1922г. Последний подъём Андреевского флага
Оригинал взят у d_m_vestnik в 1922г. Последний подъём Андреевского флага
Мало кто знает, что последний корабль под Андреевским флагом покинул русские берега, выйдя из нашего Петропавловска. И случилось это в четыре часа дня 2 ноября 1922 г. Этим кораблем стал 900-тонный «Магнит», построенный для обслуживания Владивостокской крепости в качестве тральщика крепостного минного батальона в 1911 г. Корабль длиной 33,6 м был вооружен двумя орудиями небольшого калибра.
Единственным видом транспорта, связывавшим Камчатку с остальной Россией в первой половине ХХ в., являлись пароходы. В годы гражданского противостояния их число, принадлежавшее главному снабженцу полуострова - Добровольному флоту, заметно сократилось. Это заставило приморские власти, которым традиционно подчинялся полуостров «в силу естественного географического положения», прибегнуть к использованию для этих целей военных кораблей, в том числе и «Магнита», переименованного в «канонерскую лодку».
Корабль обходил охотско-камчатское побережье в июле и августе 1920 г. 16 августа он пришел в Петропавловск. В воскресенье 22 августа команда «Магнита» совместно с городскими любителями сценического искусства устроила театральный вечер. Его гостям показали драму в одном действии «Любовь шута», водевиль «Кисонька» и дивертисмент, а по окончании устроили танцы. Весь сбор моряки передали местному обществу «Просвещение». 4 сентября «Магнит» отправился на Командоры, затем, выгрузив там продовольствие, вернулся во Владивосток.
Корабль посещал полуостров и в следующем году. 27 июля 1921 г. действовавший в Петропавловске большевистский облнарревком, получивший сведения о том, что «Магнит» готовится выйти на Камчатку, обсуждал меры противодействия возможной высадке с него вооруженного экспедиционного отряда. Облнарревком полагал, что канонерка идет с целью «захвата власти и отторжения Камчатки от Советской России».
Облнарревком, объявив себя избранным «всеми трудящимися области на Третьем областном съезде Советов, признавая за собой всю полноту власти», постановил не допустить высадки с корабля никого, кроме местных жителей, возвращающихся домой «с явно миролюбивыми намерениями». В случае прибытия на «Магните» вооруженного отряда решено было вступить с ним в переговоры «по недопущению высадки такового отряда, но если эти способы борьбы окажутся недостаточными, Комитет будет вынужден прибегнуть к оружию против захватчиков, посягающих на законную власть, избранную всеми трудящимися Камчатки…»
«Магнит» вышел с грузами из северного японского порта Хакодате (места, откуда на Камчатку в то время завозилось наибольшее количество продуктов, предметов снабжения и промыслового вооружения) 2 августа, спустя десять дней он зашел в Петропавловск. Во время этого плавания «магнитцы» оказали помощь терпевшей бедствие шхуне «Чайка». Вместо ожидаемого экспедиционного отряда на канонерке прибыли двенадцать человек промыслового надзора. Их отправило владивостокское Управление рыбных и морских звериных промыслов Дальнего Востока, работавшее при антибольшевистском правительстве братьев Меркуловых, пришедшем к власти в мае 1921 г. Одной из целей прибытия корабля было снабжение Командорских островов и контроль за состоянием их пушного хозяйства. Это национальное богатство рассматривалось противодействующими сторонами как источник средств для продолжения междоусобной борьбы.
15 августа 1921 г. облнарревком уведомил ревкомы островов о том, что после состоявшейся 22 марта 1921 г. передачи Камчатской области из состава Дальневосточной республики в РСФСР управление Командорами перешло к нему и центральному советскому правительству. Поэтому теперь всю добытую пушнину следовало сдавать облнарревкому, намеревавшемуся реализовать ее при участии аборигенов. Без его разрешения запрещалось передавать шкурки кому бы то ни было «под страхом ответственности перед законами Советской Республики».
Облнарревком требовал не допустить сдачи пушнины на «Магнит». В случае попытки насильственной «экспроприации» населению предлагалось «применить в действие оружие, кого следует - арестовать и выслать областному комитету с первым отходящим с островов пароходом». Облнарревком указывал, что часть продовольствия и материалов, шедшие на «Магните», были заготовлены распущенным Рыбосоветом, действовавшим до меркуловского переворота, а другая их часть, погруженная в Хакодате, закуплена на областные средства.
Владивостокское «Управление…» объявлялось «органом самозваным, никем не признанным». Поэтому оно и следовавший на судне надзор считались не имеющими «никакого отношения к идущим на «Магните» продовольствию и материалам, тем более к Командорским островам и Камчатской области в целом». Командорцы извещались о том, что вскоре к ним должен подойти зафрахтованный облнарревкомом частный пароход «Тунгус», принадлежавший капитанам Ставракову и Крахмалеву, со снабжением, заготовленным при участии представителей островитян.
«Тунгус» зашел в Петропавловск 8 сентября. На нем в качестве «командированного по снабжению» отправился представитель облнарревкома А.С. Лукашевский. Судно доставило на острова дрова, товары и продовольствие на сумму 90 тыс. золотых руб.
Так как небольшой «Магнит» не взял с собой всего необходимого островам, то 1 августа 1921 г. владивостокское «Управление…» заключило в Хакодате с фирмой «Демби и КО» договор о дополнительной поставке. В счет частичной оплаты товаров оно выделило 7 000 иен, засчитав остальную сумму недоимками фирмы и ее платежами по арендуемым промыслам. Демби обязался завезти на острова на своем или арендованном пароходе продукты и 200 тонн угля.
