Манцов меня просто убил,
не ожидал...
почитайте, пишет о псевдоценностях
Пару дней назад встретил в Интернете недобрые рекламные слоганы: «Украине не везет на Олимпиаде», «Украинцы в Турине пока сражаются вхолостую». Читать статьи не стал, но прочувствовал мстительное настроение авторов.
Подтекст такой: «Украина в ауте, Украина фактически недееспособна, хе-хе-хе!» Между тем перед самым Новым годом мне позвонил однокурсник, мама которого испокон веков существует в Донецке. «Вот, - говорил этот однокурсник, - мама в последнее время стала жить несравненно лучше: прибавили пенсию, откорректировали социальные программы, обеспечили и трудящимся, и нетрудящимся гражданам позитив в головах».
И вот теперь, когда в связи с Олимпиадой российские СМИ подкалывают Украину, я вспоминаю эту достоверную информацию из первых рук, то бишь из уст приятеля-однокурсника: жить простым украинцам стало несколько легче. Старенькая мама довольна. А ведь совсем недавно - фактически бедствовала.
Так вот, может, тут непосредственная связь? Может, Украина «сражается вхолостую» на туринских ледовых дорожках, санных трасах и лыжне именно потому, что все ее недюжинные украинские силы брошены теперь на поднятие благосостояния простого человека?
Я ничего не утверждаю, не владею информацией в полной мере. Не исключаю, что подъем их национального благосостояния связан с тем, что некоторые украинские товарищи беззастенчиво воруют российский газ. Однако в любом случае я не вижу никакой особенной б е д ы в том, что украинская сборная ничего не выигрывает. Олимпиада - это же всего-навсего и г р а. А вот мама - это же много серьезнее, согласитесь!
«У постсоветской России серьезные проблемы с ценностной ориентацией. Нефть, газ, спорт высших достижений, доллары, медали, фанфары. Много шума из ничего» Пускай мама живет долго и светло, пускай нянчит внуков и, ежели повезет, правнуков. То есть если маме радостно, то и бог с ними, со спортивными неудачами. Хотя все вышесказанное отнюдь не означает, что я против наших российских победителей. Наоборот, искренне приветствую. Впрочем, уже наутро забываю фамилии чемпионов, извините.
Правда, на прошлой неделе увидел в телевизоре документальную картину про фигуриста-одиночника Евгения Плющенко. Хорошая картина, да и сам Плющенко - симпатичный, целеустремленный, боевой. Приехал в Петербург откуда-то из провинции в тяжелые 90-е, потому что в родном городе закрылась единственная школа фигурного катания. Было ему, кажется, 12 или 13 лет.
Товарищи по спортивной группе обижали его как самого маленького. Но паренек выстоял, вытерпел, не вернулся в свою бесперспективную провинцию, многократно победил на турнирах разного уровня. Я буду болеть за Плющенко - теперь я чуточку знаю этого человека. Я видел его, слышал его голос, посредством телеэкрана познакомился с его мамой и с его тренером. Я испытываю по отношению к Евгению Плющенко вполне конкретную симпатию. Всем остальным - абстрактным «российским олимпийцам» - желаю победы куда более сдержанно. Желаю без особенных эмоциональных вложений.
Чужие же люди! Думаю, чем просиживать день-деньской у телевизора, вопя одиозные кричалки, схожу-ка я лучше в магазин, переберу-ка я лучше картошку в подвале - тем самым помогу собственной маме сохранить силы со здоровьем. То есть я, конечно, несколько утрирую, но определенный гуманитарный смысл в этих построениях все-таки есть: чем тратиться направо и налево, станемте расходовать жар своей бессмертной души адресно. Логичнее распылять этот жар в направлении своего ближнего.
Мне кажется, у постсоветской России серьезные проблемы с ценностной ориентацией. Нефть, газ, спорт высших достижений, доллары, медали, фанфары. Много шума из ничего. Надо же различать: где всего-навсего и г р ы, пускай даже Олимпийские, а где реальная жизнь, где, извините, драматизм бытия. Олимпиада - серьезное событие, не поспоришь, но начинать с него все новостные выпуски как-то несерьезно. Какой-то детский сад.
Да, сегодня меня занимает тема игры. С некоторых пор я решительно против игры. А о проблемах с ценностной ориентацией россиян только что говорил в телевизоре министр обороны Иванов. Вон он, отчитывается перед парламентариями, пытается объяснить причины дедовщины! О потере здравого смысла и нравственного чувства сегодня говорят многие, однако чаще дело сводится к экзальтированным декларациям. Реальных проблем и рецептов никто не выдвигает.
