думаю
Мне представляется, что человеческая жизнь так ценна и хрупка одновременно, что ее, как тонкий фарфор, лучше не брать лишний раз в руки, не искушать судьбу без нужды… Но если кто-то соглашается на такие испытания (желая ли стать жертвой, или желая этого избежать), то это только его ответственность, хотя любая моя неловкость может стать для него роковой.
Поэтому я непроизвольно замираю, когда речь заходит о личных выборах такого уровня, и никак не могу заставить себя деятельно вмешаться в чужие отношения с бытием. Похоже, что я могу в этих обстоятельствах только быть - быть на стороне человеческой жизни.
Тем временем, со стороны любое действие и его отсутствие - в том числе и реакция на боль - может выглядеть как глупость, как равнодушие, как провокация. И быть становится зачастую действительной провокацией такого восприятия.
Поэтому я непроизвольно замираю, когда речь заходит о личных выборах такого уровня, и никак не могу заставить себя деятельно вмешаться в чужие отношения с бытием. Похоже, что я могу в этих обстоятельствах только быть - быть на стороне человеческой жизни.
Тем временем, со стороны любое действие и его отсутствие - в том числе и реакция на боль - может выглядеть как глупость, как равнодушие, как провокация. И быть становится зачастую действительной провокацией такого восприятия.