Вот так «совместными» усилиями «красных» и «белых» были обслужены Командорские острова в 1921 г. В результате оказалось, что они «в этом году снабжены так, как не снабжались уже многие годы».
Осенью 1921 г. власть в Петропавловске сменилась: облнарревком ушел партизанить в сопки, а главой новой администрации, подчинявшейся правительству братьев Меркуловых, стал известный на полуострове рыбопромышленник Х.П. Бирич, именовавшийся «особоуполномоченным Временного Приамурского правительства в Охотско-Камчатском крае» и прибывший в город конце октября 1921 г.
16 июня 1922 г. Х.П. Бирич обратился к Приамурскому правительству с просьбой об отправке на Камчатку медикаментов, «отсутствие которых резко ощущается населением этой далекой окраины». 30 июня стало известно, что «правительством сделаны распоряжения о посылке на Камчатку провианта и предметов первой необходимости для населения. Снаряжены три парохода, которые ожидаются на днях в Петропавловске: «Магнит», «Батарея» и транспорт «Охотск».
К середине 1922 г. морякам Сибирской флотилии, базировавшейся во Владивостоке, как и большинству других лиц, разделявших «белую» идею, было ясно, что неравная борьба с советской властью вскоре будет проиграна. Тем не менее, большинство патриотов продолжали выполнять свой долг. Моряки по-прежнему охраняли северо-восточные окраины страны от хищников. Последних привлекали морские бобры, котики и голубые песцы Командорских островов, камчатская пушнина, рыба, золото и другие богатства. Они варварски уничтожались и безнаказанно вывозились.
Ослаблением государственной власти в стране, занятой гражданской бойней, воспользовались и соседние страны, переставшие считаться с часто сменяющимися местными правительствами, не обладавшими ни авторитетом, ни реальной силой для борьбы с хищничеством и самоуправством, которое дошло до того, что даже были организованы особые комиссии по изучению богатств Камчатки и Чукотки и началось их «обследование».
Командующий Сибирской флотилией контр-адмирал Ю.К. Старк в июне 1922 г. назначил для охраны побережья канонерскую лодку «Магнит». Небольшому кораблю предстояло совершить сложное плавание у берегов Камчатки, в Беринговом проливе и Северном Ледовитом океане. Подбор экипажа производился с учетом серьезности и ответственности этой экспедиции. Офицерский и личный состав назначался на канонерку по трем признакам: «марсофлотству», наличию морских знаний и опыта и личному удальству.
Командовал «Магнитом» лейтенант Д.А. фон Дрейер, уже совершивший в 1921 г. поход на Камчатку и Командоры. Ему и предоставлялось право выбора офицеров и команды, правильность которого позволила бы отчасти возместить те недостатки корабля, которые невозможно было исправить по техническим или финансовым соображениям.
Помимо охранных функций, на «Магнит» возлагались и задачи учебного корабля: на нем в поход шли приобретать морской опыт гардемарины, занимавшиеся по программе Морского корпуса. Для их теоретического и практического обучения из состава офицеров канонерки были выбраны и назначены преподаватели-инструкторы. Занятия на корабле регулярно шли в течение всего плавания, независимо от действий на побережье.
Подготовка к плаванию началась весной 1922 г., еще до официального назначения «Магнита», и продлилась три месяца. В ней принимал участие весь экипаж: от командира до младшего матроса-добровольца, а также персонал Владивостокского военного порта.
Перед отправлением в дальний поход корабль участвовал в операциях, которые Сибирская флотилия вела вдоль побережья Приморской области и острова Сахалин. После этого «Магнит» принял во Владивостоке небольшие запасы снабжения и провизии, пополнить которые намеревались в Японии. 22 июня 1922 г. состоялся инспекторский смотр, произведенный адмиралом Ю.К. Старком, пожелавшим экипажу успешного выполнения задания и возвращения домой. В десять часов утра канонерка отдала конец с бочки и покинула Владивосток, чтобы, как потом оказалось, больше никогда туда не вернуться.
В Петропавловск «Магнит» зашел в воскресенье 6 августа 1922 г. На нем прибыло пополнение для команды стоявшей в Петропавловске канонерской лодки «Свирь», промысловый надзор во главе со старшим смотрителем рыболовства В.Л. Дымским и доверенный торговой фирмы «Чурин и КО».
В ночь на 11 августа моряки «Магнита» участвовали в тушении пожара в порту, начавшегося на стоявшей у пристани шаланде с горючим. Приказом особоуполномоченного Х.П. Бирича 16 августа 1922 г. отличившимся объявлялась «сердечная благодарность за распорядительность, находчивость и самоотверженную деятельность». После стоянки корабль отправился на Командоры, а 2 сентября вернулся в порт. Через неделю он вновь вышел в море.
В августе 1922 г. гражданская администрация области во главе с Х.П. Биричем была заменена военными: это произошло вследствие прихода к власти во Владивостоке генерала М.К. Дитерихса. Правительство Дитерихса назначило на Камчатку генерал-майора П.М. Иванова-Мумжиева. До прибытия генерала в Петропавловск его обязанности исполнял начальник Петропавловского гарнизона капитан 1-го ранга Б.П. Ильин.
Не имея возможности справиться с партизанами, блокировавшими Петропавловск на суше, белое командование намеревалось сделать это со стороны моря, где располагало значительными силами. 20 августа Б.П. Ильин, руководивший всеми белыми воинскими силами на Камчатке, подписал обращение к красным партизанам, предлагая им сложить оружие. Отказывавшимся это сделать он обещал «конец… с первыми же морозами, так как я сожгу все деревни, жители которых оказывают вам приют. Военный корабль сметет их в пять минут до основания. И в первую очередь пойдут деревни Халактырка и Жупаново. Жалеть женщин и детей мне не приходится, коль скоро они явятся отродьями такого преступного племени».