В последней передаче «Школа злословия» Татьяна Толстая и Авдотья Смирнова пытали поэта и эссеиста Льва Рубинштейна. Точнее, не пытали, как требует жанр передачи, а нахваливали, во всем солидаризируясь с гостем на почве совместного пристрастия к либеральным ценностям образца постсоветских 90-х. Ведущие дружно ругали расплодившуюся эстетику глянца. С подачи Льва Рубинштейна сначала объявили этот самый г л я н е ц новой официальной идеологией, а после принялись жестоко разоблачать.
Но, по мне, наш новоявленный глянец - производная именно от хищнического либерализма 90-х, так что не надо бы сваливать с больной головы на голову другую, не надо бы перекладывать вину.
А во-вторых, вся наша нынешняя система ценностей, включая этику с эстетикой, прямо наследует системе ценностей советского образца. И наши либералы, и наши олигархи, и наш глянец, и наша беспрецедентная дедовщина, и тем более наши коммунисты - все оттуда.
Хороший поэт Лев Рубинштейн сказал в «Школе злословия» замечательную вещь: «В нынешней глянцевой культуре м е р т в ы х - не бывает!» И ведущие дамы проницательно подхватили: «В нынешней глянцевой культуре нет ни «старости», ни «смерти»!»
Верно, да, крайне значимое наблюдение. Однако традиция эта ведет свое начало с богоборчества советского образца, тлетворное западное влияние или аутентичное российское почвенничество тут совершенно ни при чем. Именно советская власть сняла с повестки дня проблему трагизма человеческого существования, проблему соотношения бесконечной духовной жизни с конечной плотской. Советская власть культивировала человечью гордость, переходящую в откровенное безумие, культ здорового тела, презрение к физической немощи.
Все чаще я по городу брожу.
Все чаще вижу смерть - и улыбаюсь
Улыбкой рассудительной. Ну что же?
Так я хочу. Так свойственно мне знать,
Что и ко мне придет она в свой час.
В отличие от лирического героя Александра Блока советский человек попросту н е в и д е л смерти. Бродил по городу, покорял тайгу с целиною, летал в космическую бездну, взбирался на спортивные пьедесталы и… с неизбежностью умирал. Но только смерти все равно не видел, не знал, не хотел знать. Подумаешь, смерть! «Коммунизм - это молодость мира, и его возводить молодым!» - по-своему гениальная фигура умолчания.
Впрочем, молодые ведь иногда умирают? Да, но героическая молодая смерть во имя высоких абстрактных лозунгов - как бы и не смерть. Молодому строителю коммунизма автоматически доставалось место в раю. Будто бы. Как бы. Типовой советский человек тоже улыбался, но и н о ю улыбкой - улыбкою безумца.
Мне кажется, у сегодняшней России проблемы со смыслом существования, а не с экономикой и даже не с демографией. Повторюсь, я не против наших спортивных побед, я и сам за здоровый образ жизни, я искренне и страстно желаю стране олимпийских медалей, а болельщикам - захватывающей драматической борьбы на спортивных аренах. Но я чувствую, что с нездоровым победительным восторгом, который навязали народу наши СМИ в первые дни Олимпиады, сопряжено некоторое лукавство.
Ровно с такой же остервенелой экзальтацией прячутся за временные псевдоценности те, кто не сформулировал ценностей подлинных. Медали, медали, секунды и очки, общенациональный зачет, во что бы то ни стало посрамить Америку! А в особенности - Украину!!
Но, повторюсь, как минимум одной украинской бабушке живется теперь гораздо лучше. Что касается Америки, хочу несколько остудить пыл ее, Америки, ненавистников.
Я вот до позапрошлого года тоже полагал, что Америка купается в дерьме, нравственно загнивает. Но потом по долгу службы стал отсматривать прокатную текучку, в которой большинство картин - как раз американские. И был удивлен не только профессиональным качеством фильмов, но еще и тем, что они выстроены на твердом фундаменте, обеспечены и нравственностью, и моралью.
Внимательный и непредубежденный зритель сразу понимает, что американские продюсеры, драматурги, режиссеры как минимум имеют представление о христианской этике, как минимум читали Библию, искренне пытались разобраться в проблеме человеческой конечности, мучались этим, искали выхода. Искали спасения.
