«Дракон», МХТ им. Чехова, режиссер Константин Богомолов
С чего это было сделано - и не важно даже, так что можно сказать, что это просто любопытно: если вдруг я не ослеп, с сайта МХТ, из того раздела, где представлялся «Дракон», внезапно слетел довольно смешной анонс, который стоит привести целиком:
«Спектакль по знаменитой пьесе Шварца «Дракон».
Не о власти. Не о любви. Не о деньгах.
Но о том, что
- розовый цвет страшнее черного,
- а ночь яснее дня;
- что безумие - самый разумный выбор, когда ничего нельзя поделать...
- что одна голова - хорошо, а три - плохо,
- что all u need is love,
- что love is all u need;
- что никто не знает зачем и кому это нужно…
А главное:
лучшее украшение девушек - это скромность и прозрачное платье.
Итого:
лучшие песни
зажигательные танцы
великолепные актеры
невероятная искренность
пугающая откровенность
тончайшая саркастичность
в новом спектакле «ДРАКОН».
Предполагаю, что это было расценено в итоге, как спойлер, потому что иных объяснений пропажи всех вышеприведенных слов у меня нет. Ну, и ладно, хотя и не понятно, что тут спойлерить, потому что одну из самых громких и злых пьес Евгения Шварцы, написанную в 1944 году в Душанбе, куда писатель был эвакуирован вместе с ленинградским Театром Комедии, так или иначе знают все - кто по оригиналу, кто по ленкомовской постановке, кто по фильму Марка Захарова «Убить дракона».
Богомолов не сильно отступает от первоисточника - разве что от души дополняет его, особенно, ближе к финалу, да и то лишь для того, чтобы расставляемые им акценты оказались более заметными.
Время изменено, это да. В гостиной вроде бы как современной малогабаритной квартирки, где дешевый лакированный двустворчатый шкаф, продавленный диван, старый телевизор и прочие потрепанные предметы быта (художник - Лариса Ломакина), Ланселот и заводит свой первый разговор с котом Машенькой, из которого узнает и о городе, в который попал, и о Драконе, и об Эльзе, которой уже завтра к этому самому Дракону отправляться.
Обстановка эта не то, чтобы как-то влияет на сюжет, но сразу же наталкивает на мысль о параллелях, современности и аллюзиях. Другое дело, что обо всем этом несложно догадаться и не глядя на диваны и шкафы.
Реплики? Все сплошь знакомые, так что стоит обращать внимание, скорее, на интонации, с которыми они произносятся. На сдержанно-лаконичного Павла Табакова в роли Генриха. На восхитительно юродствующего Олега Табакова в роли Бургомистра (иной раз казалось, что Олегу Павловичу тут подарили очередной бенефис). На обезображенного бровастой маской мрачного Игоря Верника, перевоплотившегося в Дракона. И, конечно же, на только в прошлом году окончившего Школу-студию МХАТ Кирилла Власова, ставшего тем самым Ланселотом, а, заодно, благодаря этому и очевидным открытием мхатовской сцены.
Это все, впрочем, как бы в порядке вещей - ну, да, талантливы, сукины дети, что ж поделаешь. Но тут вдруг и начинает то, ради чего, собственно, большинство зрителей и идет на Константина Богомолова - ернические шутки, мрачные перевертыши, вроде бы неочевидные параллели и шоу в полный рост.
Ланселот убивает Дракона, и падает - сам раненный - под транслируемые на большой экран позади сцены кадры с умирающим Алексеем Баталовым и крутящимися березами из фильма «Летят журавли». Выдаваемая замуж за Бургомистра Эльза (Надежда Калеганова) вдруг начинает говорить с анекдотическими интонациями гламурной идиотки. А внезапно воскресший Ланселот вдруг предстает в образе уже не героическом, не в шинели, как было раньше, а обтянутым в телесного цвета трико и с блондинисто-длинноволосым париком на голове, изображая типичного участника «Евровидения». Что с такого возьмешь? Ничего, понятно же.
От оптимистичного финала Шварца Богомолов не оставляет и камня на камне, обнажая каждого своего персонажа до тех пор, пока из-под кожи не покажется их настоящее нутро - ничем не лучше драконьего. Зло - суть природа, добро - мимолетно. Недаром же переодевшись в кукольное платьице в стиле 60-х годов, Эльза в дуэте с Драконом исполняет вдруг шлягер недавнего времени - «мы думали, это весна, а это - оттепель».