23 сентября 1922 г. в Усть-Камчатске заседали волостной и сельский советы совместно с военным советом и госполитохраной (контрразведкой) красных, обсуждавшие меры по защите селения от «банд из г. Петропавловска». От пассажиров, приехавших на японском экспрессном пароходе «Кобе Мару», они получили сведения о том, что в город прибыли воинские подкрепления, а «Магнит», ушедший на Командоры, на обратном пути может направиться в Усть-Камчатск.
В сентябре 1922 г. «Магнит», выйдя из американского порта Ном на Аляске, направился к острову Врангеля, давно оспаривавшемуся у России Англией, воспользовавшейся ослаблением русской государственной власти и попытавшейся отторгнуть его. Целью этого плавания стало восстановление российского владения островом и подъем на нем Андреевского флага. В двадцатых числах сентября, пройдя мыс Дежнева, «Магнит» около двух суток ждал перемены северных ветров, нагнавших массу льдов в Берингов пролив, через которые он не смог пробиться.
Вторую попытку преодолеть льды корабль предпринял через несколько дней, но она тоже оказалась безуспешной из-за постоянных северных ветров. Не удалось это сделать и в последующем, более того, льды начали угрожать целости корпуса «Магнита». Ввиду отсутствия надежд пробиться сквозь ледовые заторы и необходимости вернуться на охрану берегов Камчатки корабль был вынужден оставить северные воды (права России, уже советской, на остров были восстановлены в 1924 г. экспедицией на канонерской лодке «Красный Октябрь» под руководством Б.В. Давыдова).
«Магнит» в очередной раз вернулся в Петропавловск 25 октября 1922 г. Как оказалось, это плавание стало последним, совершенным в российских водах под Андреевским флагом. Корабль привез местному гарнизону 990 пудов оленины и обмундирование для воинских частей. В воскресный день 29 октября его команда провела в городском Народном доме традиционный танцевальный вечер, привлекший множество горожан. Такой же праздник намечался и на среду 1 ноября. Однако ему состояться было уже не суждено…
25 октября 1922 г. Владивосток заняла красная 5-я Дальневосточная армия. В столице Приморья установилась советская власть. Утром 1 ноября в Петропавловск на имя капитана 1-го ранга Б.П. Ильина пришла телеграмма от морского агента в Токио адмирала Б.П. Дудорова, извещавшая, что командующий Сибирской флотилией контр-адмирал Ю.К. Старк ушел из Владивостока с верными ему кораблями, войсками и беженцами в корейский порт Гензан.
Вечером генерал-майор П.М. Иванов-Мумжиев вызвал городского голову и официально сообщил ему о том, «что город Петропавловск, по причине падения города Владивостока и с ним власти правителя Дитерихса, будет местным отрядом, во главе с представителями правительства, покинут, и власть в городе передается Петропавловскому городскому самоуправлению».
На видных местах было расклеено обращение к населению города. В нем говорилось, что власть передается городской Думе Петропавловска, а покидающие город граждане и воинское командование желают остающимся стойко перенести ниспосланное свыше испытание, что уходящие духовно всегда будут с Россией и никакая сила не вырвет из их сердец любовь к своей стране и ее народу. Обращение привлекло толпы любопытных.
Ясным утром 2 ноября 1922 г. в 7 часов 45 минут горнист стоявшего на внешнем рейде «Магнита» сыграл «большой сбор». Вахтенный начальник мичман М.И. Никифоров... скомандовал: «Гардемарины и команда на шканцах, во-фронт!» Через несколько минут на юте выстроились офицеры, на правых шканцах - первая вахта команды и гардемарины, на левых шканцах - вторая вахта команды.
Следующая команда: «Смирно, господа офицеры!» дала знать, что командир корабля лейтенант Д.А. фон Дрейер вышел на палубу. Он обошел строй офицеров, принял рапорты от старших специалистов и старшего офицера, поздоровался с гардемаринами и командой.
Дальнейшее ярко и эмоционально излагает один из очевидцев, укрывшийся под псевдонимом «Магнитец» (эти воспоминания были опубликованы в 1940 г. в Шанхае):
«Раздается тихий, но ясный голос вахтенного начальника: «Без пяти минут восемь, господин лейтенант». Сигнальщики у кормового флага и гюйса на баке замерли в ожидании. Горнист, приложив мундштук к губам, «греет» горн, чтобы тот не «скиксовал». «На флаг и гюйс!» - раздается бодрая команда Миши (вахтенного офицера М.Н. Никифорова. - С.Г.), и все взоры обратились на корму.
«Последний подъем родного флага в водах Камчатки, в водах российских… последний, - невольная мысль у всех на уме, - мы последний корабль под славным Андреевским флагом в российских водах, на родине…»
«Флаг и гюйс поднять!» - командует мичман Никифоров, чем нас всех отрывает от мыслей об уходе…
Как-то резко сорваны фуражки, и взоры всех устремились на корму, где флаг, затрепетав в налетевшем легком шквале, распустившись за поручни юта по ветру, открыл свой голубой Андреевский крест и медленно-медленно пошел кверху.
