La Traviata / Bayerische Staatsoper, 30.07.2012
"Травиату" на мюнхенском фестивале давали дважды. Учитывая, что в первый вечер Хатерос была заменена на Maria Agresta, я, конечно, очень переживала, так как ехала именно из-за Ани и, конечно же, Кинлисайда. Шла практически как на свидание:) и даже выбрала платье, гармонировавшее с цветом интерьера Bayerische Staatsoper:)) Забегая вперед, могу сказать, что это был, наверное, самый лучший вечер, который я провела в опере.
Начнем с наименее удачного. Оркестр под управлением молодого израильского дирижера Omer Meir Wellber играл просто, "по-эстрадному" я бы сказала, загоняя темп и параллельно хор при любом удобном случае. Сложно было бы наслаждаться музыкой Верди, если б не солисты - и первой "усмирить" оркестр смогла Anja Harteros.
Постановка Günter Krämer очень простая, минималистическая - черный задник, открывающиеся и закрывающиеся двери в первом действии. И тут вопрос как раз был понятен смысл реж.оперы (см. предыдущий отдыв о "Турандот"). Ведь не будь ее, что чувствовали бы слушатели, если бы их внимание так долго в 1 действии было сосредоточено не на Ане Хартерос в простом белом платье, а певице гораздо меньшего таланта?
О солистах
Anja Harteros - она божественная! Cильный, чистый голос, незаурядный артистический талант, подача. Сначала она показалась мне довольно сдержанной, но еще в конце 1-го действия она выдала такую страсть, про второе и их дуэты с Кинлисайдом я уже умалчиваю. Единственный минус - иногда страдали какие-то мелкие детали-украшения в партии Виолетты. Сравнивать по уровню Хартерос я могу, пожалуй, только со Стояновой, но последняя куда менее эмоциональна и более "правильна".
Ramon Vargas - в первом действии он меня не впечалил, этот такой, знаете ли, хлыщ, которому не очень интересна Виолетта и женщины в принципе - куда больше его занимают карты, выпивка и веселая компания. Голос средний, в чувствуется нем был песок, но, что самое главное, нет равнодушия и это большой плюс. Свою партию Un di felice он спел своебразно, с акцентами, которые подчеркивали сильные стороны тенора. На мой взгляд, всяко лучше, чем Marco Berti, который просто громко и чисто поет без выражения:)
Хочу сказать, что между Альфредом и Виолеттой страсти вначале не было, дама с камелиями относилась к нему скорее по-матерински. Но всё изменилось с приходом Жоржа Жермона...
Очень красивые декорации во втором действии - пол усыпан осенними листьями, на сцене качели. Интересно, что на сцене появляется и та самая сестра Альфредо, которая служит "козырем" в аргументации отца.
Simon Keenlyside... Понятно, что тут я буду пристрастна, ибо полюбила его еще с Евгения Онегина, но всё-таки, как он был прекрасен. И дело тут не только в вокале. Кинлисайд создал абсолютно цельный образ брезгливого папаши - самодура (тут по повадкам он напомнил мне Джека Николсона из ""), абсолютного эгоиста - всем ему, как будто должны и обязаны, жертву Виолетты, он воспринял как должное, само собой разумеющееся. Как он прихрамывая и опираясь на палку, стряхивал с себя пылинки, поглядывал на часы! А как страдала Виолетта - мне кажется, что именно в этот момент через страдание она и полюбила Альфреда.
Что касается вокала, пусть я буду опять же пристрастна, но придраться мне не к чему - тут Кинлисайд показал не только прекрасную технику, но и такое разнообразие интонационных возможностей - от сердито-сосредоточенного образа, до мягкого, отеческого, почти нежного тембра. Этот был первый раз в опере, когда я по-настоящему заплакала - от счастья, от того, что я слышу и вижу таких прекрасных исполнителей.