Оттепель проходит быстро. Все встает на свои места. Жизнь продолжается. Страшно ли это? Страшно другое: богомоловская идея о том, что бояться нужно не предсказуемого Дракона, а вот этих вот героев и идеалистов, за душой у которых лишь мрак и пустота.
«Спектакль по знаменитой пьесе Шварца «Дракон».
Не о власти. Не о любви. Не о деньгах.
Но о том, что
- розовый цвет страшнее черного,
- а ночь яснее дня;
- что безумие - самый разумный выбор, когда ничего нельзя поделать...
- что одна голова - хорошо, а три - плохо,
- что all u need is love,
- что love is all u need;
- что никто не знает зачем и кому это нужно…
А главное:
лучшее украшение девушек - это скромность и прозрачное платье.
Итого:
лучшие песни
зажигательные танцы
великолепные актеры
невероятная искренность
пугающая откровенность
тончайшая саркастичность
в новом спектакле «ДРАКОН».
Предполагаю, что это было расценено в итоге, как спойлер, потому что иных объяснений пропажи всех вышеприведенных слов у меня нет. Ну, и ладно, хотя и не понятно, что тут спойлерить, потому что одну из самых громких и злых пьес Евгения Шварцы, написанную в 1944 году в Душанбе, куда писатель был эвакуирован вместе с ленинградским Театром Комедии, так или иначе знают все - кто по оригиналу, кто по ленкомовской постановке, кто по фильму Марка Захарова «Убить дракона».
Богомолов не сильно отступает от первоисточника - разве что от души дополняет его, особенно, ближе к финалу, да и то лишь для того, чтобы расставляемые им акценты оказались более заметными.
Время изменено, это да. В гостиной вроде бы как современной малогабаритной квартирки, где дешевый лакированный двустворчатый шкаф, продавленный диван, старый телевизор и прочие потрепанные предметы быта (художник - Лариса Ломакина), Ланселот и заводит свой первый разговор с котом Машенькой, из которого узнает и о городе, в который попал, и о Драконе, и об Эльзе, которой уже завтра к этому самому Дракону отправляться.
Обстановка эта не то, чтобы как-то влияет на сюжет, но сразу же наталкивает на мысль о параллелях, современности и аллюзиях. Другое дело, что обо всем этом несложно догадаться и не глядя на диваны и шкафы.
Реплики? Все сплошь знакомые, так что стоит обращать внимание, скорее, на интонации, с которыми они произносятся. На сдержанно-лаконичного Павла Табакова в роли Генриха. На восхитительно юродствующего Олега Табакова в роли Бургомистра (иной раз казалось, что Олегу Павловичу тут подарили очередной бенефис). На обезображенного бровастой маской мрачного Игоря Верника, перевоплотившегося в Дракона. И, конечно же, на только в прошлом году окончившего Школу-студию МХАТ Кирилла Власова, ставшего тем самым Ланселотом, а, заодно, благодаря этому и очевидным открытием мхатовской сцены.
Это все, впрочем, как бы в порядке вещей - ну, да, талантливы, сукины дети, что ж поделаешь. Но тут вдруг и начинает то, ради чего, собственно, большинство зрителей и идет на Константина Богомолова - ернические шутки, мрачные перевертыши, вроде бы неочевидные параллели и шоу в полный рост.
Ланселот убивает Дракона, и падает - сам раненный - под транслируемые на большой экран позади сцены кадры с умирающим Алексеем Баталовым и крутящимися березами из фильма «Летят журавли». Выдаваемая замуж за Бургомистра Эльза (Надежда Калеганова) вдруг начинает говорить с анекдотическими интонациями гламурной идиотки. А внезапно воскресший Ланселот вдруг предстает в образе уже не героическом, не в шинели, как было раньше, а обтянутым в телесного цвета трико и с блондинисто-длинноволосым париком на голове, изображая типичного участника «Евровидения». Что с такого возьмешь? Ничего, понятно же.
От оптимистичного финала Шварца Богомолов не оставляет и камня на камне, обнажая каждого своего персонажа до тех пор, пока из-под кожи не покажется их настоящее нутро - ничем не лучше драконьего. Зло - суть природа, добро - мимолетно. Недаром же переодевшись в кукольное платьице в стиле 60-х годов, Эльза в дуэте с Драконом исполняет вдруг шлягер недавнего времени - «мы думали, это весна, а это - оттепель».
Оттепель проходит быстро. Все встает на свои места. Жизнь продолжается. Страшно ли это? Страшно другое: богомоловская идея о том, что бояться нужно не предсказуемого Дракона, а вот этих вот героев и идеалистов, за душой у которых лишь мрак и пустота.