Андреевский флаг… наше святое знамя, флаг Петра Великого, адмиралов Сенявина, Ушакова, Нахимова, Завойко, Макарова и Колчака, во всей своей красе распустился в последний раз на российском корабле, в российских водах далекой окраины нам всем дорогой и милой Родины… Последний флаг…
Сколько мыслей роится в голове каждого, стоящего на палубе корабля «Магнит», готового покинуть, и быть может навсегда, родные воды… Последний флаг…
Замолк горнист… «На-кройсь! - опять командует Миша. - Гардемаринам и команде - разойтись!»
Закончен последний подъем флага «с церемонией» в водах российских Дальнего Востока и Камчатки, отошел в историю - и навсегда. Этот обычай - церемониал, повторявшийся изо дня в день во всех уголках нашей необъятной Родины, где бы ни находился хотя бы один российский корабль…»
«Флаг сочетания белого цвета правды и чистоты и синего - цвета лазурного моря и неба. Этот флаг своим косым крестом, крестом Св. Андрея Первозванного, был всегда нам символом служения Родине, служения честного, бескорыстного и верного, по заветам Великого Петра и Адмиралов Российских от времен Гангута и до последних дней жизни адмирала Колчака».
У деревянной свайной пристани в Ковше грузился старый, заслуженный, потрепанный тридцатипятилетней службой пароход Добровольного флота «Сишан». Он принимал на борт всех желающих покинуть полуостров. В числе последних находились не только пришлые люди - «мурки», как их называли местные жители, но и аборигены полуострова, спасавшиеся от красного террора, оставлявшие свои хозяйства, семьи, родных и добровольно обрекавшие себя на полную неизвестность. На пристани толпились горожане и жители окрестных селений, некоторые плакали. С разных сторон слышались возгласы: «Зачем вы нас покидаете? Ведь мы-то были с вами и поддерживали вас, как могли и умели!»
Известный камчатский общественный деятель, в тот момент руководитель канцелярии генерала П.М. Иванова-Мумжиева, А.А. Пурин предпринял последнюю попытку связаться с помощью Петропавловской радиостанции с руководителями остатков белого движения на северо-востоке России генералом А.Н. Пепеляевым в Аяне, С.М. Соколовым в Охотске и полковником В.И. Бочкаревым в Наяхане, чтобы информировать их о занятии красными Владивостока, выяснить их намерения и планы. Все попытки оказались безуспешными: ни одна из этих радиостанций на вызовы не отозвалась. Находившиеся здесь оказались предоставлены сами себе, оставшись без кораблей и связи. Большинство из них были обречены на гибель.
С берега вернулся и был поднят на палубу последний моторный катер, доставивший на борт канонерки отдельную морскую десантную роту во главе с ее командиром лейтенантом Сеньковским, а также часть воинских чинов гарнизона Петропавловска. Теперь их связь с родной землей прервалась навсегда.
В четыре часа дня с «Магнита» раздался орудийный выстрел - сигнал эвакуации, раскатившийся прощальным салютом по пространству Авачинской губы, отразившись от обрамлявших ее гор. «Сишан» медленно выходит из Ковша. На его борту находятся четыре сотни человек. Пароход пристраивается к «Магниту» и под его охраной выходит в беспредельную ширь Тихого океана. Собравшиеся на палубе видят, как удаляющийся город постепенно тонет в вечерней мгле…
Часть устаревшего вооружения уходящие войска выбросили за борт: вскоре у пристани в Ковше выловили десяток винтовок системы Бердана без затворов. По сообщению местной газеты, 2 ноября около четырех часов дня «действительно все правительственные чины, их отряды и некоторые из граждан на пароходах «Сишан» и «Магнит» снялись с якоря и, выйдя из бухты, направились в южное от Петропавловска направление».
Канонерская лодка и пароход двинулись в Хакодате. Отсюда «Магнит» с капитаном 1-го ранга Б.П. Ильиным ушел в Гензан на соединение с отрядом контр-адмирала Ю.К. Старка, 24 октября 1922 г. оставившим Владивосток, а «Сишан» в январе 1923 г. вернулся во Владивосток.
Последний командный состав «Магнита» при уходе из камчатских вод включал: командира лейтенанта Д.А. фон Дрейера, старшего офицера лейтенанта Ю.А. Степанова, старшего штурмана мичмана П.Н. Волчанецкого, младшего штурмана мичмана М.Н. Никифорова, вахтенного начальника и ротного командира лейтенанта М. Подиметопуло, вахтенного начальника и артиллерийского офицера мичмана М.В. Дешукова, вахтенного офицера мичмана И.А.Буланина, вахтенного офицера гардемарина В.Киркора, старшего механика поручика по механической части И.И. Котуновского, второго механика подпоручика И.Г. Сергиенко, третьего механика кондуктора В.К. Валшкиса, врача лекарского помощника П.Н. Степанова, старшего боцмана кондуктора В.М. Кобелева.
В число гардемаринов, набиравшихся на корабле морского опыта, входили Г.Петренко, А.Поляков, П.Дорошенко, В.Смеленец, П.Лашков, Н.Вельмин, И.Колосов, П.Дубнитский, Ю.Хейсканен, М.Савитский, А.Никошин, В.Смирнов и Н.Деснитский.
Большинство перечисленных выше офицеров и гардемаринов «Магнита» после ухода из России осели в Китае и США.
Последним был не только Андреевский флаг, поднятый в Петропавловске утром 2 ноября 1922 г. на «Магните». Последним стал и трехцветный флаг «Сишана», также более двух веков служивший знаменем всем русским людям. Этот триколор тоже вернулся к нам лишь полтора десятилетия назад - уже как один из государственных символов новой России.