Иные американские и европейские картины последнего года принадлежат, на мой взгляд, к высочайшим образцам мировой культуры, будучи пронизаны и ответственной мыслью, и подлинно религиозным чувством. Но ничего подобного я не нахожу в современной отечественной кино-, телепродукции! Только амбиции, только попытки приобщиться к западной поэтике и освоить западную же технологию. Никакой внутренней работы нет и в помине. Но много понтов, это да.
Стойкое ощущение: наши нынешние и г р а ю т в жизнь, западные - используют искусство как средство. Средство заработать, но и средство решить ключевые проблемы бытия. Западное кино неустанно и зачастую незаметно для наших неподготовленных потребителей воспроизводит базовые ценности, обеспечивает устойчивость западного же социума. Наше - расшатывает социум.
Поймите же, наконец, если в фильме с т р е л я ю т - это еще ничего не значит. Стреляют ведь и в последних картинах Дэвида Кроненберга, Вуди Аллена, взрезают горло в шедевре Михаэля Ханеке «Скрытое», однако эта внешняя жестокость работает на правах метафоры. А у нас жестокость, как правило, работает на правах самоигрального аттракциона.
В заключение два о ч е н ь сильных и светлых впечатления минувшей недели. Казалось бы - актеры, чего от них ждать, кроме притворства, цинизма, кроме игры без берегов. Но как раз актеры-то и удивили.
Канал «Культура» показал в воскресенье запись вечера, состоявшегося еще в 2000 году и посвященного памяти Вениамина Захаровича Радомысленского - если я правильно понимаю, основателя школы-студии МХАТ. Сорокаминутная передача-шок. Знаменитые актеры выходили на сцену, вспоминали, благодарили и кланялись. В эти мгновения с них естественным образом слетали всякая спесь и всякое тщеславие. Ни позы, ни притворства - только любовь.
Это же всегда чувствуется, это же не подделать, не стилизовать. Они любят этого человека, Вениамина Радомысленского, и будут любить до скончания своих дней. Я подумал, любовь к ближнему - хорошая национальная идея. Жаль, она - нечастый гость на наших голубых экранах. А в наших головах?
В новостной программе центрального телеканала предъявили монолог знаменитой актрисы театра и кино Екатерины Васильевой. Но это был не заученный текст, а собственный, от души. В Псково-Печерском монастыре умер старец - отец Иоанн Крестьянкин. Двадцать лет Екатерина Васильева была его духовной дочерью. Хорошо, что актрисе выделили достаточно экранного времени: видимо, ее непритворный пафос и ее глубокое чувство убедили даже бестрепетных телевизионщиков.
Екатерина Васильева предъявила эмоцию нового типа. Она совершенно подавила в себе актрису. Она не стеснялась высоких слов, не стеснялась своей человеческой подлинности. Она выдавала на лицо с в е т.
Я давно не видел на нашем телевизионном экране ничего подобного. Ведь у нас теперь все больше - стилизация, хитреца, гордость, упоение собою и поза. Короче, тотальная игра. И вдруг посреди этого разгула один живой человек с любовью заговорил о другом - тоже ведь живом, хотя, казалось бы, умершем.
Тут какая-то очень сильная проблематика. Я боюсь сказать что-нибудь не то, боюсь неточности. Я умолкаю. Но мне запомнилось внезапное ощущение: вот оно, вот!
Краем глаза смотрю Олимпийские игры, где молодые и здоровые штурмуют пьедестал. Но думаю тем временем про умерших стариков, которых никогда не видел, но которые отразились в глазах и в словах своих учеников. Которые представляются поэтому совершенно живыми. Да вот же они - только протяни руку…
Перестроечная и наследовавшая ей постсоветская культура совершенно засмеяли пафос, подлинность, этику. Дело дошло до того, что об этом вынужден публично говорить м и н и с т р о б о р о н ы, только вдумайтесь! Война? И еще какая. Оборона трещит по швам, министр в растерянности. Ракетно-ядерный потенциал в данном случае бесполезен.
Кто-то должен решиться, осмелиться и, для начала, обратиться к нашим осажденным людям по-человечески. «Братья и сестры…» - как-то вот так. «Возлюби ближнего своего, как самого себя». А медали, честно говоря, ничего не стоят. Ну, почти ничего.
Конечно, поболеем, поусердствуем, покричим. Если Родина не хочет от своих сыновей и дочерей ничего более существенного.
