Как в Китае борются с коррупцией
Для этого в Поднебесной есть два инструмента: донос и детектив (книга). Бывший руководитель пекинского бюро Financial Times Ричард Макгрегор в своей книге «Партия. Тайный мир коммунистических властителей Китая» (в русском варианте) рассказывает о борьбе с коррупцией по-китайски (журнальный вариант одной из глав книги опубликован в Forbes, февраль 2011, стр. 138-143).
Главный антикоррупционный орган КНР, Центральная дисциплинарная комиссия (ЦДК), расположен в неброском современном комплексе в Пекине и обладает сравнительно небольшим штатом: 800 человек. Работа ЦДК децентрализована и охватывает все государственные ведомства. Во всех провинциальных, муниципальных и уездных органах власти, включая любые подведомственные им госорганизации, сформировали свои антикоррупционные комиссии, надзирающие за поведением членов партии.
Работа комиссии окутана тайной и опирается на укорененную в китайской культуре практику доносительства. Ежедневно в ее офисы поступают кипы анонимок и петиций. По оценкам Ван Мингао, от 60% до 70% всех дел начинаются с доноса. Главная газета КПК «Жэньминь жибао» сообщает, что в отдельных провинциях эта цифра достигает 90%. «Глаза
рядовых граждан - самый зоркий инструмент, - говорит Ван. - Толчком для расследования чаще всего становятся сигналы от населения».
Конечно, зачастую информант только выдает себя за «рядового гражданина». В действительности такие доносы могут быть продиктованы конкурентной борьбой. В ходе политических баталий на очень высоком уровне анонимный компромат обязательно просачивается в китайскоязычную прессу Гонконга, западные СМИ, а в последние годы - и на китайскоязычные веб-сайты, размещенные за пределами КНР. Утечка преследует одну цель: информация должна быть донесена до официальных кругов в самом Китае.
Другой способ замазать соперника грязью - это вывести его под вымышленным именем в политическом детективе. В Китае этот жанр очень популярен: рядовые граждане очень не любят разложившихся кадровых работников, их алчных родственников и содержанок и с удовольствием читают про их похождения. Иногда такие детективы могут рассказывать о реальных случаях мздоимства, подавая их в беллетризованной, приключенческой форме. К примеру, «Гнев небес», наиболее известное произведение в этом жанре, повествует о низвержении в 1995 году Чэнь Ситуна, тогдашнего мэра Пекина. В книге множество пикантных подробностей, которые невозможно найти в сухих сообщениях официальных СМИ. Среди прочего в «Гневе небес» рассказывается о распущенном сынке секретаря пекинского горкома, который обкрадывает казну, чтобы купить роскошный особняк. Он устраивает гнездо разврата в пятизвездной гостинице, отец и сын делят между собой любовницу, заодно снимая весь процесс на видео, и т. д . Цзян Цзэминь, лично инициировавший расследование против своего заклятого врага Чэнь Ситуна, поначалу высоко отозвался о книге, но после того как власти решили, что грязное белье уже достаточно проветрилось, «Гнев небес» был запрещен к продаже на территории КНР.
Чиновники боятся анонимных доносов и очень тщательно скрывают любую информацию о себе, которая может навести на подозрение. Когда в 2002 году Чжан Эньчжао, президент и председатель правления Стройбанка Китая, входящего в тройку крупнейших кредиторов страны, получил от одного американского финансиста приглашение сыграть в гольф в знаменитом калифорнийском клубе Pebble Beach, он попросил приглашающую сторону купить ему комплект клюшек. Свою просьбу он мотивировал тем, что не хочет привлекать излишнее внимание, садясь в самолет с объемистым спортинвентарем.
Осмотрительность не спасла Чжана от наказания. Дисциплинарная комиссия задержала банкира в марте 2005-го, основанием послужил зарегистрированный в США судебный иск, в котором Чжана обвинили в получении взятки на $1 млн от фирмы, которая развлекала его в клубе Pebble Beach. Через полтора года он наконец предстал перед судом и получил 15 лет за взяточничество. Эксперты, работающие по заказу партийного аппарата, выпустили немало критических докладов, в которых доказывается неэффективность антикоррупционной системы, существующей в стране. Однако в этих докладах нет решающего вывода - о том, что системная коррупция будет процветать до тех пор, пока КПК и ее руководители контролируют сами себя. «Если бы партия последовала этим рекомендациям, - писал один тайваньский эксперт, - то получилось бы «разделение властей» в духе Монтескье, а этот принцип КПК давно забраковала как декадентский и буржуазный».
Условие, что комиссия должна заручиться разрешением на открытие расследования, особенно на руку высшему руководству страны. Механизма, с помощью которого комиссия может получить санкцию на возбуждение дела в отношении любого из девяти членов Постоянного комитета Политбюро, просто не существует - если не считать гражданской войны или явки с повинной самого члена «девятки». Как сказал мне сын одного из бывших вождей, «эти люди как бы по умолчанию стоят над законом». Высшая должность оберегает не только партийного руководителя, но и его ближайших родственников. Пока вожди и их родственники ведут себя осмотрительно, не выставляя свою власть и богатство на всеобщее обозрение, их можно считать лицами неприкосновенными по определению. «Если император не хочет, чтобы дознаватели копались в тех или иных коррупционных делах, так тому и быть, - говорит Ван Мингао. - А то ведь следователи могут наткнуться на членов его семьи, и это пойдет вразрез с интересами монарха. По сути дела, речь была бы о попытке одиночки бросить вызов целому общественному классу».