avzel
Год без Андрея Зелевинского.
Марсель, май 2005-го года. Там мы познакомились. На фотографии Андрей с Бернаром Леклерком, через два года они оба оппонировали мою диссертацию (Андрей -- заочно).
А это наша последняя встреча. Токио, август 2010-го. В свободный день на конференции мы с Андреем ездили на гору Такао-сан близ Токио, смотрели всяческие красоты -- рукотворные и природные.
Про отношения Андрея с природой надо писать отдельно: так получалось, что в каждую из наших немногочисленных встреч, где бы они ни происходили, мы обязательно шли гулять в лес, либо, на худой конец, в какой-нибудь ботанический сад -- и меня всегда поражало, что у Андрея вызывали искреннее восхищение какие-то очень простые вещи (помню, что во время одной из наших прогулок в Германии он очень обрадовался, увидев самую обычную крапиву -- в Америке она не растёт). То же умение увидеть и оценить красоту самых простых вещей, гармонию того, что тебя окружает -- и сделать так, чтобы это увидели другие, -- отличало и его математическое творчество...
Марсель, май 2005-го года. Там мы познакомились. На фотографии Андрей с Бернаром Леклерком, через два года они оба оппонировали мою диссертацию (Андрей -- заочно).
А это наша последняя встреча. Токио, август 2010-го. В свободный день на конференции мы с Андреем ездили на гору Такао-сан близ Токио, смотрели всяческие красоты -- рукотворные и природные.
Про отношения Андрея с природой надо писать отдельно: так получалось, что в каждую из наших немногочисленных встреч, где бы они ни происходили, мы обязательно шли гулять в лес, либо, на худой конец, в какой-нибудь ботанический сад -- и меня всегда поражало, что у Андрея вызывали искреннее восхищение какие-то очень простые вещи (помню, что во время одной из наших прогулок в Германии он очень обрадовался, увидев самую обычную крапиву -- в Америке она не растёт). То же умение увидеть и оценить красоту самых простых вещей, гармонию того, что тебя окружает -- и сделать так, чтобы это увидели другие, -- отличало и его математическое творчество...