С. ГАВРИЛОВ
Источник http://odynokiy.livejournal.com/259858.html?view=789522#t789522
Мало кто знает, что последний корабль под Андреевским флагом покинул русские берега, выйдя из нашего Петропавловска. И случилось это в четыре часа дня 2 ноября 1922 г. Этим кораблем стал 900-тонный «Магнит», построенный для обслуживания Владивостокской крепости в качестве тральщика крепостного минного батальона в 1911 г. Корабль длиной 33,6 м был вооружен двумя орудиями небольшого калибра.
Единственным видом транспорта, связывавшим Камчатку с остальной Россией в первой половине ХХ в., являлись пароходы. В годы гражданского противостояния их число, принадлежавшее главному снабженцу полуострова - Добровольному флоту, заметно сократилось. Это заставило приморские власти, которым традиционно подчинялся полуостров «в силу естественного географического положения», прибегнуть к использованию для этих целей военных кораблей, в том числе и «Магнита», переименованного в «канонерскую лодку».
Корабль обходил охотско-камчатское побережье в июле и августе 1920 г. 16 августа он пришел в Петропавловск. В воскресенье 22 августа команда «Магнита» совместно с городскими любителями сценического искусства устроила театральный вечер. Его гостям показали драму в одном действии «Любовь шута», водевиль «Кисонька» и дивертисмент, а по окончании устроили танцы. Весь сбор моряки передали местному обществу «Просвещение». 4 сентября «Магнит» отправился на Командоры, затем, выгрузив там продовольствие, вернулся во Владивосток.
Корабль посещал полуостров и в следующем году. 27 июля 1921 г. действовавший в Петропавловске большевистский облнарревком, получивший сведения о том, что «Магнит» готовится выйти на Камчатку, обсуждал меры противодействия возможной высадке с него вооруженного экспедиционного отряда. Облнарревком полагал, что канонерка идет с целью «захвата власти и отторжения Камчатки от Советской России».
Облнарревком, объявив себя избранным «всеми трудящимися области на Третьем областном съезде Советов, признавая за собой всю полноту власти», постановил не допустить высадки с корабля никого, кроме местных жителей, возвращающихся домой «с явно миролюбивыми намерениями». В случае прибытия на «Магните» вооруженного отряда решено было вступить с ним в переговоры «по недопущению высадки такового отряда, но если эти способы борьбы окажутся недостаточными, Комитет будет вынужден прибегнуть к оружию против захватчиков, посягающих на законную власть, избранную всеми трудящимися Камчатки…»
«Магнит» вышел с грузами из северного японского порта Хакодате (места, откуда на Камчатку в то время завозилось наибольшее количество продуктов, предметов снабжения и промыслового вооружения) 2 августа, спустя десять дней он зашел в Петропавловск. Во время этого плавания «магнитцы» оказали помощь терпевшей бедствие шхуне «Чайка». Вместо ожидаемого экспедиционного отряда на канонерке прибыли двенадцать человек промыслового надзора. Их отправило владивостокское Управление рыбных и морских звериных промыслов Дальнего Востока, работавшее при антибольшевистском правительстве братьев Меркуловых, пришедшем к власти в мае 1921 г. Одной из целей прибытия корабля было снабжение Командорских островов и контроль за состоянием их пушного хозяйства. Это национальное богатство рассматривалось противодействующими сторонами как источник средств для продолжения междоусобной борьбы.
15 августа 1921 г. облнарревком уведомил ревкомы островов о том, что после состоявшейся 22 марта 1921 г. передачи Камчатской области из состава Дальневосточной республики в РСФСР управление Командорами перешло к нему и центральному советскому правительству. Поэтому теперь всю добытую пушнину следовало сдавать облнарревкому, намеревавшемуся реализовать ее при участии аборигенов. Без его разрешения запрещалось передавать шкурки кому бы то ни было «под страхом ответственности перед законами Советской Республики».
Облнарревком требовал не допустить сдачи пушнины на «Магнит». В случае попытки насильственной «экспроприации» населению предлагалось «применить в действие оружие, кого следует - арестовать и выслать областному комитету с первым отходящим с островов пароходом». Облнарревком указывал, что часть продовольствия и материалов, шедшие на «Магните», были заготовлены распущенным Рыбосоветом, действовавшим до меркуловского переворота, а другая их часть, погруженная в Хакодате, закуплена на областные средства.
Владивостокское «Управление…» объявлялось «органом самозваным, никем не признанным». Поэтому оно и следовавший на судне надзор считались не имеющими «никакого отношения к идущим на «Магните» продовольствию и материалам, тем более к Командорским островам и Камчатской области в целом». Командорцы извещались о том, что вскоре к ним должен подойти зафрахтованный облнарревкомом частный пароход «Тунгус», принадлежавший капитанам Ставракову и Крахмалеву, со снабжением, заготовленным при участии представителей островитян.
«Тунгус» зашел в Петропавловск 8 сентября. На нем в качестве «командированного по снабжению» отправился представитель облнарревкома А.С. Лукашевский. Судно доставило на острова дрова, товары и продовольствие на сумму 90 тыс. золотых руб.
Так как небольшой «Магнит» не взял с собой всего необходимого островам, то 1 августа 1921 г. владивостокское «Управление…» заключило в Хакодате с фирмой «Демби и КО» договор о дополнительной поставке. В счет частичной оплаты товаров оно выделило 7 000 иен, засчитав остальную сумму недоимками фирмы и ее платежами по арендуемым промыслам. Демби обязался завезти на острова на своем или арендованном пароходе продукты и 200 тонн угля.
