Ностальгии псто
Сегодня ночью мне приснилась Норвегия. Я сидел в залитой солнцем дядиной квартире на Майорштуэн, и собирал сумку, и думал: какого черта я трачу выходные на всякую хрень, почему не иду вниз, не гуляю по солнечной набережной Акербрюгге, не любуюсь на старую крепость, не подглядываю за сидящей за столиком девчонкой, уже столетие без малого слушающей рассказы друга-моряка, вернувшегося из рейса, не смотрю, как подваливает к терминалу толстопопый паром-автобус со смешным названием Hyldra, не любуюсь шумной толпой в ресторанчике, не разглядываю, затаив дыхание, рыбачек у ратуши, которые, обнявшись, ждут с моря мужей. И не пойти ли мне на вокзал, не сесть на электричку до Шиена и не повидать ли наших пингвинов в Тонсберге, не передать ли им привет, ведь вряд ли я когда-то еще их увижу.
Потом я оказался уже в Тонсберге, видимо, таки поехал. Был я в нашей квартире (не знаю даже, в какой, компания сменила много гостевых квартир и домов, но мне, почему-то, казалось, что это последняя, которая находилась на острове Notteroy на высоком холме над рекой, в сосновом лесу). Я что-то делал, и думал, что надо пойти погулять, сходить на брюгге, поглядеть на драккары, которые ребята-энтузиасты строят на том берегу, ведь это мои последние выходные в Норвегии, больше меня никто никогда сюда не пустит, потому что война, и весь мир нас ненавидит. Потом пришел какой-то норвежец, я его не знал, наверное, он был виссимовский, мы поздоровались, а потом...я проснулся.
Бог его знает, почему мне все это приснилось. Может быть, виноват Филипп - он несколько дней назад написал мне в вотсап по делу. Я ответил бывшему боссу, что я на боевом корабле, и народ вокруг меня вряд ли правильно поймет английскую речь, давай поговорим вечером? Мы так и сделали, я рассказывал бывшему боссу некоторые технические детали моей программки, которую я с нуля написал в 2002 году, а потом поддерживал и развивал до 2018го, и она до сих пор жива и крутится на тысячах судов, и это очень приятно. Только Филипп с Танькой давно перебрались в Италию, а я давно нерукопожатен и непринимаем в большей части стран, и едва ли мы увидимся с ним в этой жизни, а Таньку я видел зимой, она же российская гражданка, прилетала навестить дочку и внучку, и мы сидели в кафе, болтали, но я ощущал какое-то еле заметное отчуждение, потому что она знала, что я работаю на ВМФ, и вряд ли ей это нравилось, но мы слишком давно с ней друзья, чтобы расставаться из-за этого, но отчуждение было, а потом она свернула разговор, и мы распрощались.
Это была славная жизнь, жаль, что она длилась недолго.
Потом я оказался уже в Тонсберге, видимо, таки поехал. Был я в нашей квартире (не знаю даже, в какой, компания сменила много гостевых квартир и домов, но мне, почему-то, казалось, что это последняя, которая находилась на острове Notteroy на высоком холме над рекой, в сосновом лесу). Я что-то делал, и думал, что надо пойти погулять, сходить на брюгге, поглядеть на драккары, которые ребята-энтузиасты строят на том берегу, ведь это мои последние выходные в Норвегии, больше меня никто никогда сюда не пустит, потому что война, и весь мир нас ненавидит. Потом пришел какой-то норвежец, я его не знал, наверное, он был виссимовский, мы поздоровались, а потом...я проснулся.
Бог его знает, почему мне все это приснилось. Может быть, виноват Филипп - он несколько дней назад написал мне в вотсап по делу. Я ответил бывшему боссу, что я на боевом корабле, и народ вокруг меня вряд ли правильно поймет английскую речь, давай поговорим вечером? Мы так и сделали, я рассказывал бывшему боссу некоторые технические детали моей программки, которую я с нуля написал в 2002 году, а потом поддерживал и развивал до 2018го, и она до сих пор жива и крутится на тысячах судов, и это очень приятно. Только Филипп с Танькой давно перебрались в Италию, а я давно нерукопожатен и непринимаем в большей части стран, и едва ли мы увидимся с ним в этой жизни, а Таньку я видел зимой, она же российская гражданка, прилетала навестить дочку и внучку, и мы сидели в кафе, болтали, но я ощущал какое-то еле заметное отчуждение, потому что она знала, что я работаю на ВМФ, и вряд ли ей это нравилось, но мы слишком давно с ней друзья, чтобы расставаться из-за этого, но отчуждение было, а потом она свернула разговор, и мы распрощались.
Это была славная жизнь, жаль, что она длилась недолго.