Этим летом Омуль унес меня в свою страну Байкалию, где сосны рвутся в небо, где быль живет и небыль. Озеро-море шумело, плескалось, сменяя тысячи лиц и тая великую мощь. а порой подступающее Небытие сплетало верх и низ, пустоту и наполненность воедино, укрывая все-все в мире тканью единения.
Байкал учил видеть и знать. заглядывать в лицо муравья и гладить крылья мушки. cлышать шепот любви, истому кузнечьего стрекота и аромата трав. жизнь, жизнь! в каждом движении и в каждой линии. Бабочки танцуют на углях. СобакаНаташа беззаботно разгрызает чью-то кость. к скалам мы с ней бежим по траве, падаем в душистый чабрец. несется, что угорелая, и притормаживая, кувыркается через голову. Мы безудержно хохочем. много дней подряд мы безудержно хохочем.
По утрам небо шипело и пенилось птицами диковинными. по кличу ввысь, а оттуда камнем вниз, шумя прибоем - только свист крыльев над головой и мелькающие тени по кронам. расселись по веткам. посовещались. и снова ввысь. смотр заканчивается к своему времени. А мы идем строить Тропу, магистраль через травяные поля вдоль берега. подвинься, травица, позволь ступить. расти, да не тут.
Пляж полон чудес, камешки показывает, ходячие деревья, древесные лапы. и ты - голый камешек на нем. разогревшись, бултых в ледяную воду, а потом солнце впитывать. а кораблики - те же чайки, покачивающиеся на волнах.
С дерева можно наблюдать и подолгу дремать меж ветвей, рядом с птицами. сижу невысоко, а становлюсь невидимкой для людей, даже громко распевая Мельницу. У скал чайки, зацепившись крылами за ветер, реют в небе, как воздушные змеи.
Тут рождается Та-Самая-Радость.
Байкалие