Вот так «совместными» усилиями «красных» и «белых» были обслужены Командорские острова в 1921 г. В результате оказалось, что они «в этом году снабжены так, как не снабжались уже многие годы».
Осенью 1921 г. власть в Петропавловске сменилась: облнарревком ушел партизанить в сопки, а главой новой администрации, подчинявшейся правительству братьев Меркуловых, стал известный на полуострове рыбопромышленник Х.П. Бирич, именовавшийся «особоуполномоченным Временного Приамурского правительства в Охотско-Камчатском крае» и прибывший в город конце октября 1921 г.
16 июня 1922 г. Х.П. Бирич обратился к Приамурскому правительству с просьбой об отправке на Камчатку медикаментов, «отсутствие которых резко ощущается населением этой далекой окраины». 30 июня стало известно, что «правительством сделаны распоряжения о посылке на Камчатку провианта и предметов первой необходимости для населения. Снаряжены три парохода, которые ожидаются на днях в Петропавловске: «Магнит», «Батарея» и транспорт «Охотск».
К середине 1922 г. морякам Сибирской флотилии, базировавшейся во Владивостоке, как и большинству других лиц, разделявших «белую» идею, было ясно, что неравная борьба с советской властью вскоре будет проиграна. Тем не менее, большинство патриотов продолжали выполнять свой долг. Моряки по-прежнему охраняли северо-восточные окраины страны от хищников. Последних привлекали морские бобры, котики и голубые песцы Командорских островов, камчатская пушнина, рыба, золото и другие богатства. Они варварски уничтожались и безнаказанно вывозились.
Ослаблением государственной власти в стране, занятой гражданской бойней, воспользовались и соседние страны, переставшие считаться с часто сменяющимися местными правительствами, не обладавшими ни авторитетом, ни реальной силой для борьбы с хищничеством и самоуправством, которое дошло до того, что даже были организованы особые комиссии по изучению богатств Камчатки и Чукотки и началось их «обследование».
Командующий Сибирской флотилией контр-адмирал Ю.К. Старк в июне 1922 г. назначил для охраны побережья канонерскую лодку «Магнит». Небольшому кораблю предстояло совершить сложное плавание у берегов Камчатки, в Беринговом проливе и Северном Ледовитом океане. Подбор экипажа производился с учетом серьезности и ответственности этой экспедиции. Офицерский и личный состав назначался на канонерку по трем признакам: «марсофлотству», наличию морских знаний и опыта и личному удальству.
Командовал «Магнитом» лейтенант Д.А. фон Дрейер, уже совершивший в 1921 г. поход на Камчатку и Командоры. Ему и предоставлялось право выбора офицеров и команды, правильность которого позволила бы отчасти возместить те недостатки корабля, которые невозможно было исправить по техническим или финансовым соображениям.
Помимо охранных функций, на «Магнит» возлагались и задачи учебного корабля: на нем в поход шли приобретать морской опыт гардемарины, занимавшиеся по программе Морского корпуса. Для их теоретического и практического обучения из состава офицеров канонерки были выбраны и назначены преподаватели-инструкторы. Занятия на корабле регулярно шли в течение всего плавания, независимо от действий на побережье.
Подготовка к плаванию началась весной 1922 г., еще до официального назначения «Магнита», и продлилась три месяца. В ней принимал участие весь экипаж: от командира до младшего матроса-добровольца, а также персонал Владивостокского военного порта.
Перед отправлением в дальний поход корабль участвовал в операциях, которые Сибирская флотилия вела вдоль побережья Приморской области и острова Сахалин. После этого «Магнит» принял во Владивостоке небольшие запасы снабжения и провизии, пополнить которые намеревались в Японии. 22 июня 1922 г. состоялся инспекторский смотр, произведенный адмиралом Ю.К. Старком, пожелавшим экипажу успешного выполнения задания и возвращения домой. В десять часов утра канонерка отдала конец с бочки и покинула Владивосток, чтобы, как потом оказалось, больше никогда туда не вернуться.
В Петропавловск «Магнит» зашел в воскресенье 6 августа 1922 г. На нем прибыло пополнение для команды стоявшей в Петропавловске канонерской лодки «Свирь», промысловый надзор во главе со старшим смотрителем рыболовства В.Л. Дымским и доверенный торговой фирмы «Чурин и КО».
В ночь на 11 августа моряки «Магнита» участвовали в тушении пожара в порту, начавшегося на стоявшей у пристани шаланде с горючим. Приказом особоуполномоченного Х.П. Бирича 16 августа 1922 г. отличившимся объявлялась «сердечная благодарность за распорядительность, находчивость и самоотверженную деятельность». После стоянки корабль отправился на Командоры, а 2 сентября вернулся в порт. Через неделю он вновь вышел в море.
В августе 1922 г. гражданская администрация области во главе с Х.П. Биричем была заменена военными: это произошло вследствие прихода к власти во Владивостоке генерала М.К. Дитерихса. Правительство Дитерихса назначило на Камчатку генерал-майора П.М. Иванова-Мумжиева. До прибытия генерала в Петропавловск его обязанности исполнял начальник Петропавловского гарнизона капитан 1-го ранга Б.П. Ильин.
Не имея возможности справиться с партизанами, блокировавшими Петропавловск на суше, белое командование намеревалось сделать это со стороны моря, где располагало значительными силами. 20 августа Б.П. Ильин, руководивший всеми белыми воинскими силами на Камчатке, подписал обращение к красным партизанам, предлагая им сложить оружие. Отказывавшимся это сделать он обещал «конец… с первыми же морозами, так как я сожгу все деревни, жители которых оказывают вам приют. Военный корабль сметет их в пять минут до основания. И в первую очередь пойдут деревни Халактырка и Жупаново. Жалеть женщин и детей мне не приходится, коль скоро они явятся отродьями такого преступного племени».