почитайте, пишет о псевдоценностях
Пару дней назад встретил в Интернете недобрые рекламные слоганы: «Украине не везет на Олимпиаде», «Украинцы в Турине пока сражаются вхолостую». Читать статьи не стал, но прочувствовал мстительное настроение авторов.
Подтекст такой: «Украина в ауте, Украина фактически недееспособна, хе-хе-хе!» Между тем перед самым Новым годом мне позвонил однокурсник, мама которого испокон веков существует в Донецке. «Вот, - говорил этот однокурсник, - мама в последнее время стала жить несравненно лучше: прибавили пенсию, откорректировали социальные программы, обеспечили и трудящимся, и нетрудящимся гражданам позитив в головах».
И вот теперь, когда в связи с Олимпиадой российские СМИ подкалывают Украину, я вспоминаю эту достоверную информацию из первых рук, то бишь из уст приятеля-однокурсника: жить простым украинцам стало несколько легче. Старенькая мама довольна. А ведь совсем недавно - фактически бедствовала.
Так вот, может, тут непосредственная связь? Может, Украина «сражается вхолостую» на туринских ледовых дорожках, санных трасах и лыжне именно потому, что все ее недюжинные украинские силы брошены теперь на поднятие благосостояния простого человека?
Я ничего не утверждаю, не владею информацией в полной мере. Не исключаю, что подъем их национального благосостояния связан с тем, что некоторые украинские товарищи беззастенчиво воруют российский газ. Однако в любом случае я не вижу никакой особенной б е д ы в том, что украинская сборная ничего не выигрывает. Олимпиада - это же всего-навсего и г р а. А вот мама - это же много серьезнее, согласитесь!
«У постсоветской России серьезные проблемы с ценностной ориентацией. Нефть, газ, спорт высших достижений, доллары, медали, фанфары. Много шума из ничего» Пускай мама живет долго и светло, пускай нянчит внуков и, ежели повезет, правнуков. То есть если маме радостно, то и бог с ними, со спортивными неудачами. Хотя все вышесказанное отнюдь не означает, что я против наших российских победителей. Наоборот, искренне приветствую. Впрочем, уже наутро забываю фамилии чемпионов, извините.
Правда, на прошлой неделе увидел в телевизоре документальную картину про фигуриста-одиночника Евгения Плющенко. Хорошая картина, да и сам Плющенко - симпатичный, целеустремленный, боевой. Приехал в Петербург откуда-то из провинции в тяжелые 90-е, потому что в родном городе закрылась единственная школа фигурного катания. Было ему, кажется, 12 или 13 лет.
Товарищи по спортивной группе обижали его как самого маленького. Но паренек выстоял, вытерпел, не вернулся в свою бесперспективную провинцию, многократно победил на турнирах разного уровня. Я буду болеть за Плющенко - теперь я чуточку знаю этого человека. Я видел его, слышал его голос, посредством телеэкрана познакомился с его мамой и с его тренером. Я испытываю по отношению к Евгению Плющенко вполне конкретную симпатию. Всем остальным - абстрактным «российским олимпийцам» - желаю победы куда более сдержанно. Желаю без особенных эмоциональных вложений.
Чужие же люди! Думаю, чем просиживать день-деньской у телевизора, вопя одиозные кричалки, схожу-ка я лучше в магазин, переберу-ка я лучше картошку в подвале - тем самым помогу собственной маме сохранить силы со здоровьем. То есть я, конечно, несколько утрирую, но определенный гуманитарный смысл в этих построениях все-таки есть: чем тратиться направо и налево, станемте расходовать жар своей бессмертной души адресно. Логичнее распылять этот жар в направлении своего ближнего.
Мне кажется, у постсоветской России серьезные проблемы с ценностной ориентацией. Нефть, газ, спорт высших достижений, доллары, медали, фанфары. Много шума из ничего. Надо же различать: где всего-навсего и г р ы, пускай даже Олимпийские, а где реальная жизнь, где, извините, драматизм бытия. Олимпиада - серьезное событие, не поспоришь, но начинать с него все новостные выпуски как-то несерьезно. Какой-то детский сад.
Да, сегодня меня занимает тема игры. С некоторых пор я решительно против игры. А о проблемах с ценностной ориентацией россиян только что говорил в телевизоре министр обороны Иванов. Вон он, отчитывается перед парламентариями, пытается объяснить причины дедовщины! О потере здравого смысла и нравственного чувства сегодня говорят многие, однако чаще дело сводится к экзальтированным декларациям. Реальных проблем и рецептов никто не выдвигает.
