Предпосылкой психологических болезней может быть конфликт меж отцовскими и материнскими генами
В базе многих психологических болезней, включая аутизм, паранойю и депрессию, может лежать конфликт меж генами, унаследованными от отца и мамы. Понятно, что самцы млекопитающих «отключают» в собственных сперматозоидах многие гены, активная работа которых прибыльна мамы, но нерентабельна зародышу, тогда как самки отключают в собственных яйцеклетках гены с обратным эффектом. Ряд фактов свидетельствует о том, что смещение баланса активности генов в «отцовскую» сторону может приводить к аутизму, в «материнскую» - к паранойе, депрессии и психозам.
Журнальчик Nature опубликовал короткое эссе английского социолога Кристофера Бэдкока (Christopher Badcock) и канадского биолога Бернарда Креспи (Bernard Crespi), в каком создатели предприняли смелую попытку дать единое разъяснение широкому диапазону психологических отклонений, включая аутизм, паранойю, депрессию, шизофрению и разные психозы. Издавна понятно, что эти заболевания имеют в значимой степени наследную природу, но закономерности их наследования не всегда укладываются в стандартные генетические модели. Бэдкок и Креспи представили, что предпосылки этих отклонений кроются не столько в самих генах, которые ребенок получает от отца и мамы, сколько в балансе активности (экспрессии) этих генов.
У млекопитающих, включая человека, обширно всераспространен так именуемый геномный импринтинг. Сущность явления в том, что некие гены в половых клеточках родителей особенным образом «метятся» (к примеру, методом метилирования цитозиновых оснований). «Помеченный» ген у потомства просто-напросто не работает. Некие гены отключаются в сперматозоидах, другие в яйцеклетках. В итоге часть признаков потомство наследует только от мамы (если надлежащие гены отключены в сперматозоидах), часть - только от отца (если ген отключен в яйцеклетке). В половых клеточках потомства старенькые метки могут быть удалены и изменены новыми. В итоге у внуков могут проявиться признаки деда либо бабки, которые не были выражены у родителей. Импринтинг - это пример так именуемой «эпигенетической», либо надгенетической, наследственности, другими словами наследных параметров, не связанных с конфигурацией основной структуры генов - последовательности нуклеотидов в молекулах ДНК.
Подразумевается, что геномный импринтинг развился из-за конфликта интересов меж полами. У млекопитающих меж самкой и ее детенышем во время внутриутробного развития складываются частично антагонистические дела. Говоря упрощенно, зародыш старается высосать из мамы побольше соков, а мама старается сохранить силы и здоровье, чтоб в дальнейшем иметь возможность родить и других малышей. Самец в этом конфликте в общем случае - на стороне детеныша. Других малышей самка еще непонятно от кого родит, а этот - собственный. Потому самцы отключают в собственных сперматозоидах те гены, которые защищают мама от лишних притязаний зародыша, а мамы, напротив, отключают в собственных яйцеклетках те гены, которые могут эти притязания усилить. Вправду, большая часть генов, подвергающихся родительскому импринтингу, так либо по другому связаны с внутриутробным развитием, строением плаценты и т. п.
К примеру, человечий эмбрион получает и от отца, и от мамы по одной копии гена IGF2, который кодирует белок, содействующий резвому росту. В норме отцовская копия этого гена активна, а материнская отключена. В этом случае, как и в почти всех других, геномный импринтинг работает в четком согласовании с теорией. Мама, отключая в собственных яйцеклетках ген IGF2, старается притормозить рост малыша и тем облегчить для себя жизнь во время беременности, родов и грудного вскармливания. Отец, снабжая малыша активной копией гена, напротив, старается ускорить рост зародыша вопреки «корыстным» интересам мамы.
