В момент знакомства все наши худшие опасения оправдались, парень из пары, что помоложе, начал с того, то они живут в 17-ом округе Парижа, мы за неделю так и не запомнили их имен, такими они оказались отформатированными занудами. Больше всех нам понравились бодрые и загорелые старички, которые держат ресторан в Валь-Торанс и зимой живут в Альпах, а летом - на югах, под Экс-ан-Прованс. У Николь - короткие юбки, бразильские купальники, сделанная грудь, подтянутая улыбка, а Камий - загорелый, голубоглазый, любит пошутить, за талию приобнять. Еще были двое, лет по 50, то ли из Нанта, то ли из Бреста, двое хоббитообразных португальцев, которые скромно улыбались и говорили, что они все понимают по-французски, усач лет 45 с синими волосатыми ногами ну и, ставший звездой поездки - Джимми - черный мальчик с грудью третьего размера. Джимми, не вяжущимся с фальшивой сумкой Луи Виттона, перетянутой через необъятный живот, и, напяленной козырьком назад не менее поддельной кепкой Бурбери, сладким голосом продавца, сообщил, что он работает на PromoVacances и целью его пребывания на корабле является не только отдых, но и инспекция, анализ и развитие маршрута. Пока он говорил, нос у него удлинился примерно сантиметров на пять. Мы с Высо промямлили что-то про то, что надеемся привнести разухабистую славянскую нотку в эту поездку и немедленно закусили антийскими пончиками из трески.
Чтоб добить нас, к пирсу подъехал автобус, из которого вывалилось два десятка рослых блондинов и они, весело болтая по-чешски, распределились на двух катамаранах, пришвартованных как раз напротив нас. Через четверть часа у них уже хлопали пробки шампанского, хохотали девицы и прыгали за борт первые купальщики. Наши же компаньоны жевали губами и неодобрительно качали головой: «эко разошлись, как бы им потом ночью плохо не было».
Хорошо, что в каюту мы спустились, когда лодка уже отчалила. Ближайшую неделю нам предстояло провести в шкафу, на верхней полке которого задувает и заливает, а на нижней - душно и тесно. Радуясь, что мы взяли с собой минимум багажа и, приговаривая, что все равно здесь только спать, как-то улеглись и приготовились к первой ночи на воде.
Утром вид у всех был слегка помятый, но мусорными пакетами, которыми штурман всех щедро снабдил накануне, напутственно рассказав, «как оно бывает», никто не воспользовался.
Мы бросили якорь в Rodney Bay острова Бекуэ. Чё тут говорить, все как на картинках: бирюзовая вода, белый песок, кокосовые пальмы. В городке по случаю воскресенья все закрыто и только пестро одетые ребята в больших и видавших видах машинах соревнуются, у кого колонки громче.
Но - вода… Вода! Ты входишь в нее как нож в масло, а выходишь - только в астрал. Высо правда фыркала, что где-то там в Египте рыб больше и кораллы красивше, но, я тоже бывала на разных морях, и скажу вам честно - посмотреть есть на что.
Накупавшись до изнеможения, мы отчалили в направлении Admiralty Bay, любуясь мохнатыми шапками островком разбросанных в море и конусами гор Санта-Лючии. Солнце садилось около шести, и к семи на небе уже красовался тонкий серп месяца и путеводно светили звезды. Так что аперо начинали тоже довольно рано и, как-то незаметно для всех, к ужину, который наша повариха героически мастерила на камбузе, Джимми успел влить в себя какое-то адское количество рома, и его качало из стороны в сторону с амплитудой, вызывавшей серьезные опасения. При этом он не снимал солнцезащитных очков, пресловутой кепки и массивных наушников, вслед за которыми они декламировал какой-то рэп парижских предместий (не самых благополучных, судя по тексту). Старички офигевали. Мы с Катькой бегали на нос смеяться. На следующий день все укоризненно советовали проспавшему ночь на палубе Джимми не смешивать приобретенную у местных гомеопатию с алкоголем, и стало понятно, что тема для разговоров на неделю определилась.