Арто и его театр
«Арто и его двойник» в Центре Мейерхольда, режиссёр Валерий Фокин, 2002
Пространство Арто
Это спектакль о театре, о его назначении, о судьбе безумца-провидца нового театра.
Сцена (одновременно это и зрительный зал) представляет собой кафе (cafe Maldorado):
- с настоящими (и очень вежливыми) официантами, метрдотелем, тапёром
- с меню (она же - программка)
- с вкусной простенькой едой и напитками, цены - дешевле, чем во многих московских клубах и кафе (бокал вина - 100 руб., рюмка водки - 90 руб., …)
В таком решении заложены следующие смыслы:
- обозначено место действия - Парижское кафе 20-30 годов, на узенькой сцене будут выступать певцы, актёры-лилипуты - обычные кабаретные номера;
- это материализация одного из положений Манифеста Театра Жестокости Арто: сцена и зал заменяются единой площадкой без перегородок и барьеров, которая становится и местом действия, тем самым устанавливается прямая связь между зрителем и спектаклем, и между актёром и зрителем, зритель находится в самой гуще действия, окружённый и пронизанный им.
- список действующих лиц и исполнителей, и список блюд и напитков приведены на соседних страницах меню, и всё это вместе будет сожрато, выпито, выкурено, т.е. потреблено во время спектакля - визуализация тезиса Арто о буржуазном театре.
Публика рассаживается, заказывает, курит, выпивает, закусывает, разговаривает, между столиками снуют официанты, незаметно появятся и главные герои - Арто и его двойник, Арто-Гвоздицкий (пророк и искатель нового театра, новых форм) - бомжеватого вида, в береточке, в которую он прячет недокуренную сигарету, и Арто-Костолевский (это Арто деловой - режиссёр имеющий и любящий успех, руководитель театра), стильный, в модном костюме, в шляпе. Их диалоги - это внутренний монолог Арто, диалог с самим собой о театре, о его сути, каким он должен и не должен быть. В этих диалогах задевает многое:
- в современный развлекательный театр буржуазная публика приходит как в бордель: за деньги получить удовольствие - подсмотреть за другими людьми. Будет и фрагмент спектакля такого театра - сцены из «Сида», театра окаменевшего, высокопарного.
- мысли о театре искреннем, театре тотальном, он называет его театром Жестокости. Театр - это болезнь, театр - это чума, ибо как чума он заразителен, не несёт никакой практической пользы, и как чума театр может преобразовать жизнь.
Все остальные герои второстепенны:
- полный (Еремичев) и худой (Сазонтьев), они будут трансформировать в зловещих санитаров дурдома в тёмных пальто, одетых поверх белых халатов; в спонсоров, пришедших послушать бизнес-план нового театрального проекта, а им этот чудик, что-то мямлит про поиски новой формы и про бороду короля Лира длиной в 10 метров, но в конце встрече, по-новорусски милостиво бросят «ладно, денег, всё равно дадим»; зрители и журналисты; агенты на похоронах Арто и др.
- Она, встречаются и ухаживают за ней, конечно, оба Арто.
Одним из героев является и само пространство, пространство-Арто, играющее спектакль наравне с актёрами. Очень сильные финальные сцены, финалов целых три:
1) Захват Арто санитарами и буксировка его, словно неживого предмета на лебёдке наверх, на галерею, в сумасшедший дом
2) Похороны Арто: гроб, и последний диалог Арто-2, находящегося в этом мире, с Арто-1, пребывающем уже ТАМ: «Ну как там?»
3) Выход актёров на аплодисменты, чествование Арто на нескольких языках, и крик-сирена Арто-Гвоздицкого, приводящего к искажению пространства, Арто-пространства. Дальше - темнота…
Арто-Гвоздицкий
Он играет гения, сумасшедшего, чудака, миссию и пророка нового театра, играет пронзительно, играет как актёр-мученик (по Арто), по-новому для себя, такого Гвоздицкого я ещё не видел, пожалуй, у него только в отдельных сценах есть что-то общее с тем, как он играл Подпольного человека более 10 лет назад у Гинкаса.
