай, не война и не голод. Ну, не будет выполнен план по валу чего-то там, я-то при чём?
Ну, нет колбасы в Саратове (Энгельсский колбасный завод всё отправляет в Москву). Можно обойтись. А иногда съездить в Москву и привезти. И т.д. Но тут из-за специфического понятия о справедливости начальников страдают тысячи живых существ. И не абстрактно, где-то там, нет, меня в это ткнули носом. Трудно было не возмутиться. Тогда я и сделал и второе обобщение на примере комплекса КРС, на самом деле тоже бросающееся в глаза. Социалистическое хозяйство не просто разваливается, понял я. Оно разваливается в буквальном смысле слова. Не иносказательном.
Это, конечно, не значит, что я стал что-то антисовестское предпринимать. Да и зачем, собственно?.. Но теперь я знаю, что неправы те, кто считает, что кто-то злокозненно развалил социалистическое народное хозяйство. Ельцин, диссиденты, ЦРУ, вторые секретари, КГБ. Никаких внешних усилий для разваливания хозяйства не требовалось. Оно было так организовано руководящей и направляющей силой партии, что развалилось само. Как в скороговорке, лавировали корабли, лавировали, да не вылавировали. Так и партия, руководила, руководила, да не выруководила.
Я это пишу тут потому, что начатки таких мыслей тогда у меня и появились. Хотя и так вокруг было много головотяпства, но там оно оказалось в особо концентрированном виде. Наверное, поэтому. А теперь прошло много лет, и недовольные жизнью граждане начинают искать виноватых. Причём не только те, что жили при СССР и могут авторитетно вспомнить, как очевидцы, что тогда всё лучше было и вода мокрее была. Я тоже не могу сказать много хорошего про современное положение дел: думаю, эксперимент с утопическим капитализмом (т.н. «свободный рынок») точно так же провалился, как эксперимент с утопическим коммунизмом. Но согласиться с тем, что СССР был всем хорош, да вот какие-то злодеи его уничтожили, не могу. Именно основываясь на воспоминаниях о поездках в колхоз."
**************
Особо пытливым:
...4 января 1979 г. начальник отдела кадров Воронежского ПО «Электроника» А. В. Мануковский направил в обком КПСС информацию об оказании промышленно-производственным персоналом объединения шефской помощи закрепленным за ним колхозам и совхозам Воронежской области. Отмечалось: «За истекший год работниками ПО «Электроника» была оказана помощь многочисленным сельскохозяйственным предприятиям.
Это были такие виды работ, как ремонт сельскохозяйственной техники, участие в весенне-посевных работах, уборка выращенного урожая и закладка его в овощехранилища. Сотрудники объединения участвовали также в обустройстве летних животноводческих лагерей, на строительстве корпусов постоянного содержания животных. Выполняли многочисленные иные виды сельскохозяйственных работ. В общей сложности в 1979 г. на объектах сельскохозяйственного производства Воронежской области трудились 9213 работников объединения, и ими было отработано 244818 человеко-дней».
*************
Басов Семен Емельянович. На уборке сахарной свеклы. Дневник 1976
***************
Таг Сельское хозяйство
Таг сельхозработы