(no subject)
Пробегая лужу, Виктор Олегович вспомнил, как в детстве он любил представлять, что лужа - это такая грань между мирами - нашим и отраженным, где бесконечное небо плещется внизу, а сверху свешиваются человечки, машины, дома и деревья, а самолеты - как подводные лодки, вворачивающиеся в гулкое звенящее пространство. Впрочем, мысль его не была столь подробной, она скорее напоминала некое легкое полузабытое ощущение мистического взгляда на мир, когда все вокруг хорошо, а то, что это изменяется - плохо.