В последней передаче «Школа злословия» Татьяна Толстая и Авдотья Смирнова пытали поэта и эссеиста Льва Рубинштейна. Точнее, не пытали, как требует жанр передачи, а нахваливали, во всем солидаризируясь с гостем на почве совместного пристрастия к либеральным ценностям образца постсоветских 90-х. Ведущие дружно ругали расплодившуюся эстетику глянца. С подачи Льва Рубинштейна сначала объявили этот самый г л я н е ц новой официальной идеологией, а после принялись жестоко разоблачать.
Но, по мне, наш новоявленный глянец - производная именно от хищнического либерализма 90-х, так что не надо бы сваливать с больной головы на голову другую, не надо бы перекладывать вину.
А во-вторых, вся наша нынешняя система ценностей, включая этику с эстетикой, прямо наследует системе ценностей советского образца. И наши либералы, и наши олигархи, и наш глянец, и наша беспрецедентная дедовщина, и тем более наши коммунисты - все оттуда.
Хороший поэт Лев Рубинштейн сказал в «Школе злословия» замечательную вещь: «В нынешней глянцевой культуре м е р т в ы х - не бывает!» И ведущие дамы проницательно подхватили: «В нынешней глянцевой культуре нет ни «старости», ни «смерти»!»
Верно, да, крайне значимое наблюдение. Однако традиция эта ведет свое начало с богоборчества советского образца, тлетворное западное влияние или аутентичное российское почвенничество тут совершенно ни при чем. Именно советская власть сняла с повестки дня проблему трагизма человеческого существования, проблему соотношения бесконечной духовной жизни с конечной плотской. Советская власть культивировала человечью гордость, переходящую в откровенное безумие, культ здорового тела, презрение к физической немощи.
Все чаще я по городу брожу.
Все чаще вижу смерть - и улыбаюсь
Улыбкой рассудительной. Ну что же?
Так я хочу. Так свойственно мне знать,
Что и ко мне придет она в свой час.
В отличие от лирического героя Александра Блока советский человек попросту н е в и д е л смерти. Бродил по городу, покорял тайгу с целиною, летал в космическую бездну, взбирался на спортивные пьедесталы и… с неизбежностью умирал. Но только смерти все равно не видел, не знал, не хотел знать. Подумаешь, смерть! «Коммунизм - это молодость мира, и его возводить молодым!» - по-своему гениальная фигура умолчания.
Впрочем, молодые ведь иногда умирают? Да, но героическая молодая смерть во имя высоких абстрактных лозунгов - как бы и не смерть. Молодому строителю коммунизма автоматически доставалось место в раю. Будто бы. Как бы. Типовой советский человек тоже улыбался, но и н о ю улыбкой - улыбкою безумца.
Мне кажется, у сегодняшней России проблемы со смыслом существования, а не с экономикой и даже не с демографией. Повторюсь, я не против наших спортивных побед, я и сам за здоровый образ жизни, я искренне и страстно желаю стране олимпийских медалей, а болельщикам - захватывающей драматической борьбы на спортивных аренах. Но я чувствую, что с нездоровым победительным восторгом, который навязали народу наши СМИ в первые дни Олимпиады, сопряжено некоторое лукавство.
Ровно с такой же остервенелой экзальтацией прячутся за временные псевдоценности те, кто не сформулировал ценностей подлинных. Медали, медали, секунды и очки, общенациональный зачет, во что бы то ни стало посрамить Америку! А в особенности - Украину!!
Но, повторюсь, как минимум одной украинской бабушке живется теперь гораздо лучше. Что касается Америки, хочу несколько остудить пыл ее, Америки, ненавистников.
Я вот до позапрошлого года тоже полагал, что Америка купается в дерьме, нравственно загнивает. Но потом по долгу службы стал отсматривать прокатную текучку, в которой большинство картин - как раз американские. И был удивлен не только профессиональным качеством фильмов, но еще и тем, что они выстроены на твердом фундаменте, обеспечены и нравственностью, и моралью.
Внимательный и непредубежденный зритель сразу понимает, что американские продюсеры, драматурги, режиссеры как минимум имеют представление о христианской этике, как минимум читали Библию, искренне пытались разобраться в проблеме человеческой конечности, мучались этим, искали выхода. Искали спасения.
