Все идёт по плану
У меня всю жизнь наполеоновские планы, а на выходе результат всегда сомнительный.
Но я понимаю, что если бы я вечно не строила «грандиозных» планов, то на выходе вообще бы ничего не было. Так что планы меня все равно несут вперёд. Ну не так, чтобы я достигла каких-то высот невероятных. Нет, но тем не менее, все равно же, что-то в моей жизни происходит. Давайте пройдёмся по списку моих «достижений».
С детства мечтала учиться в музыкальной школе. Дома было пианино, оставшееся от старшей сестры, которая музыкалку бросила, и в итоге, моя мама ни в какую не хотела выбрасывать деньги на ветер во второй раз и была против того, чтобы я тоже училась в музыкальной школе. Она обманывала меня всячески. Но я оказалась хитрее, и уже в самый притык, в 11 лет я подговорила сестру и она вместо мамы пошла и написала заявление, я в тайне и родителей пошла и сдала вступительный экзамен, а потом ушла в поход с классом. Прихожу обратно, а родители обалдевшие. Пришло извещение, что меня приняли в музыкальную школу. Мать сломилась. И в итоге музыкалку я закончила в выпускном 10 классе. Когда все нормальные девочки заканчивали в 8-ом. Чтобы потом идти в музучилище. Моя педагог очень мною гордилась и очень хотела, чтобы я поступала в музучилище. Но меня такая перспектива совсем не привлекала. Оставаться после окончания школы в Асбесте, маленьком уральском городке я не хотела. Моя следующая навязчивая идея была - Ленинград. Я пошла на конфликт со всеми. И сказала, что лучше буду водителем трамвая в Ленинграде, чем учиться в этом провинциальном музучилище. Кому оно надо?! Меня все тетки на маминой работе начали гнобить за мои «наполеоновские» мечты уехать в Ленинград. Их дети дальше Свердловского горного института (включая мою старшую сестру, кстати) никуда не уехали. Я всем своим видом демонстрировала: «Слабаки! А не горняки! От маминых юбок не могут оторваться!». И укатила в Ленинград. Вернее, улетела. На самолёте. Через полгода я привезла маме на работу целый чемодан пепси-колы, угощала всех этих злобных и завистливых тёток пепси-колой, которой, естественно, там никогда в магазинах не продавали. В те времена разница между столичными городами и провинцией была колоссальная.
Но в Ленинграде, увы, я не покорила вершины олимпов, не поселилась в студенческом общежитии, но и водителем трамвая не стала. Я ради прописки постоянной в городе белых ночей пошла в текстильное ПТУ! Сейчас его уже нет. А раньше оно находилось на Октябрьской набережной. Никогда не забуду ту свою первую осень в Питере. Набережная утопала в золоте деревьев, от багрянца и воздуха с Невы дух захватывало. Меня в ПТУ тут же выделили из общей массы таких же приезжих, я всю осень просидела в комитете влксм, заполняла какие-то бумажки. Когда бумажки закончились, меня сделали ответственной за культпросветработу:) Я активно распространяла билеты на концерты «Алисы», Виктора Цоя, не забывая про экскурсии в музеи, и вот я уже сама через месяц с небольшим, как только прилетела в Ленинград, стояла в толпе обалдевших девчонок, в СКК, в двух метрах от сцены, на которой пел наш тогдашний кумир Томас Андерс. Можно ли было в такое поверить ещё полгода назад?! Где я и где Томас Андерс! Это как две разные планеты, два разных мира. И вот он, в двух метрах от меня, поёт и томно смотрит, как будто бы сразу на нас на всех.
Дальнейшая моя идея-план, после того как в паспорте у меня появился заветный штамп постоянной прописки - это институт культуры. Я хотела только туда. Никуда больше. Только в кулёк. И получив прописку, я тут же свинтила из текстильной заводской среды в сферу культуры и искусства:) Я ушла работать в музей Пушкина. И там меня все взяли на поруки, со мной занимались английским и историей. И я поступила в кулёк, конечно же. А как ещё.
На 2 курсе кулька на одном из сессионных экзаменов препод сказал: «Катя, а вы думаете об аспирантуре? Вам надо заниматься научной работой, подумайте...». И тем самым он поселил в моей душе новый план. Но я училась без рвения. На выходе был у меня обычный синий диплом и.... исключение из правил, которым обычно награждали отличников, - у меня у единственной на курсе, минуя отличников, была рекомендация в аспирантуру.
Дальше я должна была уже идти путём, о котором не жалею. Так как этот план был не мой, за меня решили. А значит, сама я ценности особой в нем не видела. Я должна была закончить аспирантуру и возглавить коммерческий факультет социальной педагогики, который открыл мой научрук в Волгограде. Нет! Проорала я. Я не для того столько лет мучаюсь в этом питерском холоде, чтобы опять вернуться в провинцию. Из Питера можно уехать в Париж! Но не в Волгоград! Научрук, царствие ему небесное, академик Ариарский сложил как обычно руки на своей груди и сказал: «Катенька, хорошо! Не в Волгоград, но в Берлин ты поедешь? Мы там открываем сейчас социально-психологическую службу для эмигрантов из СССР...». Мммм, задумалась я, это хорошая идея, я даже учу уже немецкий язык как второй (был у нас такой курс), но мне надо в Японию.