23 сентября 1922 г. в Усть-Камчатске заседали волостной и сельский советы совместно с военным советом и госполитохраной (контрразведкой) красных, обсуждавшие меры по защите селения от «банд из г. Петропавловска». От пассажиров, приехавших на японском экспрессном пароходе «Кобе Мару», они получили сведения о том, что в город прибыли воинские подкрепления, а «Магнит», ушедший на Командоры, на обратном пути может направиться в Усть-Камчатск.
В сентябре 1922 г. «Магнит», выйдя из американского порта Ном на Аляске, направился к острову Врангеля, давно оспаривавшемуся у России Англией, воспользовавшейся ослаблением русской государственной власти и попытавшейся отторгнуть его. Целью этого плавания стало восстановление российского владения островом и подъем на нем Андреевского флага. В двадцатых числах сентября, пройдя мыс Дежнева, «Магнит» около двух суток ждал перемены северных ветров, нагнавших массу льдов в Берингов пролив, через которые он не смог пробиться.
Вторую попытку преодолеть льды корабль предпринял через несколько дней, но она тоже оказалась безуспешной из-за постоянных северных ветров. Не удалось это сделать и в последующем, более того, льды начали угрожать целости корпуса «Магнита». Ввиду отсутствия надежд пробиться сквозь ледовые заторы и необходимости вернуться на охрану берегов Камчатки корабль был вынужден оставить северные воды (права России, уже советской, на остров были восстановлены в 1924 г. экспедицией на канонерской лодке «Красный Октябрь» под руководством Б.В. Давыдова).
«Магнит» в очередной раз вернулся в Петропавловск 25 октября 1922 г. Как оказалось, это плавание стало последним, совершенным в российских водах под Андреевским флагом. Корабль привез местному гарнизону 990 пудов оленины и обмундирование для воинских частей. В воскресный день 29 октября его команда провела в городском Народном доме традиционный танцевальный вечер, привлекший множество горожан. Такой же праздник намечался и на среду 1 ноября. Однако ему состояться было уже не суждено…
25 октября 1922 г. Владивосток заняла красная 5-я Дальневосточная армия. В столице Приморья установилась советская власть. Утром 1 ноября в Петропавловск на имя капитана 1-го ранга Б.П. Ильина пришла телеграмма от морского агента в Токио адмирала Б.П. Дудорова, извещавшая, что командующий Сибирской флотилией контр-адмирал Ю.К. Старк ушел из Владивостока с верными ему кораблями, войсками и беженцами в корейский порт Гензан.
Вечером генерал-майор П.М. Иванов-Мумжиев вызвал городского голову и официально сообщил ему о том, «что город Петропавловск, по причине падения города Владивостока и с ним власти правителя Дитерихса, будет местным отрядом, во главе с представителями правительства, покинут, и власть в городе передается Петропавловскому городскому самоуправлению».
На видных местах было расклеено обращение к населению города. В нем говорилось, что власть передается городской Думе Петропавловска, а покидающие город граждане и воинское командование желают остающимся стойко перенести ниспосланное свыше испытание, что уходящие духовно всегда будут с Россией и никакая сила не вырвет из их сердец любовь к своей стране и ее народу. Обращение привлекло толпы любопытных.
Ясным утром 2 ноября 1922 г. в 7 часов 45 минут горнист стоявшего на внешнем рейде «Магнита» сыграл «большой сбор». Вахтенный начальник мичман М.И. Никифоров... скомандовал: «Гардемарины и команда на шканцах, во-фронт!» Через несколько минут на юте выстроились офицеры, на правых шканцах - первая вахта команды и гардемарины, на левых шканцах - вторая вахта команды.
Следующая команда: «Смирно, господа офицеры!» дала знать, что командир корабля лейтенант Д.А. фон Дрейер вышел на палубу. Он обошел строй офицеров, принял рапорты от старших специалистов и старшего офицера, поздоровался с гардемаринами и командой.
Дальнейшее ярко и эмоционально излагает один из очевидцев, укрывшийся под псевдонимом «Магнитец» (эти воспоминания были опубликованы в 1940 г. в Шанхае):
«Раздается тихий, но ясный голос вахтенного начальника: «Без пяти минут восемь, господин лейтенант». Сигнальщики у кормового флага и гюйса на баке замерли в ожидании. Горнист, приложив мундштук к губам, «греет» горн, чтобы тот не «скиксовал». «На флаг и гюйс!» - раздается бодрая команда Миши (вахтенного офицера М.Н. Никифорова. - С.Г.), и все взоры обратились на корму.
«Последний подъем родного флага в водах Камчатки, в водах российских… последний, - невольная мысль у всех на уме, - мы последний корабль под славным Андреевским флагом в российских водах, на родине…»
«Флаг и гюйс поднять!» - командует мичман Никифоров, чем нас всех отрывает от мыслей об уходе…
Как-то резко сорваны фуражки, и взоры всех устремились на корму, где флаг, затрепетав в налетевшем легком шквале, распустившись за поручни юта по ветру, открыл свой голубой Андреевский крест и медленно-медленно пошел кверху.
