Я всегда была довольно трусовата, но что такое настоящий страх узнала только, когда родился Любимый старший. [Страх, страх, страх...]Страх, страх, страх... Когда он кричал (а кричал он всегда) я боялась, что ему больно или он "накричит себе грыжу". Когда он засыпал - я постоянно прислушивалась - боялась, что он не дышит. Боялась, когда он падал, а падать он начал сразу, как только научился стоять в кроватке - он умудрялся выпрыгивать через эту высокую кроватную решетку. И прыгал он всегда - выпрыгивал даже из моих рук. Вот идешь по улице, крепко держишь ребенка на руках. Чуть ослабила хватку - и он уже летит куда-то на метр вперед... Не знаю, я, наверное, уже тогда седеть начала.
А сколько страха я натерпелась, когда в магазине вдруг ощущала, что его ручки нет в моей. И я, как ненормальная, с воем носилась по магазину, хватая людей за руки и спрашивая, не видели ли они ребенка "такого маленького беленького". А как у меня падало сердце, когда я видела перекошенное лицо его воспитательницы, с надеждой спрашивающей не приходил ли мой ребенок ко мне... И я неслась к дороге, от которой кто-нибудь из сердобольных граждан его уже вел...
Страх, страх, страх... Страх, когда болел. Страх, когда сам стал ходить в школу...
11 сентября 2001 года Любимый старший находился в США. В этом году он учился там в университете "по обмену". И связь у нас была односторонняя - он обычно звонил сам в определенные дни.
По телевизору показывают падающие башни, потом еще несколько взрывов... А я не могу сообразить где Нью-Йорк, а где Техас. Да и какая им разница, этим самолетам - куда лететь. Конечно, они летят туда, где мой ребенок! Я три дня не отходила от телефона, пока он сообразил позвонить. Ждала и боялась звонка. Никому не пожелаю