Bundeskanzlerin Angela Merkel:
Ich glaube, dass wir das, was heute erreichbar war, erreicht haben. Wenn wir diesen Prozess so fortsetzen können, dann gibt es Hoffnung, dass zwar mit etwas Verspätung gegenüber dem ursprünglichen Zeitplan des Minsker Maßnahmenpakets, dann doch die Schritte geleistet werden können. Das ist noch viel Arbeit, das ist ein schwerwiegender Prozess. Ich kann auch nicht sagen, ob wir nicht nach dem heutigen Tag wieder Rückschlage haben werden. Aber insgesamt stimmt es doch etwas positiv, dass wir dieses Gespräch so haben konnten. Dass wir intensiv diskutieren konnten und sehr spezifisch diskutieren konnten. Und zweitens: für uns ist nicht die Frage Syrien verbunden mit der Frage Minsk, denn wir haben auch die Iran-Gespräche zum Beispiel geführt. Und da ist der Minsk-Prozess parallel gelaufen. Und da hat man auch nicht die eine Frage mit der anderen verbunden. Das heißt, das hat erst einmal nichts miteinander zu tun. Auch mit Hinblick auf das, was ja auch die Ukraine mit Recht erwartet, dass wieder ihre territoriale Integrität - jedenfalls soweit es nicht die Krim betrifft* - aber soweit es den Rest des Landes betrifft, wieder herzustellen. Wir haben ein hohes Interesse daran, dass neben den militärischen Aktionen politische Lösungen gefunden werden, weil wir nicht glauben, dass militärische Aktionen alleine eine Lösung des Syrien-Konflikts bringen. Aber diese politischen Lösungen werden auch mehr Akteure enthalten, als das nur Russland und die Vereinigen Staaten von Amerika sind. Oder Frankreich und Großbritannien. Sondern es muss eine umfassende Koalition, es muss eine umfassende Gruppe geben, die miteinbezogen wird. Das weiß man allein aus den regionalen Gegebenheiten. Da gibt es nicht die geringsten Unterschiede zu der französischen Position.
Я верю, что всё, что могло быть достигнуто на сегодняшний день, сделано. Если мы будем продолжать этот процесс подобным образом, тогда есть надежда, что, хотя и с некоторым запозданием по сравнению с первоначальным графиком Минских договорённостей, но постепенно это может быть выполнено. Впереди ещё много работы, это серьёзный процессс. Я также не могу сказать, что мы не вернёмся к прежнему состоянию после сегодняшних переговоров. Но, в целом, позитивным является то, что мы смогли всё это обсудить подобным образом. Фактически мы смогли не только провести обсуждение, но и обсудить подробным образом. Далее, мы не связываем Минские соглашения с Сирийской проблематикой, также, как ранее мы обсуждали Иранский вопрос, например. То есть, Минские соглашения обсуждались параллельно. И это не связано с другими темами. То есть, это не имеет ничего общего друг с другом в данный момент. Также это не связано с тем, что Украина вполне справедливо ожидает, что ее территориальная целостность будет соблюдаться, возможно, не в отношении Крыма, но для остальной части страны. Мы крайне заинтересованы в том, чтобы в дополнение к военным действиям были бы найдены и политические решения, потому что мы не считаем, что только военные действия принесут решение конфликта в Сирии. Но к этим политическим решениям будут причастны не только Россия и США. Или Франция и Великобритания. Это должна быть широкая коалиция, в неё должна быть включена расширенная группа участников. Это мы знаем преимущественно из региональных особенностей. И эта точка зрения практически не отличается от позиции Франции.
* Ukraine quite rightly expects that its territorial integrity is respected, perhaps not with regard to Crimea, but for the rest of the country.
Украина вполне справедливо ожидает, что ее территориальная целостность будет соблюдаться, возможно, не в отношении Крыма, но для остальной части страны.
Конец второй Крымской войне?
Я верю, что всё, что могло быть достигнуто на сегодняшний день, сделано. Если мы будем продолжать этот процесс подобным образом, тогда есть надежда, что, хотя и с некоторым запозданием по сравнению с первоначальным графиком Минских договорённостей, но постепенно это может быть выполнено. Впереди ещё много работы, это серьёзный процессс. Я также не могу сказать, что мы не вернёмся к прежнему состоянию после сегодняшних переговоров. Но, в целом, позитивным является то, что мы смогли всё это обсудить подобным образом. Фактически мы смогли не только провести обсуждение, но и обсудить подробным образом. Далее, мы не связываем Минские соглашения с Сирийской проблематикой, также, как ранее мы обсуждали Иранский вопрос, например. То есть, Минские соглашения обсуждались параллельно. И это не связано с другими темами. То есть, это не имеет ничего общего друг с другом в данный момент. Также это не связано с тем, что Украина вполне справедливо ожидает, что ее территориальная целостность будет соблюдаться, возможно, не в отношении Крыма, но для остальной части страны. Мы крайне заинтересованы в том, чтобы в дополнение к военным действиям были бы найдены и политические решения, потому что мы не считаем, что только военные действия принесут решение конфликта в Сирии. Но к этим политическим решениям будут причастны не только Россия и США. Или Франция и Великобритания. Это должна быть широкая коалиция, в неё должна быть включена расширенная группа участников. Это мы знаем преимущественно из региональных особенностей. И эта точка зрения практически не отличается от позиции Франции.
* Ukraine quite rightly expects that its territorial integrity is respected, perhaps not with regard to Crimea, but for the rest of the country.
Украина вполне справедливо ожидает, что ее территориальная целостность будет соблюдаться, возможно, не в отношении Крыма, но для остальной части страны.
Конец второй Крымской войне?