Андреевский флаг… наше святое знамя, флаг Петра Великого, адмиралов Сенявина, Ушакова, Нахимова, Завойко, Макарова и Колчака, во всей своей красе распустился в последний раз на российском корабле, в российских водах далекой окраины нам всем дорогой и милой Родины… Последний флаг…
Сколько мыслей роится в голове каждого, стоящего на палубе корабля «Магнит», готового покинуть, и быть может навсегда, родные воды… Последний флаг…
Замолк горнист… «На-кройсь! - опять командует Миша. - Гардемаринам и команде - разойтись!»
Закончен последний подъем флага «с церемонией» в водах российских Дальнего Востока и Камчатки, отошел в историю - и навсегда. Этот обычай - церемониал, повторявшийся изо дня в день во всех уголках нашей необъятной Родины, где бы ни находился хотя бы один российский корабль…»
«Флаг сочетания белого цвета правды и чистоты и синего - цвета лазурного моря и неба. Этот флаг своим косым крестом, крестом Св. Андрея Первозванного, был всегда нам символом служения Родине, служения честного, бескорыстного и верного, по заветам Великого Петра и Адмиралов Российских от времен Гангута и до последних дней жизни адмирала Колчака».
У деревянной свайной пристани в Ковше грузился старый, заслуженный, потрепанный тридцатипятилетней службой пароход Добровольного флота «Сишан». Он принимал на борт всех желающих покинуть полуостров. В числе последних находились не только пришлые люди - «мурки», как их называли местные жители, но и аборигены полуострова, спасавшиеся от красного террора, оставлявшие свои хозяйства, семьи, родных и добровольно обрекавшие себя на полную неизвестность. На пристани толпились горожане и жители окрестных селений, некоторые плакали. С разных сторон слышались возгласы: «Зачем вы нас покидаете? Ведь мы-то были с вами и поддерживали вас, как могли и умели!»
Известный камчатский общественный деятель, в тот момент руководитель канцелярии генерала П.М. Иванова-Мумжиева, А.А. Пурин предпринял последнюю попытку связаться с помощью Петропавловской радиостанции с руководителями остатков белого движения на северо-востоке России генералом А.Н. Пепеляевым в Аяне, С.М. Соколовым в Охотске и полковником В.И. Бочкаревым в Наяхане, чтобы информировать их о занятии красными Владивостока, выяснить их намерения и планы. Все попытки оказались безуспешными: ни одна из этих радиостанций на вызовы не отозвалась. Находившиеся здесь оказались предоставлены сами себе, оставшись без кораблей и связи. Большинство из них были обречены на гибель.
С берега вернулся и был поднят на палубу последний моторный катер, доставивший на борт канонерки отдельную морскую десантную роту во главе с ее командиром лейтенантом Сеньковским, а также часть воинских чинов гарнизона Петропавловска. Теперь их связь с родной землей прервалась навсегда.
В четыре часа дня с «Магнита» раздался орудийный выстрел - сигнал эвакуации, раскатившийся прощальным салютом по пространству Авачинской губы, отразившись от обрамлявших ее гор. «Сишан» медленно выходит из Ковша. На его борту находятся четыре сотни человек. Пароход пристраивается к «Магниту» и под его охраной выходит в беспредельную ширь Тихого океана. Собравшиеся на палубе видят, как удаляющийся город постепенно тонет в вечерней мгле…
Часть устаревшего вооружения уходящие войска выбросили за борт: вскоре у пристани в Ковше выловили десяток винтовок системы Бердана без затворов. По сообщению местной газеты, 2 ноября около четырех часов дня «действительно все правительственные чины, их отряды и некоторые из граждан на пароходах «Сишан» и «Магнит» снялись с якоря и, выйдя из бухты, направились в южное от Петропавловска направление».
Канонерская лодка и пароход двинулись в Хакодате. Отсюда «Магнит» с капитаном 1-го ранга Б.П. Ильиным ушел в Гензан на соединение с отрядом контр-адмирала Ю.К. Старка, 24 октября 1922 г. оставившим Владивосток, а «Сишан» в январе 1923 г. вернулся во Владивосток.
Последний командный состав «Магнита» при уходе из камчатских вод включал: командира лейтенанта Д.А. фон Дрейера, старшего офицера лейтенанта Ю.А. Степанова, старшего штурмана мичмана П.Н. Волчанецкого, младшего штурмана мичмана М.Н. Никифорова, вахтенного начальника и ротного командира лейтенанта М. Подиметопуло, вахтенного начальника и артиллерийского офицера мичмана М.В. Дешукова, вахтенного офицера мичмана И.А.Буланина, вахтенного офицера гардемарина В.Киркора, старшего механика поручика по механической части И.И. Котуновского, второго механика подпоручика И.Г. Сергиенко, третьего механика кондуктора В.К. Валшкиса, врача лекарского помощника П.Н. Степанова, старшего боцмана кондуктора В.М. Кобелева.
В число гардемаринов, набиравшихся на корабле морского опыта, входили Г.Петренко, А.Поляков, П.Дорошенко, В.Смеленец, П.Лашков, Н.Вельмин, И.Колосов, П.Дубнитский, Ю.Хейсканен, М.Савитский, А.Никошин, В.Смирнов и Н.Деснитский.
Большинство перечисленных выше офицеров и гардемаринов «Магнита» после ухода из России осели в Китае и США.
Последним был не только Андреевский флаг, поднятый в Петропавловске утром 2 ноября 1922 г. на «Магните». Последним стал и трехцветный флаг «Сишана», также более двух веков служивший знаменем всем русским людям. Этот триколор тоже вернулся к нам лишь полтора десятилетия назад - уже как один из государственных символов новой России.
С. ГАВРИЛОВ
Источник http://odynokiy.livejournal.com/259858.html?view=789522#t789522