О пролетарской солидарности
Максим Горький «Враги», режиссёр Родион Нахапетов, СССР, Мосфильм, 1978
Во время просмотра фильма возник вопрос - а можно ли перенести действие этой пьесы Горького в сегодняшний день? Казалось бы, вполне актуальный сейчас материал. За прошедшие 100 лет основной конфликт, противоречие между трудом и капиталом, между владельцами фабрик&заводов и рабочими никуда не делся, разрыв между богатыми и бедными лишь увеличился, и, самое главное - для владельца предприятия, рабочие, по-прежнему, всего лишь материал для извлечения прибыли, не более того. Типажи буржуа-олигархов, красочно представленные замечательными артистами: деловой и решительный (О.Ефремов), неуверенный и сомневающийся (И.Смоктуновский), пьющий и распадающийся (Р.Адомайтис) - вполне живые, подрихтовать их свежими красками, и - на сцену, в современных костюмах, с айфонами в карманах.
Но за 100 лет всё же кое-что изменилось. Владелец уже никогда не живёт рядом со своим предприятием, завод - где-нибудь в глубинке, а собственник - на Рублёвке, на Канарах, или в Лондоне. Владение стало своего рода виртуальным, и цепочка владения часто уходит куда-нибудь в офшор. И к бунтующим из-за закрытия завода рабочим владелец никогда не придёт. Да и перед закрытием заводы сейчас намеренно банкротятся, бунтуй - не бунтуй, завод всё равно банкрот, денег нет.
Но самое главное, исчезла пролетарская солидарность. 100 лет назад была, её весьма продуктивно использовали большевики, а сейчас её нет. За последние 25 лет в России закрылись тысячи фабрик и заводов, а про рабочие стачки, бунты, демонстрации и восстания, я ничего не слышал. В Москве, например, на месте закрытых фабрик и заводов построены офисы, бизнес-центры, жилые массивы. Некоторые исследователи объясняют исчезновение пролетарской солидарности другим качеством рабочего класса, тот, столетней давности, происходил, в основной своей массе, из крестьянства, в котором был силён общинный дух, нынешний - вырос вне общинного мировоззрения, а своих общих целей и интересов пока ещё не осознал. У меня другая версия.
По соседству с домом в котором я живу находится рабочее общежитие, некая бизнесменша, супруга одного из мэров выкупила первый этаж жилого дома, и превратила его в общежитие. Бывает оно полгода-год пустует, бывает заселяется таджиками. С начала нынешнего лета в общежитии живут рабочие. Теплыми летними вечерами, в майках и шортах, они высыпают на улицу, рассаживаются на мэровских железных заборчиках, курят и пьют пиво. Солидарность их всего лишь пивная, локальная. У тех рабочих их светлое будущее, социализм-коммунизм, было впереди. У нынешних - позади, они знают, что пиво в светлом социалистическом будущем вот так свободно-спокойно не попьёшь, в летний субботний вечер его просто не купишь в магазине, потому как его там не будет. Потому - незачем им и солидаризоваться. Их сгорбленные позы с сигаретой в уголке рта и с бутылкой пива в руке выражают безнадёжность. Их положение безнадёжно.
Во время просмотра фильма возник вопрос - а можно ли перенести действие этой пьесы Горького в сегодняшний день? Казалось бы, вполне актуальный сейчас материал. За прошедшие 100 лет основной конфликт, противоречие между трудом и капиталом, между владельцами фабрик&заводов и рабочими никуда не делся, разрыв между богатыми и бедными лишь увеличился, и, самое главное - для владельца предприятия, рабочие, по-прежнему, всего лишь материал для извлечения прибыли, не более того. Типажи буржуа-олигархов, красочно представленные замечательными артистами: деловой и решительный (О.Ефремов), неуверенный и сомневающийся (И.Смоктуновский), пьющий и распадающийся (Р.Адомайтис) - вполне живые, подрихтовать их свежими красками, и - на сцену, в современных костюмах, с айфонами в карманах.
Но за 100 лет всё же кое-что изменилось. Владелец уже никогда не живёт рядом со своим предприятием, завод - где-нибудь в глубинке, а собственник - на Рублёвке, на Канарах, или в Лондоне. Владение стало своего рода виртуальным, и цепочка владения часто уходит куда-нибудь в офшор. И к бунтующим из-за закрытия завода рабочим владелец никогда не придёт. Да и перед закрытием заводы сейчас намеренно банкротятся, бунтуй - не бунтуй, завод всё равно банкрот, денег нет.
Но самое главное, исчезла пролетарская солидарность. 100 лет назад была, её весьма продуктивно использовали большевики, а сейчас её нет. За последние 25 лет в России закрылись тысячи фабрик и заводов, а про рабочие стачки, бунты, демонстрации и восстания, я ничего не слышал. В Москве, например, на месте закрытых фабрик и заводов построены офисы, бизнес-центры, жилые массивы. Некоторые исследователи объясняют исчезновение пролетарской солидарности другим качеством рабочего класса, тот, столетней давности, происходил, в основной своей массе, из крестьянства, в котором был силён общинный дух, нынешний - вырос вне общинного мировоззрения, а своих общих целей и интересов пока ещё не осознал. У меня другая версия.
По соседству с домом в котором я живу находится рабочее общежитие, некая бизнесменша, супруга одного из мэров выкупила первый этаж жилого дома, и превратила его в общежитие. Бывает оно полгода-год пустует, бывает заселяется таджиками. С начала нынешнего лета в общежитии живут рабочие. Теплыми летними вечерами, в майках и шортах, они высыпают на улицу, рассаживаются на мэровских железных заборчиках, курят и пьют пиво. Солидарность их всего лишь пивная, локальная. У тех рабочих их светлое будущее, социализм-коммунизм, было впереди. У нынешних - позади, они знают, что пиво в светлом социалистическом будущем вот так свободно-спокойно не попьёшь, в летний субботний вечер его просто не купишь в магазине, потому как его там не будет. Потому - незачем им и солидаризоваться. Их сгорбленные позы с сигаретой в уголке рта и с бутылкой пива в руке выражают безнадёжность. Их положение безнадёжно.