Хищный оскал капитализма
Александр Островский «Волки и овцы» Театр-фестиваль Балтийский дом, режиссёр Анджей Бубень, 2020
Волки, похоже, благороднее овец - они с трудом могут себе представить жизнь без последних. А овцы? Тут и сказать нечего.
Станислав Ежи Лец. Непричёсанные мысли (1957 - 1964)
Современные интонации возникают у персонажей (и потом уже не отпускают их до конца) во второй сцене, в диалоге волков, Меропы Мурзавецкой и Вукола Чугунова, они обсуждают свои бизнес-операции (= махинации), а на заднике, под приглушенный энергичный музыкальный ритм, движутся спроецированные туда схемы, ряды и столбцы чисел, отблески делового цифрового мира. Владеют инициативой тут волки, они же и движут этим миром, именно для них слуга красную дорожку на авансцене расстилает. Волки тут действуют в открытую, не прикрываясь овечьими шкурками, по-деловому напористо.
А овцы? Они пассивны, их едят, а они глядят. Евлампия - глупая кукла, всё время вертит своими руками, не знает куда деть их, а значит и себя. Лыняев - типичный русский интеллигент, зрелого уже возраста, много рассуждающий и многое понимающий, но пассивный, ленивый, растолстевший и бездействующий.
Декорация представляет собой абстрактную вертикальную конструкцию из высоких металлических рам и столбов, нечто вроде хаотического каркаса, установленного на поворотном кругу, на нём приезжает необходимый реквизит - современные кожаные кресла, диван, скамейка. Проход героев к месту действия - всегда через эту затемнённую металлоконструкцию, этот современный тёмный лес жизни.
На задник проецируются крупные планы персонажей, этот жолдако-богомоловский приём давно уж стал рутинным общим местом в современном театре, но здесь он используется в оригинальном ключе - видео-изображения чёрно-серые тёмные, и на чёрном заднике в основном волчьи лица, и являются они тут по сути визуальными образами-отражениями их хищных проектов и чёрных замыслов. Формат использования видео к финалу, с прибытием Беркутова, самого борзого крутого волчары, меняется. Видеооператоры превращаются в двух репортёров светской новостной хроники, снимающих на красной ковровой дорожке встречу двух столпов общества, Беркутова и Мурзавецкой, те по-деловому беседуют о делах и судьбах этой нашей губернии. Хищники рулят миром.
Волки, похоже, благороднее овец - они с трудом могут себе представить жизнь без последних. А овцы? Тут и сказать нечего.
Станислав Ежи Лец. Непричёсанные мысли (1957 - 1964)
Современные интонации возникают у персонажей (и потом уже не отпускают их до конца) во второй сцене, в диалоге волков, Меропы Мурзавецкой и Вукола Чугунова, они обсуждают свои бизнес-операции (= махинации), а на заднике, под приглушенный энергичный музыкальный ритм, движутся спроецированные туда схемы, ряды и столбцы чисел, отблески делового цифрового мира. Владеют инициативой тут волки, они же и движут этим миром, именно для них слуга красную дорожку на авансцене расстилает. Волки тут действуют в открытую, не прикрываясь овечьими шкурками, по-деловому напористо.
А овцы? Они пассивны, их едят, а они глядят. Евлампия - глупая кукла, всё время вертит своими руками, не знает куда деть их, а значит и себя. Лыняев - типичный русский интеллигент, зрелого уже возраста, много рассуждающий и многое понимающий, но пассивный, ленивый, растолстевший и бездействующий.
Декорация представляет собой абстрактную вертикальную конструкцию из высоких металлических рам и столбов, нечто вроде хаотического каркаса, установленного на поворотном кругу, на нём приезжает необходимый реквизит - современные кожаные кресла, диван, скамейка. Проход героев к месту действия - всегда через эту затемнённую металлоконструкцию, этот современный тёмный лес жизни.
На задник проецируются крупные планы персонажей, этот жолдако-богомоловский приём давно уж стал рутинным общим местом в современном театре, но здесь он используется в оригинальном ключе - видео-изображения чёрно-серые тёмные, и на чёрном заднике в основном волчьи лица, и являются они тут по сути визуальными образами-отражениями их хищных проектов и чёрных замыслов. Формат использования видео к финалу, с прибытием Беркутова, самого борзого крутого волчары, меняется. Видеооператоры превращаются в двух репортёров светской новостной хроники, снимающих на красной ковровой дорожке встречу двух столпов общества, Беркутова и Мурзавецкой, те по-деловому беседуют о делах и судьбах этой нашей губернии. Хищники рулят миром.