Таким макаром, материнские и отцовские гены в организме эмбриона играют в игру, напоминающую перетягивание каната. В итоге этой игры в процессе эволюции устанавливается некоторый баланс, который и обеспечивает обычное развитие зародыша (к примеру, отключение гена одним из родителей может быть уравновешено усилением активности его работающей копии в итоге мутаций и отбора, и т. п.). Нарушение этого баланса чревато противными последствиями. Так, если у людского эмбриона активными оказываются обе копии гена IGF2 (другими словами происходит сдвиг баланса активности генов в «отцовскую» сторону), ребенок будет мучиться так именуемым синдромом Беквита-Видемана (Beckwith-Wiedemann syndrome), для которого характерен резко увеличенный вес малыша при рождении и чрезвычайно резвый рост неких органов. Малыши, у каких баланс сдвинут в «материнскую» сторону (отключены обе копии гена IGF2), мучаются синдромом Сильвера-Рассела (Silver-Russell syndrome), соответствующим признаком которого является замедленный рост.
Считается, что несколько сотен из приблизительно 20000 человечьих генов подвергаются геномному импринтингу, хотя точно это установлено пока только для 63 генов. Большая часть из их оказывают суровое воздействие на рост и развитие малыша. В особенности нередко подвергаются импринтингу гены, от которых зависит работа плаценты - органа, отвечающего за изъятие зародышом ресурсов из материнского организма. Не считая того, импринтингу подвергается ряд генов, связанных с развитием мозга. Это означает, что генетическое «перетягивание каната» в принципе может оказывать влияние на поведение, мышление и характеристики личности.
Создатели эссе упоминают идеи наикрупнейшго эволюциониста-теоретика XX века Уильяма Гамильтона (William Donald Hamilton), создателя концепции «эгоистичного гена». Эта концепция получила всемирную известность благодаря работам Ричарда Докинза (см.: Р. Докинз. Эгоистичный ген). Конкретно Гамильтон первым представил, что важной движущей силой эволюции может быть конфликт меж генами, в том числе и меж генами 1-го и такого же организма. Гамильтон также допускал, что внутренний генетический конфликт может иметь психические последствия. Он отмечал, что людей можно подразделить на две группы: «people-people» и «things-people», другими словами на людей с мышлением, нацеленным на других людей, и людей с мышлением, нацеленным на вещи. Сам себя он относил ко 2-ой группе и считал, что хотя таковой психологический склад чреват асоциальностью, конкретно он позволил ему достигнуть фуррора в науке. По воззрению создателей эссе, Гамильтон мучился легкой формой аутизма.
Создатели считают, что ярко выраженная склонность к «вещевому» мышлению - это не что другое, как аутизм. Аутичные малыши в ранешном возрасте отличаются замкнутостью на для себя и последним эгоизмом и доставляют сильно много морок своим воспитателям (сначала, естественно, мамы). Это навело создателей на идея, что некие случаи аутизма могут разъясняться сдвигом в «отцовскую» сторону баланса активности генов, связанных с развитием мозга. Это предположение в предстоящем получило фактическое доказательство. Оказалось, что у людей с синдромом Беквита-Видемана риск развития аутизма резко повышен. Не считая того, для многих аутистов, как выяснилось, свойственна завышенная активность гена IGF2. Эти данные демонстрируют, что меж аутизмом и геномным импринтингом вправду может существовать какая-то связь.
Если сдвиг баланса активности генов в «отцовскую» сторону ведет к аутизму, то его сдвиг в «материнскую» сторону, по идее, должен давать некоторый обратный эффект. Какое же психическое состояние можно считать обратным аутизму? По воззрению, создателей, подлинным «антиподом» аутизма является паранойя, также ряд других психологических отклонений со схожими симптомами. К примеру, аутисты обычно не замечают либо не обращают внимания на то, что за ними кто-то следит; параноики, напротив, болезненно чувствительны к схожим вещам, им нередко мерещится, что за ними наблюдают, смотрят, шпионят. Аутисты не способны к координированным действиям в группе, они не способны осознать предпосылки, мотивы и механизмы коллективной деятельности. Параноики, напротив, болезненно сосредоточены на схожих действиях - реальных либо воображаемых, для их свойственны бредовые идеи конспирологического нрава, в любом событии они склонны созидать козни каких-либо потаенных группировок. В целом для аутистов типично слабенькое развитие так именуемой «теории разума» (они не могут осознать мотивы, мысли и желания других людей), тогда как у параноиков, напротив, «теория разума» в определенном смысле гипертрофирована. Вот поэтому параноики усматривают разумный план, чье-то сознательное вмешательство либо заветный смысл чуть не во всём, что их окружает (этим обоснованы их бессчетные религиозные, волшебные и магические иллюзии). Многие другие симптомы аутизма и паранойи, по воззрению создателей, тоже представляют собой диаметральные противоположности.
