(no subject)
НАУМ САГАЛОВСКИЙ
Совершенно потрясающий поэт, для меня просто открытие года.
И сегодня, надо же, как раз его день рождения - 78 лет!
Рождён в Киеве 30 декабря 1935 года, живёт в Чикаго с 1979 года.
Вот первое попавшееся на глаза (клянусь!) стихотворение.
МЫ ВСТРЕТИМСЯ.
Мы встретимся на дальнем полустанке,
куда уже не ходят поезда...
Там рельсы разворочены по пьянке,
лес поредел, обвисли провода,
и ни души. А я приду пешком,
не знаю точно, может быть, по шпалам,
я буду старым, грустным и усталым,
а ты, моя печальная, по ком
я тосковал, - ты будешь молода,
как с неба прилетевшая комета,
в наряд старинный нищенский одета,
и я тебя узнаю без труда,
и вспомнится забытый институт,
стихи в ночи и проза спозаранок,
и этот незавидный полустанок.
Когда-то я тебя оставил тут.
Как ты жила? С кем коротала дни?
Уже почти пройдя юдоль земную,
не осуждаю я и не ревную,
как хорошо, что мы с тобой одни.
Прости, я сам не знаю, чья вина,
что счастье со слезой перемежалось,
что был сквозняк в крови. Какая жалость,
что ты пришлась на злые времена!
О юность незакатная моя,
помянем годы рюмкою штрафною,
я ухожу, и ты уйдёшь со мною,
туда, где ждёт нас вечный судия,
но до того, до страшного суда,
назло судьбе - ленивой шарлатанке,
мы встретимся на дальнем полустанке,
куда уже не ходят поезда...
А вот второе подвернувшееся (клянусь!), и тоже гениальное!
СЫГРАЙТЕ МНЕ ФРЭЙЛЭХС.
Лёне Гринбергу
Еврейские песни, забытые, старые,
услышу, и сердце потянется к ним...
Сыграйте мне фрэйлэхс,
клэзморимлах таерэ,
да буду я музыкой этой храним.
Кончается мир мой - нелепое месиво
из плача и смеха, из правды и лжи.
Сыграйте мне фрэйлэхс,
пусть будет нам весело,
душа нараспашку, живи - не тужи!
Сперва запоёт разудалая скрипочка,
за нею рассыплет рулады кларнет,
и тёплой волною повеет, как с припечка,
и нету печалей, и горестей нет,
и льётся мелодия - выше ли, ниже ли,
уходит куда-то по нотной шкале...
Вы слышите, братья -
мы живы, мы выжили,
и мы ещё будем на этой земле!
И мы ещё будем!..
Но что ж это, что ж это
стекает слезою по мокрой щеке?
Всё то, что ушло, и забыто, и прожито,
теперь уже с вечностью накоротке,
и мамины песни с их тум-балалайкою,
язык, что давно уже взят на измор,
не тот, на котором я бойко балакаю,
не тот, на котором веду разговор...
Мои дорогие, играйте, пожалуйста,
обидам назло и невзгодам назло,
пускай холодна эта жизнь и безжалостна,
а всё-таки - фрэйлэхс! И свет! И тепло.