О народовольцах
Ещё добавление к этому:
Те, кого перевешали и сгноили на каторге ещё до народовольческого террора, причём в основном просто за распространенние нелегальной литературы и пропаганду социалистических идей в деревнях, даже ещё без призывов свергать самодержавие, известны, к сожалению, меньше чем брат Ленина, Вера Засулич, бежавший из лазарета Петропавловской крепости князь Кропоткин или Софья Перовская.
Наиболее выдающиеся из погибших - Валериан Осинский, Дмитрий Рогачёв, Дмитрий Лизогуб. Каждый из них достоин если не отдельной книги, то отдельной статьи.
Когда 14 мая 1879 г. вешали Осинского, то ему специально развязали глаза и дали сначала посмотреть на агонию его товарищей (Антонова и Брантнера). После чего у него спросили, не хочет ли он просить о помиловании. Нет. Отмахнулся от напутствия священника и по приказу начальства в момент его казни (публичной) оркестр заиграл "Камаринскую".
И эти ребята никого не убили.
Над народовольцами, выходцами из евреев-разночинцев, издевались особенно изощрённо:
Геся Гельфман, спасая мужа от виселицы (Николай Колоткевич), была арестована беременной, приговорена тоже к смертной казни, 4 месяца её ждала, накануне родов казнь заменили вечной каторгой, ребёнка у неё сразу отняли, а сама она умерла через месяц.
Была только связной.
Ещё из самых известных:
Лизогуба (черниговец) арестовали осенью 1878г. (до террора), приговорили к смертной казни, повесили 8 августа 1879 г. вместе с двумя товарищами: Чубаровым и Давиденко.
Все они отказались писать прошение о помиловании так же, как и Александр Ульянов.
Дмитрий Лизогуб был богат, но всё своё состояние отдавал русскому революционному движению. Ничего радикального пришить ему не смогли, да и не было за ним ничего более серьёзного, чем за тем же Саввой Морозовым. Разве что последний имел свой бизнес, а Лизогуб был из семьи богатых помещиков.
Приговор ему ошарашил всех, даже либералов.
Сначала стали убивать доносчиков и стукачей, потом поняли, что есть более эффективная тактика.
Уже в 1878 разгорелся политический террор, его начало 24 января ознаменовал выстрел Веры Засулич в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова (был только ранен). Трепова настолько ненавидели, и вовсе не только революционеры, что оправдательный приговор, вынесенный
Засулич 31 марта 1878 судом присяжных (председатель суда А. Ф. Кони, защитник П. А. Александров), вызвал единодушное одобрение общественности.
После того, как Засулич была выпущена на свободу, по приказу Александра II вверх дном перевернули весь Петербург, разыскивая её, чтобы снова заключить в тюрьму.
16 августа 1878 г. был убит шеф жандармов Петербурга генерал Мезенцов. Брошен вызов в лицо самодержавию.
Меры подавления террористов отнюдь не гасили их пыл. Политический террор с убийствами продолжался и всё начало XX века, вплоть до установления Советской Власти. И ему было на чём гореть. Ненависть к царскому режиму только росла.
Над политическими заключёнными царским жандармам разрешалось издеваться без каких-либо ограничений.
В 1878 г. был бунт политических в харьковской тюрьме - "доме ужасов". Они требовали уравнения своего положения с уголовниками.
Когда вешали Софью Перовскую и товарищей, то её матери назначили "свидание" на день казни - она пришла, а попала на казнь.
Те, кого перевешали и сгноили на каторге ещё до народовольческого террора, причём в основном просто за распространенние нелегальной литературы и пропаганду социалистических идей в деревнях, даже ещё без призывов свергать самодержавие, известны, к сожалению, меньше чем брат Ленина, Вера Засулич, бежавший из лазарета Петропавловской крепости князь Кропоткин или Софья Перовская.
Наиболее выдающиеся из погибших - Валериан Осинский, Дмитрий Рогачёв, Дмитрий Лизогуб. Каждый из них достоин если не отдельной книги, то отдельной статьи.
Когда 14 мая 1879 г. вешали Осинского, то ему специально развязали глаза и дали сначала посмотреть на агонию его товарищей (Антонова и Брантнера). После чего у него спросили, не хочет ли он просить о помиловании. Нет. Отмахнулся от напутствия священника и по приказу начальства в момент его казни (публичной) оркестр заиграл "Камаринскую".
И эти ребята никого не убили.
Над народовольцами, выходцами из евреев-разночинцев, издевались особенно изощрённо:
Геся Гельфман, спасая мужа от виселицы (Николай Колоткевич), была арестована беременной, приговорена тоже к смертной казни, 4 месяца её ждала, накануне родов казнь заменили вечной каторгой, ребёнка у неё сразу отняли, а сама она умерла через месяц.
Была только связной.
Ещё из самых известных:
Лизогуба (черниговец) арестовали осенью 1878г. (до террора), приговорили к смертной казни, повесили 8 августа 1879 г. вместе с двумя товарищами: Чубаровым и Давиденко.
Все они отказались писать прошение о помиловании так же, как и Александр Ульянов.
Дмитрий Лизогуб был богат, но всё своё состояние отдавал русскому революционному движению. Ничего радикального пришить ему не смогли, да и не было за ним ничего более серьёзного, чем за тем же Саввой Морозовым. Разве что последний имел свой бизнес, а Лизогуб был из семьи богатых помещиков.
Приговор ему ошарашил всех, даже либералов.
Сначала стали убивать доносчиков и стукачей, потом поняли, что есть более эффективная тактика.
Уже в 1878 разгорелся политический террор, его начало 24 января ознаменовал выстрел Веры Засулич в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова (был только ранен). Трепова настолько ненавидели, и вовсе не только революционеры, что оправдательный приговор, вынесенный
Засулич 31 марта 1878 судом присяжных (председатель суда А. Ф. Кони, защитник П. А. Александров), вызвал единодушное одобрение общественности.
После того, как Засулич была выпущена на свободу, по приказу Александра II вверх дном перевернули весь Петербург, разыскивая её, чтобы снова заключить в тюрьму.
16 августа 1878 г. был убит шеф жандармов Петербурга генерал Мезенцов. Брошен вызов в лицо самодержавию.
Меры подавления террористов отнюдь не гасили их пыл. Политический террор с убийствами продолжался и всё начало XX века, вплоть до установления Советской Власти. И ему было на чём гореть. Ненависть к царскому режиму только росла.
Над политическими заключёнными царским жандармам разрешалось издеваться без каких-либо ограничений.
В 1878 г. был бунт политических в харьковской тюрьме - "доме ужасов". Они требовали уравнения своего положения с уголовниками.
Когда вешали Софью Перовскую и товарищей, то её матери назначили "свидание" на день казни - она пришла, а попала на казнь.