Создатели подразумевают, что симптомы аутизма в общем и целом проистекают из недостающего развития «теории разума» (это состояние они именуют «гипоментализмом»), тогда как для паранойи и широкого круга психотических отклонений типично обратное состояние - «гиперментализм».
По воззрению создателей, маленькие отличия баланса геномного импринтинга в «материнскую» сторону должны вести не только лишь к замедлению роста малышей, что делает их вынашивание и вскармливание более «дешевым», да и к таким изменениям в поведении и мышлении, которые упрощают мамы заботу о их. Такие малыши должны быть более проницательными, наименее требовательными, у их должна быть посильнее развита способность ощущать психическое состояние близких и тонко реагировать на него. Сильное смещение баланса в «материнскую» сторону приводит к психозу. Напротив, маленькое смещение баланса в «отцовскую» сторону должно поменять поведение малышей в сторону большей требовательности, эгоизма, сосредоточенности «на вещах». Сильное смещение в «отцовскую» сторону ведет к томному «гипоментализму» и аутизму. В центре меж этими крайностями лежит желанная «норма».
Исследователи приводят в доказательство собственной догадки ряд фактов. Так, генетики нашли на 15-й хромосоме человека участок, содержащий несколько генов, подвергающихся импринтингу. Малыши, у каких баланс активности этих генов смещен в «отцовскую» сторону, мучаются синдромом Ангельмана. Такие малыши в ранешном возрасте отличаются гиперактивностью и повсевременно требуют внимания к для себя. Посреди их очень высок процент аутистов. Малыши, у каких баланс смещен в «материнскую» сторону, мучаются синдромом Прадера-Вилли. Они отличаются сонливостью, исключительным спокойствием и нетребовательностью в ранешном возрасте; в предстоящем большая часть из их начинает мучиться разными психозами и депрессиями.
По воззрению создателей, существует два главных фактора, от которых зависит соотношение гипо- и гиперменталистских тенденций в людском мышлении. 1-ый фактор, как мы уже знаем, это активность генов, подвергающихся родительскому импринтингу. 2-ой фактор - пол. Для парней в целом более характерен гипоментализм и «ориентированность на вещи», для дам - гиперментализм и «ориентированность на людей».
Меж иным, не так давно была показана мощная положительная корреляция меж концентрацией мужского полового гормона тестостерона в крови зародыша во время внутриутробного развития и склонностью малыша к аутизму. Другими словами, создатели считают, что мышление парней в норме немножко склоняется в сторону аутизма, а дам - в сторону паранойи. Это согласуется с тем, что аутизм почаще встречается у парней, чем у дам. Создатели также замечают, что их теория помогает разъяснить и другой факт, до сего времени остававшийся необъясненным: хотя дамы мучаются аутизмом пореже парней, болезнь у их обычно протекает в более тяжеленной форме. Напротив, шизофрения и депрессия у парней обычно протекают тяжелее, чем у дам.
Может быть, считают создатели, психическое болезнь развивается почаще, но протекает в более легкой форме, когда направление деяния 2-ух причин - половой принадлежности и баланса импринтинга - совпадают, как у парней в случае аутизма либо у дам при депрессии. Когда же сбой геномного импринтинга направляет психическое развитие человека в сторону, обратную той, к которой он предрасположен в силу собственной половой принадлежности, болезнь развивается пореже, но протекает в более тяжеленной форме, как у женщин-аутистов и парней, страдающих психозами.