Японию я пробивала 3 года!
Хорошо, сказала я Марку Ариевичу, я съезжу в Японию, а потом в Берлин!
Но потом никакого Берлина уже не случилось, так как все, я связала себя с Японией. И это был мой выбор.
Университет Гумбольдта звучал заманчиво, в Берлине уже жили мои бывшие школьные подруги и подруга из института тоже там уже была, и вторая подруга из института... Кстати, когда Ольга с Маринкой, каждая по своей стезе свалили в Берлин, я в вузе, словно, осиротела. Одна - еврейка, вторая укатила сиделкой в Швейцарию, но вышла замуж за немца и переехала в Германию, обе бросили наш вуз на 3 курсе. И мы все им в душе, наверное, даже завидовали. Что не побоялись вот так одним махом разрубить этот канат, держащий нас всех тогда, ведь обе коренные петербурженки, им в отличие от меня было что терять, но они не испугались. И даже вуз бросили. Не держались за эти корочки. ...
Дальше вы мою историю знаете. Я в Японии училась, замуж выходила, рожала, работаю. Жизнь у меня во многом лучше, чем у большинства коренных жителей. Я не достигла каких-то вершин невероятных, но и не барахтаюсь в мутной водице, пытаясь элементарно выжить. Ну живу себе и живу....
Короче, Мари мне вчера объявила, что она бросит вуз и я весь день проревела на работе. Вчера у меня был день в дэй сервисе. И я не могла сдерживать слез периодически. Надо отдать должное сотрудницам. Нас вчера было 4 человека. Директриса укатила с утра в другой ее такой же дом, там сломалась ванна. Перестала нагревать воду.
Ну а мы весь день работали так, что я периодически ревела. Тетки меня успокаивали. Если бы я вчера не была в дэй сервисе, я бы, наверное, получила бы сердечный приступ или у меня случился бы инсульт. Но благодаря тому, что я была окружена людьми, и они проявили себя очень деликатно и мудро, я справилась. И к концу дня, когда пришла ночная дежурная (одна, остальные все мужики), тетка среди всех самая умная, мы с ней ещё поговорили, вернее, она со мной, и я вообще уехала с работы с легким сердцем и принятым решением. Решение таково: я самоудаляюсь. Больше я не принимаю участия в жизни дочери. Я обеспечиваю ее только едой. И все. Дальше все решения она должна принимать сама, и все, что касается ее, она должна делать сама. Я отпускаю ее в этот мир. Пусть живет сама. Как хочет. Я допустила большую ошибку: я пыталась прожить ее жизнь вместо неё. Я наставляла и направляла, из лучших побуждений, но они оказались пустыми хлопотами. Так что пусть она живет свою жизнь сама. Пусть ломает дрова, пусть набивает себе шишки. Может, поумнеет. И повзрослеет. А я буду заниматься своим сельхозпроектом.
Во вторник пойдём в вуз, выяснять, что делать дальше. Либо академ, либо будем исключаться из вуза.
Стипендию надо вернуть будет в фонд. Это 13 тысяч долларов за этот год. Я платить не буду. Пусть она выплачивает сама по 100$ в месяц, за 12 лет выплатит.
Вернулась я вчера домой, она спит. Я ушла уже на огород сегодня, она ещё спала. Так что пока она даже не подозревает, какой у меня опять очередной план. Она локти будет кусать до конца своей жизни. За все в жизни надо платить. Надеюсь, она это скоро очень хорошо поймёт и будет выть как белуга. Сама этого захотела.
А у меня все по плану.
Я продала машину нашу, минивэн.
И вместо неё купила кей-кар.
Обмен машинами ещё не произошёл. Так как кей-кар сейчас проходит последнюю контрольную проверку. На следующий неделе мне должны будут ее отдать, а я им отдам свой минивэн. Конечно, я продала 7-летний минивэн за 30% его первоначальной стоимости, то бишь за 17 тысяч баксов, а кей-кар приобрела тоже б/у за 4,5 тысяч баксов. Оставшиеся от продажи минивэнв деньги пущу в сельхозпроект. Как я и планировала. Разгребать проблемы Мари с ее вузом я за свой счёт не собираюсь.
Минивэн продала, так как ещё через год его стоимость ещё будет меньше. Но он требует больших расходов. Один бензин только. Не говорю уже про налоги, страховки, колёса. Так что сейчас он стоит у меня на парковке, жду, когда я от него избавлюсь.
Времена меняются. Прошла эпоха минивэнов в Японии, как когда-то прошла мода в России на ламбаду:)))
С вузами та же песня.
Я хотела бы, чтобы Мари прошла стажировку в местном у нас НИИ по фруктовым деревьям, 2 годичный курс. Ей, как молодому фермеру, после этого курса государство будет платить зарплату в течение 5 лет. Это был наш план после окончания ею вуза. Но зачем оттягивать, когда можно уже сейчас приступить к реализации этого плана?
Но хоть она мне вчера и сказала, что будет работать со мной, в моем сельхозпроекте, я ей не верю. Это только отговорки, чтобы бросить вуз. У неё ментальное здоровье трещит по швам. Поэтому испытывать ее дальше этим вузом, который у меня у самой уже в печёнках, наверное, все же не стоит. Столько мучений (ментальных) ради бумажки? Не идиотизм ли это?