Пространство Арто
Это спектакль о театре, о его назначении, о судьбе безумца-провидца нового театра.
Сцена (одновременно это и зрительный зал) представляет собой кафе (cafe Maldorado):
- с настоящими (и очень вежливыми) официантами, метрдотелем, тапёром
- с меню (она же - программка)
- с вкусной простенькой едой и напитками, цены - дешевле, чем во многих московских клубах и кафе (бокал вина - 100 руб., рюмка водки - 90 руб., …)
В таком решении заложены следующие смыслы:
- обозначено место действия - Парижское кафе 20-30 годов, на узенькой сцене будут выступать певцы, актёры-лилипуты - обычные кабаретные номера;
- это материализация одного из положений Манифеста Театра Жестокости Арто: сцена и зал заменяются единой площадкой без перегородок и барьеров, которая становится и местом действия, тем самым устанавливается прямая связь между зрителем и спектаклем, и между актёром и зрителем, зритель находится в самой гуще действия, окружённый и пронизанный им.
- список действующих лиц и исполнителей, и список блюд и напитков приведены на соседних страницах меню, и всё это вместе будет сожрато, выпито, выкурено, т.е. потреблено во время спектакля - визуализация тезиса Арто о буржуазном театре.
Публика рассаживается, заказывает, курит, выпивает, закусывает, разговаривает, между столиками снуют официанты, незаметно появятся и главные герои - Арто и его двойник, Арто-Гвоздицкий (пророк и искатель нового театра, новых форм) - бомжеватого вида, в береточке, в которую он прячет недокуренную сигарету, и Арто-Костолевский (это Арто деловой - режиссёр имеющий и любящий успех, руководитель театра), стильный, в модном костюме, в шляпе. Их диалоги - это внутренний монолог Арто, диалог с самим собой о театре, о его сути, каким он должен и не должен быть. В этих диалогах задевает многое:
- в современный развлекательный театр буржуазная публика приходит как в бордель: за деньги получить удовольствие - подсмотреть за другими людьми. Будет и фрагмент спектакля такого театра - сцены из «Сида», театра окаменевшего, высокопарного.
- мысли о театре искреннем, театре тотальном, он называет его театром Жестокости. Театр - это болезнь, театр - это чума, ибо как чума он заразителен, не несёт никакой практической пользы, и как чума театр может преобразовать жизнь.
Все остальные герои второстепенны:
- полный (Еремичев) и худой (Сазонтьев), они будут трансформировать в зловещих санитаров дурдома в тёмных пальто, одетых поверх белых халатов; в спонсоров, пришедших послушать бизнес-план нового театрального проекта, а им этот чудик, что-то мямлит про поиски новой формы и про бороду короля Лира длиной в 10 метров, но в конце встрече, по-новорусски милостиво бросят «ладно, денег, всё равно дадим»; зрители и журналисты; агенты на похоронах Арто и др.
- Она, встречаются и ухаживают за ней, конечно, оба Арто.
Одним из героев является и само пространство, пространство-Арто, играющее спектакль наравне с актёрами. Очень сильные финальные сцены, финалов целых три:
1) Захват Арто санитарами и буксировка его, словно неживого предмета на лебёдке наверх, на галерею, в сумасшедший дом
2) Похороны Арто: гроб, и последний диалог Арто-2, находящегося в этом мире, с Арто-1, пребывающем уже ТАМ: «Ну как там?»
3) Выход актёров на аплодисменты, чествование Арто на нескольких языках, и крик-сирена Арто-Гвоздицкого, приводящего к искажению пространства, Арто-пространства. Дальше - темнота…
Арто-Гвоздицкий
Он играет гения, сумасшедшего, чудака, миссию и пророка нового театра, играет пронзительно, играет как актёр-мученик (по Арто), по-новому для себя, такого Гвоздицкого я ещё не видел, пожалуй, у него только в отдельных сценах есть что-то общее с тем, как он играл Подпольного человека более 10 лет назад у Гинкаса.