Внутри чужой, словно найденный, голос
Ищет уверенность выйти соло,
Но тонет в согласном без гласных хоре,
Готовом сменить мундиры на робы,
Открывшем, что сроки сойдутся скоро,
Всем обещая «прощай» и «ура».
Мимо… песок в крови… колесницы.
Детские съедены рукавицы
На пальцах. И некуда торопиться.
Можно, конечно, забыть и забыться.
Вспять прокрутить все любимые лица,
Им обещая «прощай» и «ура».
Жаль, но в подвале не отсидеться.
Одно деление в батарее - и трудно согреться.
Хлама много. Не входит. И узкая дверца.
Голос врет от души и фальшивит от сердца.
Ищет соло, но может и с совестью спеться,
Сам себе обещая «прощай» и «ура».