Для проверки догадки нужно детализированное исследование всех человечьих генов, подвергающихся родительскому импринтингу, и выявление функции этих генов. Эта работа на данный момент продвигается очень удачно, а способы исследовательских работ стремительно совершенствуются. Если увлекательная и смелая догадка о единой природе широкого диапазона психологических болезней подтвердится, можно будет поразмыслить даже о разработке универсальных способов их исцеления и профилактики. Ведь в фармакологической корректировке активности генов нет ничего неосуществимого - на техническом уровне это еще проще, чем поменять нуклеотидную последовательность какого-либо гена во всех клеточках организма.
Журнальчик Nature опубликовал короткое эссе английского социолога Кристофера Бэдкока (Christopher Badcock) и канадского биолога Бернарда Креспи (Bernard Crespi), в каком создатели предприняли смелую попытку дать единое разъяснение широкому диапазону психологических отклонений, включая аутизм, паранойю, депрессию, шизофрению и разные психозы. Издавна понятно, что эти заболевания имеют в значимой степени наследную природу, но закономерности их наследования не всегда укладываются в стандартные генетические модели. Бэдкок и Креспи представили, что предпосылки этих отклонений кроются не столько в самих генах, которые ребенок получает от отца и мамы, сколько в балансе активности (экспрессии) этих генов.
У млекопитающих, включая человека, обширно всераспространен так именуемый геномный импринтинг. Сущность явления в том, что некие гены в половых клеточках родителей особенным образом «метятся» (к примеру, методом метилирования цитозиновых оснований). «Помеченный» ген у потомства просто-напросто не работает. Некие гены отключаются в сперматозоидах, другие в яйцеклетках. В итоге часть признаков потомство наследует только от мамы (если надлежащие гены отключены в сперматозоидах), часть - только от отца (если ген отключен в яйцеклетке). В половых клеточках потомства старенькые метки могут быть удалены и изменены новыми. В итоге у внуков могут проявиться признаки деда либо бабки, которые не были выражены у родителей. Импринтинг - это пример так именуемой «эпигенетической», либо надгенетической, наследственности, другими словами наследных параметров, не связанных с конфигурацией основной структуры генов - последовательности нуклеотидов в молекулах ДНК.
Подразумевается, что геномный импринтинг развился из-за конфликта интересов меж полами. У млекопитающих меж самкой и ее детенышем во время внутриутробного развития складываются частично антагонистические дела. Говоря упрощенно, зародыш старается высосать из мамы побольше соков, а мама старается сохранить силы и здоровье, чтоб в дальнейшем иметь возможность родить и других малышей. Самец в этом конфликте в общем случае - на стороне детеныша. Других малышей самка еще непонятно от кого родит, а этот - собственный. Потому самцы отключают в собственных сперматозоидах те гены, которые защищают мама от лишних притязаний зародыша, а мамы, напротив, отключают в собственных яйцеклетках те гены, которые могут эти притязания усилить. Вправду, большая часть генов, подвергающихся родительскому импринтингу, так либо по другому связаны с внутриутробным развитием, строением плаценты и т. п.
К примеру, человечий эмбрион получает и от отца, и от мамы по одной копии гена IGF2, который кодирует белок, содействующий резвому росту. В норме отцовская копия этого гена активна, а материнская отключена. В этом случае, как и в почти всех других, геномный импринтинг работает в четком согласовании с теорией. Мама, отключая в собственных яйцеклетках ген IGF2, старается притормозить рост малыша и тем облегчить для себя жизнь во время беременности, родов и грудного вскармливания. Отец, снабжая малыша активной копией гена, напротив, старается ускорить рост зародыша вопреки «корыстным» интересам мамы.
Таким макаром, материнские и отцовские гены в организме эмбриона играют в игру, напоминающую перетягивание каната. В итоге этой игры в процессе эволюции устанавливается некоторый баланс, который и обеспечивает обычное развитие зародыша (к примеру, отключение гена одним из родителей может быть уравновешено усилением активности его работающей копии в итоге мутаций и отбора, и т. п.). Нарушение этого баланса чревато противными последствиями. Так, если у людского эмбриона активными оказываются обе копии гена IGF2 (другими словами происходит сдвиг баланса активности генов в «отцовскую» сторону), ребенок будет мучиться так именуемым синдромом Беквита-Видемана (Beckwith-Wiedemann syndrome), для которого характерен резко увеличенный вес малыша при рождении и чрезвычайно резвый рост неких органов. Малыши, у каких баланс сдвинут в «материнскую» сторону (отключены обе копии гена IGF2), мучаются синдромом Сильвера-Рассела (Silver-Russell syndrome), соответствующим признаком которого является замедленный рост.