Иные американские и европейские картины последнего года принадлежат, на мой взгляд, к высочайшим образцам мировой культуры, будучи пронизаны и ответственной мыслью, и подлинно религиозным чувством. Но ничего подобного я не нахожу в современной отечественной кино-, телепродукции! Только амбиции, только попытки приобщиться к западной поэтике и освоить западную же технологию. Никакой внутренней работы нет и в помине. Но много понтов, это да.
Стойкое ощущение: наши нынешние и г р а ю т в жизнь, западные - используют искусство как средство. Средство заработать, но и средство решить ключевые проблемы бытия. Западное кино неустанно и зачастую незаметно для наших неподготовленных потребителей воспроизводит базовые ценности, обеспечивает устойчивость западного же социума. Наше - расшатывает социум.
Поймите же, наконец, если в фильме с т р е л я ю т - это еще ничего не значит. Стреляют ведь и в последних картинах Дэвида Кроненберга, Вуди Аллена, взрезают горло в шедевре Михаэля Ханеке «Скрытое», однако эта внешняя жестокость работает на правах метафоры. А у нас жестокость, как правило, работает на правах самоигрального аттракциона.
В заключение два о ч е н ь сильных и светлых впечатления минувшей недели. Казалось бы - актеры, чего от них ждать, кроме притворства, цинизма, кроме игры без берегов. Но как раз актеры-то и удивили.
Канал «Культура» показал в воскресенье запись вечера, состоявшегося еще в 2000 году и посвященного памяти Вениамина Захаровича Радомысленского - если я правильно понимаю, основателя школы-студии МХАТ. Сорокаминутная передача-шок. Знаменитые актеры выходили на сцену, вспоминали, благодарили и кланялись. В эти мгновения с них естественным образом слетали всякая спесь и всякое тщеславие. Ни позы, ни притворства - только любовь.
Это же всегда чувствуется, это же не подделать, не стилизовать. Они любят этого человека, Вениамина Радомысленского, и будут любить до скончания своих дней. Я подумал, любовь к ближнему - хорошая национальная идея. Жаль, она - нечастый гость на наших голубых экранах. А в наших головах?
В новостной программе центрального телеканала предъявили монолог знаменитой актрисы театра и кино Екатерины Васильевой. Но это был не заученный текст, а собственный, от души. В Псково-Печерском монастыре умер старец - отец Иоанн Крестьянкин. Двадцать лет Екатерина Васильева была его духовной дочерью. Хорошо, что актрисе выделили достаточно экранного времени: видимо, ее непритворный пафос и ее глубокое чувство убедили даже бестрепетных телевизионщиков.
Екатерина Васильева предъявила эмоцию нового типа. Она совершенно подавила в себе актрису. Она не стеснялась высоких слов, не стеснялась своей человеческой подлинности. Она выдавала на лицо с в е т.
Я давно не видел на нашем телевизионном экране ничего подобного. Ведь у нас теперь все больше - стилизация, хитреца, гордость, упоение собою и поза. Короче, тотальная игра. И вдруг посреди этого разгула один живой человек с любовью заговорил о другом - тоже ведь живом, хотя, казалось бы, умершем.
Тут какая-то очень сильная проблематика. Я боюсь сказать что-нибудь не то, боюсь неточности. Я умолкаю. Но мне запомнилось внезапное ощущение: вот оно, вот!
Краем глаза смотрю Олимпийские игры, где молодые и здоровые штурмуют пьедестал. Но думаю тем временем про умерших стариков, которых никогда не видел, но которые отразились в глазах и в словах своих учеников. Которые представляются поэтому совершенно живыми. Да вот же они - только протяни руку…
Перестроечная и наследовавшая ей постсоветская культура совершенно засмеяли пафос, подлинность, этику. Дело дошло до того, что об этом вынужден публично говорить м и н и с т р о б о р о н ы, только вдумайтесь! Война? И еще какая. Оборона трещит по швам, министр в растерянности. Ракетно-ядерный потенциал в данном случае бесполезен.
Кто-то должен решиться, осмелиться и, для начала, обратиться к нашим осажденным людям по-человечески. «Братья и сестры…» - как-то вот так. «Возлюби ближнего своего, как самого себя». А медали, честно говоря, ничего не стоят. Ну, почти ничего.
Конечно, поболеем, поусердствуем, покричим. Если Родина не хочет от своих сыновей и дочерей ничего более существенного.