В поисках ушедшего времени
«Предпоследний концерт Алисы в стране чудес» в театре Около дома Станиславского
Об этом спектакле так же трудно рассказать, как сложно пересказать свой сон. Ведь это - спектакль-сновидение. Но два эпизода этого сновидения захватывают зрителя сразу же, врезаются в память и застревают в ней в виде незаживающих театральных заноз. Это пролог и эпилог спектакля, точка входа в сон и точка выхода из него. Полупустая обшарпанная околовская сцена, два фонарных столба, штабель досок, да высоко на стене прикреплён бачок типа «титан». Выходит улыбающаяся девочка в розовом платье и с распущенными, пушистыми волосами. Читавшим и не читавшим сказки Льюиса Кэррола сразу же понятно, что это Алиса, эта улыбчивая девочка словно сошла с классических иллюстраций Джона Тенниела. С ней - худой, хрупкий, седой человек (А.Левинский), одетый в мешковатый костюм, пошитый из полосатой пижамной ткани, в руках у него - потёртый фанерный чемоданчик. Это - тоже Алиса. Человек и его тень в прошлом, или, наоборот - в будущем. Они становятся лицом друг к другу, человек и его тень из прошлого/будущего, человек и его отражение в зеркале времени, Алиса-седой_старик и Алиса-маленькая_девочка. Алиса маленькая жестами и знаками показывает Алисе большой, что она её (его) отпускает, отправляет одного в зазеркалье памяти, в страну сновидений и воспоминаний, и сама уходит. Дальнейшее происходит в пространстве памяти, в пространстве памяти русского человека XX века, в призрачном и сюрреальном пространстве сновидений-воспоминаний. Появляются сказочные герои Кэрролла: весёлая Королева в солдатском бушлате и с офицерскими погонами, скромный Король в свитерке и плаще, Кролик - интеллигентного вида человек, Труляля, Траляля, и Треска - стройные девушки в красивых гестаповских мундирах, будто вышедшие из чёрно-белого советского фильма «про войну», Чеширские Коты - в форме командиров красной армии разных эпох. Штабель досок превращается то в подиум, на котором демонстрируют себя герои-призраки, то в королевский трон, то в стол. И тут оказывается, что нонсенсы Л.Кэррола являются благоприятной средой для размещения в них фантомов советского прошлого. Здесь помещаются даже три красочных, новеньких татаро-монгола, будто сошедших со страниц старых журналов «Весёлые картинки» или «Мурзилка». Старые песенки, исполняемые мужской квартетом, разрывают сердце ностальгической грустью. Весь этот концерт-воспоминание наблюдает, и даже участвует в нём старый человек Алиса.
Среди этого по-околовски структурированного потока сновидений, совершенно отчётливо звучит мотив призрачности времени, человеческого времени, постоянно уходящего (что более реально: ты - седой старик на согнутых ногах, или ты - маленький мальчик в пижамке, которого мама, укладывая спать, целует в щёчку и в уже закрытый глазик?), мотив иллюзорности человеческой жизни, в которой всего это и есть, что две дороги - ТА и эта, да эта девушка в окне. Поскольку этот концерт Алисы в стране воспоминаний - предпоследний, значит - эту дорогу, он ещё не прошёл, а на ТУ - ещё не ступил. Когда приходит за большим Алисой Алиса маленькая, и открывает его чемоданчик, как Вы думаете, что в нём лежало? Ну, конечно, несколько ёлочных игрушек, стеклянных шариков, и старенькая гирлянда лампочек с новогодней ёлки, вещи из детства. Ёлочные игрушки они прикрепят как значки бельевыми деревянными прищепками к своим платьям, а светящуюся гирлянду он наденет себе на шею вместо шарфа, и она, эта маленькая девочка из его прошлого, взяв его за руку, поведёт его туда, на пересеченье этой дороги и ТОЙ.
Об этом спектакле так же трудно рассказать, как сложно пересказать свой сон. Ведь это - спектакль-сновидение. Но два эпизода этого сновидения захватывают зрителя сразу же, врезаются в память и застревают в ней в виде незаживающих театральных заноз. Это пролог и эпилог спектакля, точка входа в сон и точка выхода из него. Полупустая обшарпанная околовская сцена, два фонарных столба, штабель досок, да высоко на стене прикреплён бачок типа «титан». Выходит улыбающаяся девочка в розовом платье и с распущенными, пушистыми волосами. Читавшим и не читавшим сказки Льюиса Кэррола сразу же понятно, что это Алиса, эта улыбчивая девочка словно сошла с классических иллюстраций Джона Тенниела. С ней - худой, хрупкий, седой человек (А.Левинский), одетый в мешковатый костюм, пошитый из полосатой пижамной ткани, в руках у него - потёртый фанерный чемоданчик. Это - тоже Алиса. Человек и его тень в прошлом, или, наоборот - в будущем. Они становятся лицом друг к другу, человек и его тень из прошлого/будущего, человек и его отражение в зеркале времени, Алиса-седой_старик и Алиса-маленькая_девочка. Алиса маленькая жестами и знаками показывает Алисе большой, что она её (его) отпускает, отправляет одного в зазеркалье памяти, в страну сновидений и воспоминаний, и сама уходит. Дальнейшее происходит в пространстве памяти, в пространстве памяти русского человека XX века, в призрачном и сюрреальном пространстве сновидений-воспоминаний. Появляются сказочные герои Кэрролла: весёлая Королева в солдатском бушлате и с офицерскими погонами, скромный Король в свитерке и плаще, Кролик - интеллигентного вида человек, Труляля, Траляля, и Треска - стройные девушки в красивых гестаповских мундирах, будто вышедшие из чёрно-белого советского фильма «про войну», Чеширские Коты - в форме командиров красной армии разных эпох. Штабель досок превращается то в подиум, на котором демонстрируют себя герои-призраки, то в королевский трон, то в стол. И тут оказывается, что нонсенсы Л.Кэррола являются благоприятной средой для размещения в них фантомов советского прошлого. Здесь помещаются даже три красочных, новеньких татаро-монгола, будто сошедших со страниц старых журналов «Весёлые картинки» или «Мурзилка». Старые песенки, исполняемые мужской квартетом, разрывают сердце ностальгической грустью. Весь этот концерт-воспоминание наблюдает, и даже участвует в нём старый человек Алиса.
Среди этого по-околовски структурированного потока сновидений, совершенно отчётливо звучит мотив призрачности времени, человеческого времени, постоянно уходящего (что более реально: ты - седой старик на согнутых ногах, или ты - маленький мальчик в пижамке, которого мама, укладывая спать, целует в щёчку и в уже закрытый глазик?), мотив иллюзорности человеческой жизни, в которой всего это и есть, что две дороги - ТА и эта, да эта девушка в окне. Поскольку этот концерт Алисы в стране воспоминаний - предпоследний, значит - эту дорогу, он ещё не прошёл, а на ТУ - ещё не ступил. Когда приходит за большим Алисой Алиса маленькая, и открывает его чемоданчик, как Вы думаете, что в нём лежало? Ну, конечно, несколько ёлочных игрушек, стеклянных шариков, и старенькая гирлянда лампочек с новогодней ёлки, вещи из детства. Ёлочные игрушки они прикрепят как значки бельевыми деревянными прищепками к своим платьям, а светящуюся гирлянду он наденет себе на шею вместо шарфа, и она, эта маленькая девочка из его прошлого, взяв его за руку, поведёт его туда, на пересеченье этой дороги и ТОЙ.