Пейзаж из моего окна
Из окна второго этажа Усадьбы летел старый буковый паркет и шумно приземлялся в мусорный контейнер. Проходящие вдоль Сретенского бульвара люди оглядывались с любопытством и недоумением. Я стояла в огромном проеме окна в белесых от штукатурки штанах, смотрела на них и думала, как просто и незамысловато, в сущности, быть москвичом.
Вокруг копошатся на-все-руки-мастера, улыбчивые открытые лица, свои. И даже двухсотлетние шатровые своды потолка, разъеденные пятнами, больше не кажутся неприлично страшными. Сквозь каждую завитушку просвечивает былое великолепие, пусть и пожухшее, и уже в доску свое, как дедушка-король на пенсии за чашкой чая.
За углом у резных дверей читает книжку интеллигентный бородатый бомж, обставившись своим нехитрым скарбом.
Передо мной вдруг появляется босоногий молодой человек, деловито шагающий к подземному переходу.
А внутри и снаружи из трех небольших трубочек колокольчиками звенят небесные сферы, расстилается звездное небо и пропадают мысли.
"Здравствуй, Сестра!" - улыбаются друг другу две души. Смех мира не затихает ни на минуту, то оглушая, то подбрасывая в воздух так, что ёкает в груди и подошвы перестают касаться земли.
Мазок за мазком рождается неожиданный пейзаж на обшарпанной стене туалета. Просто не было подходящей краски, и мы раскрасили ее всеми переливами заката в горах на морском берегу.
Вокруг копошатся на-все-руки-мастера, улыбчивые открытые лица, свои. И даже двухсотлетние шатровые своды потолка, разъеденные пятнами, больше не кажутся неприлично страшными. Сквозь каждую завитушку просвечивает былое великолепие, пусть и пожухшее, и уже в доску свое, как дедушка-король на пенсии за чашкой чая.
За углом у резных дверей читает книжку интеллигентный бородатый бомж, обставившись своим нехитрым скарбом.
Передо мной вдруг появляется босоногий молодой человек, деловито шагающий к подземному переходу.
А внутри и снаружи из трех небольших трубочек колокольчиками звенят небесные сферы, расстилается звездное небо и пропадают мысли.
"Здравствуй, Сестра!" - улыбаются друг другу две души. Смех мира не затихает ни на минуту, то оглушая, то подбрасывая в воздух так, что ёкает в груди и подошвы перестают касаться земли.
Мазок за мазком рождается неожиданный пейзаж на обшарпанной стене туалета. Просто не было подходящей краски, и мы раскрасили ее всеми переливами заката в горах на морском берегу.