Всё, чтоб было дальше, после ухода Жермона, если честно, прошло как в тумане:)
Потрясающе сильной была сцена смерти Виолетты, я еще раз убедилась, что никогда не слышала ничего подобного голосу и мастерству Хартерос вживую.
Срочно на Don Carlo мюнехнского образца, и тем более, которым дирижирует Паппано.
Начнем с наименее удачного. Оркестр под управлением молодого израильского дирижера Omer Meir Wellber играл просто, "по-эстрадному" я бы сказала, загоняя темп и параллельно хор при любом удобном случае. Сложно было бы наслаждаться музыкой Верди, если б не солисты - и первой "усмирить" оркестр смогла Anja Harteros.
Постановка Günter Krämer очень простая, минималистическая - черный задник, открывающиеся и закрывающиеся двери в первом действии. И тут вопрос как раз был понятен смысл реж.оперы (см. предыдущий отдыв о "Турандот"). Ведь не будь ее, что чувствовали бы слушатели, если бы их внимание так долго в 1 действии было сосредоточено не на Ане Хартерос в простом белом платье, а певице гораздо меньшего таланта?
О солистах
Anja Harteros - она божественная! Cильный, чистый голос, незаурядный артистический талант, подача. Сначала она показалась мне довольно сдержанной, но еще в конце 1-го действия она выдала такую страсть, про второе и их дуэты с Кинлисайдом я уже умалчиваю. Единственный минус - иногда страдали какие-то мелкие детали-украшения в партии Виолетты. Сравнивать по уровню Хартерос я могу, пожалуй, только со Стояновой, но последняя куда менее эмоциональна и более "правильна".
Ramon Vargas - в первом действии он меня не впечалил, этот такой, знаете ли, хлыщ, которому не очень интересна Виолетта и женщины в принципе - куда больше его занимают карты, выпивка и веселая компания. Голос средний, в чувствуется нем был песок, но, что самое главное, нет равнодушия и это большой плюс. Свою партию Un di felice он спел своебразно, с акцентами, которые подчеркивали сильные стороны тенора. На мой взгляд, всяко лучше, чем Marco Berti, который просто громко и чисто поет без выражения:)
Хочу сказать, что между Альфредом и Виолеттой страсти вначале не было, дама с камелиями относилась к нему скорее по-матерински. Но всё изменилось с приходом Жоржа Жермона...
Очень красивые декорации во втором действии - пол усыпан осенними листьями, на сцене качели. Интересно, что на сцене появляется и та самая сестра Альфредо, которая служит "козырем" в аргументации отца.
Simon Keenlyside... Понятно, что тут я буду пристрастна, ибо полюбила его еще с Евгения Онегина, но всё-таки, как он был прекрасен. И дело тут не только в вокале. Кинлисайд создал абсолютно цельный образ брезгливого папаши - самодура (тут по повадкам он напомнил мне Джека Николсона из ""), абсолютного эгоиста - всем ему, как будто должны и обязаны, жертву Виолетты, он воспринял как должное, само собой разумеющееся. Как он прихрамывая и опираясь на палку, стряхивал с себя пылинки, поглядывал на часы! А как страдала Виолетта - мне кажется, что именно в этот момент через страдание она и полюбила Альфреда.
Что касается вокала, пусть я буду опять же пристрастна, но придраться мне не к чему - тут Кинлисайд показал не только прекрасную технику, но и такое разнообразие интонационных возможностей - от сердито-сосредоточенного образа, до мягкого, отеческого, почти нежного тембра. Этот был первый раз в опере, когда я по-настоящему заплакала - от счастья, от того, что я слышу и вижу таких прекрасных исполнителей.
Всё, чтоб было дальше, после ухода Жермона, если честно, прошло как в тумане:)
Потрясающе сильной была сцена смерти Виолетты, я еще раз убедилась, что никогда не слышала ничего подобного голосу и мастерству Хартерос вживую.
Срочно на Don Carlo мюнехнского образца, и тем более, которым дирижирует Паппано.