Считается, что несколько сотен из приблизительно 20000 человечьих генов подвергаются геномному импринтингу, хотя точно это установлено пока только для 63 генов. Большая часть из их оказывают суровое воздействие на рост и развитие малыша. В особенности нередко подвергаются импринтингу гены, от которых зависит работа плаценты - органа, отвечающего за изъятие зародышом ресурсов из материнского организма. Не считая того, импринтингу подвергается ряд генов, связанных с развитием мозга. Это означает, что генетическое «перетягивание каната» в принципе может оказывать влияние на поведение, мышление и характеристики личности.
Создатели эссе упоминают идеи наикрупнейшго эволюциониста-теоретика XX века Уильяма Гамильтона (William Donald Hamilton), создателя концепции «эгоистичного гена». Эта концепция получила всемирную известность благодаря работам Ричарда Докинза (см.: Р. Докинз. Эгоистичный ген). Конкретно Гамильтон первым представил, что важной движущей силой эволюции может быть конфликт меж генами, в том числе и меж генами 1-го и такого же организма. Гамильтон также допускал, что внутренний генетический конфликт может иметь психические последствия. Он отмечал, что людей можно подразделить на две группы: «people-people» и «things-people», другими словами на людей с мышлением, нацеленным на других людей, и людей с мышлением, нацеленным на вещи. Сам себя он относил ко 2-ой группе и считал, что хотя таковой психологический склад чреват асоциальностью, конкретно он позволил ему достигнуть фуррора в науке. По воззрению создателей эссе, Гамильтон мучился легкой формой аутизма.
Создатели считают, что ярко выраженная склонность к «вещевому» мышлению - это не что другое, как аутизм. Аутичные малыши в ранешном возрасте отличаются замкнутостью на для себя и последним эгоизмом и доставляют сильно много морок своим воспитателям (сначала, естественно, мамы). Это навело создателей на идея, что некие случаи аутизма могут разъясняться сдвигом в «отцовскую» сторону баланса активности генов, связанных с развитием мозга. Это предположение в предстоящем получило фактическое доказательство. Оказалось, что у людей с синдромом Беквита-Видемана риск развития аутизма резко повышен. Не считая того, для многих аутистов, как выяснилось, свойственна завышенная активность гена IGF2. Эти данные демонстрируют, что меж аутизмом и геномным импринтингом вправду может существовать какая-то связь.
Если сдвиг баланса активности генов в «отцовскую» сторону ведет к аутизму, то его сдвиг в «материнскую» сторону, по идее, должен давать некоторый обратный эффект. Какое же психическое состояние можно считать обратным аутизму? По воззрению, создателей, подлинным «антиподом» аутизма является паранойя, также ряд других психологических отклонений со схожими симптомами. К примеру, аутисты обычно не замечают либо не обращают внимания на то, что за ними кто-то следит; параноики, напротив, болезненно чувствительны к схожим вещам, им нередко мерещится, что за ними наблюдают, смотрят, шпионят. Аутисты не способны к координированным действиям в группе, они не способны осознать предпосылки, мотивы и механизмы коллективной деятельности. Параноики, напротив, болезненно сосредоточены на схожих действиях - реальных либо воображаемых, для их свойственны бредовые идеи конспирологического нрава, в любом событии они склонны созидать козни каких-либо потаенных группировок. В целом для аутистов типично слабенькое развитие так именуемой «теории разума» (они не могут осознать мотивы, мысли и желания других людей), тогда как у параноиков, напротив, «теория разума» в определенном смысле гипертрофирована. Вот поэтому параноики усматривают разумный план, чье-то сознательное вмешательство либо заветный смысл чуть не во всём, что их окружает (этим обоснованы их бессчетные религиозные, волшебные и магические иллюзии). Многие другие симптомы аутизма и паранойи, по воззрению создателей, тоже представляют собой диаметральные противоположности.
