Александр Чаргонин, Владислав Старевич / Юрий Желябужский - Масоны (1918)
Исключительный интерес, представляемый этой картиной, побуждает отступить от обычного типа рецензий. С известной точки зрения картина эта является событием в мире кинотеатра.
Ряд вопросов касательно постановки и содержания возбуждает, однако, недоумение у историка культуры и искусства, хотя, без сомнения, отзыв его еще не может быть решающим для оценки произведения искусства экрана. Прежде всего историк должен бы отметить в общем правильное освещение того, что в картине, как содержание ее, очевидно наиболее важно, - именно характера и роли масонства в России. Правда, постановка никоим образом не исчерпывает всех областей деятельности масонства. Так без внимания оставлены их научная деятельность, оккультная (связь с розенкрейцерством), революционная (связь с иллюминатством). Но авторы картин дали по меньшей мере вполне соответствующее действительности введение к более полной и правильной характеристике масонства.
В области формы можно было бы ждать большего и лучшего. Ни обстановка масонской ложи, пи атрибуты и инструменты их, ни церемонии посвящения не использованы до конца. Режиссер был, к сожалению, очевидно связан чисто внешними условиями постановки. Отметим историческую несообразность. По надписям картины она должна показать развитие масонского движения в России за 30 лет (от царствования Елизаветы до 1785 г.). Показано вступление на престол Екатерины II (1762 г.). Картина кончается эпохой гонения на масонство, а между тем ни внешний облик, ни возраст действующих лиц не меняется. Досадная погрешность, которой можно легко избегнуть, изменив некоторые надписи.
Изображение исторических лиц нуждается также в иных исправлениях. Екатерина II определенно неудачна, не похожа ни на один из существующих портретов. Потемкин также не передает облика одноглазого красивейшего человека своего времени. Зато удачен митрополит Платон и цесаревич Павел. Сношения Павла и Екатерины исторически неверны: последняя не любила своего сына, смеялась над ним. Особое внимание надо остановить на фигуре Калиостро.
Его облик взят из произведений литературы (Вс. Соловьева, Ал. Дюма). Между тем Калиостро - историческая личность, новейшие исследования касательно которой (укажу биографию его, написанную М. Науепом, Париж, 1910) снимают с нее упреки в шарлатанстве, сохранился ряд портретов Калиостро, и нечего говорить, что показанный в картине «граф Феникс» ничего общего с историческим Калиостро не имеет. Можно было бы указать, что достаточно романтическая его фигура страдает и некоторыми дефектами в области чисто художественной убедительности. Если он шарлатан, то к чему «мистерии Озириса», где ему, очевидно, сообщаются некие «тайные знания». Странную роль играет вымышленная эта фигура рядом с лицами, претендующими на историческую достоверность. Но отзывы историка должны в конце концов указать, что наиболее важно все же с его точки зрения: дух и стиль эпохи схвачены и переданы верно. Не говоря о костюмах, обстановке, сюда относятся и надписи, удачно выдержанные в манере XVIII века. Романтичекая фабула достаточно интересна. В общем картина смотрится с захватывающим интересом, и приведенные выше сомнения историка обусловлены прежде всего тем, что картина, являясь выдающимся художественным произведением, тем самым заставляет применить к себе повышенные требования.
Преподаватель Университета и Свободных Государственных Художественных Мастерских А. Л. Сидоров, Секретарь секции истории искусств. - Кино-бюллетень, 1918, 30-32.
Ряд вопросов касательно постановки и содержания возбуждает, однако, недоумение у историка культуры и искусства, хотя, без сомнения, отзыв его еще не может быть решающим для оценки произведения искусства экрана. Прежде всего историк должен бы отметить в общем правильное освещение того, что в картине, как содержание ее, очевидно наиболее важно, - именно характера и роли масонства в России. Правда, постановка никоим образом не исчерпывает всех областей деятельности масонства. Так без внимания оставлены их научная деятельность, оккультная (связь с розенкрейцерством), революционная (связь с иллюминатством). Но авторы картин дали по меньшей мере вполне соответствующее действительности введение к более полной и правильной характеристике масонства.
В области формы можно было бы ждать большего и лучшего. Ни обстановка масонской ложи, пи атрибуты и инструменты их, ни церемонии посвящения не использованы до конца. Режиссер был, к сожалению, очевидно связан чисто внешними условиями постановки. Отметим историческую несообразность. По надписям картины она должна показать развитие масонского движения в России за 30 лет (от царствования Елизаветы до 1785 г.). Показано вступление на престол Екатерины II (1762 г.). Картина кончается эпохой гонения на масонство, а между тем ни внешний облик, ни возраст действующих лиц не меняется. Досадная погрешность, которой можно легко избегнуть, изменив некоторые надписи.
Изображение исторических лиц нуждается также в иных исправлениях. Екатерина II определенно неудачна, не похожа ни на один из существующих портретов. Потемкин также не передает облика одноглазого красивейшего человека своего времени. Зато удачен митрополит Платон и цесаревич Павел. Сношения Павла и Екатерины исторически неверны: последняя не любила своего сына, смеялась над ним. Особое внимание надо остановить на фигуре Калиостро.
Его облик взят из произведений литературы (Вс. Соловьева, Ал. Дюма). Между тем Калиостро - историческая личность, новейшие исследования касательно которой (укажу биографию его, написанную М. Науепом, Париж, 1910) снимают с нее упреки в шарлатанстве, сохранился ряд портретов Калиостро, и нечего говорить, что показанный в картине «граф Феникс» ничего общего с историческим Калиостро не имеет. Можно было бы указать, что достаточно романтическая его фигура страдает и некоторыми дефектами в области чисто художественной убедительности. Если он шарлатан, то к чему «мистерии Озириса», где ему, очевидно, сообщаются некие «тайные знания». Странную роль играет вымышленная эта фигура рядом с лицами, претендующими на историческую достоверность. Но отзывы историка должны в конце концов указать, что наиболее важно все же с его точки зрения: дух и стиль эпохи схвачены и переданы верно. Не говоря о костюмах, обстановке, сюда относятся и надписи, удачно выдержанные в манере XVIII века. Романтичекая фабула достаточно интересна. В общем картина смотрится с захватывающим интересом, и приведенные выше сомнения историка обусловлены прежде всего тем, что картина, являясь выдающимся художественным произведением, тем самым заставляет применить к себе повышенные требования.
Преподаватель Университета и Свободных Государственных Художественных Мастерских А. Л. Сидоров, Секретарь секции истории искусств. - Кино-бюллетень, 1918, 30-32.