Создатели подразумевают, что симптомы аутизма в общем и целом проистекают из недостающего развития «теории разума» (это состояние они именуют «гипоментализмом»), тогда как для паранойи и широкого круга психотических отклонений типично обратное состояние - «гиперментализм».
По воззрению создателей, маленькие отличия баланса геномного импринтинга в «материнскую» сторону должны вести не только лишь к замедлению роста малышей, что делает их вынашивание и вскармливание более «дешевым», да и к таким изменениям в поведении и мышлении, которые упрощают мамы заботу о их. Такие малыши должны быть более проницательными, наименее требовательными, у их должна быть посильнее развита способность ощущать психическое состояние близких и тонко реагировать на него. Сильное смещение баланса в «материнскую» сторону приводит к психозу. Напротив, маленькое смещение баланса в «отцовскую» сторону должно поменять поведение малышей в сторону большей требовательности, эгоизма, сосредоточенности «на вещах». Сильное смещение в «отцовскую» сторону ведет к томному «гипоментализму» и аутизму. В центре меж этими крайностями лежит желанная «норма».
Исследователи приводят в доказательство собственной догадки ряд фактов. Так, генетики нашли на 15-й хромосоме человека участок, содержащий несколько генов, подвергающихся импринтингу. Малыши, у каких баланс активности этих генов смещен в «отцовскую» сторону, мучаются синдромом Ангельмана. Такие малыши в ранешном возрасте отличаются гиперактивностью и повсевременно требуют внимания к для себя. Посреди их очень высок процент аутистов. Малыши, у каких баланс смещен в «материнскую» сторону, мучаются синдромом Прадера-Вилли. Они отличаются сонливостью, исключительным спокойствием и нетребовательностью в ранешном возрасте; в предстоящем большая часть из их начинает мучиться разными психозами и депрессиями.
По воззрению создателей, существует два главных фактора, от которых зависит соотношение гипо- и гиперменталистских тенденций в людском мышлении. 1-ый фактор, как мы уже знаем, это активность генов, подвергающихся родительскому импринтингу. 2-ой фактор - пол. Для парней в целом более характерен гипоментализм и «ориентированность на вещи», для дам - гиперментализм и «ориентированность на людей».
Меж иным, не так давно была показана мощная положительная корреляция меж концентрацией мужского полового гормона тестостерона в крови зародыша во время внутриутробного развития и склонностью малыша к аутизму. Другими словами, создатели считают, что мышление парней в норме немножко склоняется в сторону аутизма, а дам - в сторону паранойи. Это согласуется с тем, что аутизм почаще встречается у парней, чем у дам. Создатели также замечают, что их теория помогает разъяснить и другой факт, до сего времени остававшийся необъясненным: хотя дамы мучаются аутизмом пореже парней, болезнь у их обычно протекает в более тяжеленной форме. Напротив, шизофрения и депрессия у парней обычно протекают тяжелее, чем у дам.
Может быть, считают создатели, психическое болезнь развивается почаще, но протекает в более легкой форме, когда направление деяния 2-ух причин - половой принадлежности и баланса импринтинга - совпадают, как у парней в случае аутизма либо у дам при депрессии. Когда же сбой геномного импринтинга направляет психическое развитие человека в сторону, обратную той, к которой он предрасположен в силу собственной половой принадлежности, болезнь развивается пореже, но протекает в более тяжеленной форме, как у женщин-аутистов и парней, страдающих психозами.
Для проверки догадки нужно детализированное исследование всех человечьих генов, подвергающихся родительскому импринтингу, и выявление функции этих генов. Эта работа на данный момент продвигается очень удачно, а способы исследовательских работ стремительно совершенствуются. Если увлекательная и смелая догадка о единой природе широкого диапазона психологических болезней подтвердится, можно будет поразмыслить даже о разработке универсальных способов их исцеления и профилактики. Ведь в фармакологической корректировке активности генов нет ничего неосуществимого - на техническом уровне это еще проще, чем поменять нуклеотидную последовательность какого-либо гена во всех клеточках организма.