Кондотьеры: одиссея оригинала одной конной статуи
Жил-был заурядный ломбардский барон. Звали его Пухо. То есть звали-то его Паоло, а называли чаще всего Пухо. Был он мелкой сошкой и владел всего двумя маленькими замками. Как положено мелким феодалам,делал долги и звезд с неба не хватал. В 1400 году у Пухо родился наследник. Мальчика назвали Бартоломео. И звали бы его, возможно, так же непочтительно, как и отца, если бы два года спустя не произошло одно роковое событие.
В 1402 году умер хозяин Ломбардии, Джан Галеаццо Висконти. С наследником Джан Галеаццо не повезло и смерть герцога стала сигналом к анархии. Затрещало по швам лоскутное миланское государство, и северная его часть в том числе. Феодалы и авантюристы хватали все, что плохо лежит. Сеньоры покрупнее вспоминали о прежней независимости. Пухо тоже надоело быть просто Пухо. Он очень хотел быть синьором Паоло Коллеони! Но всякому синьору нужны владения.
И Пухо нашел то, что плохо лежит.Один скверно охраняемый замок. Это был замок Треццо, внушительная твердыня, отстроенная с большим знанием дела воякой Бернабо Висконти. Замок был расположен в ключевом пункте - на берегу реки Адды. Добрая половина венецианско-миланских боестолкновений происходила на этой реке или рядом с ней. Замок стоял исключительно хорошо - почти на острове. Через него было удобно перебрасывать войска: трехъярусный мост через реку вполне это позволял. Знающий командир мог долго и успешно оборонять его от превосходящих сил противника и неплохо заработать на поборах. В общем, замок буквально просил,чтобы кто-то им поскорее завладел. Вот Пухо и завладел. Теперь он был важным синьором, Паоло Коллеони.
Маленький Бартоломео рос в замке Треццо,пока не произошло второе роковое событие. Пухо решил приютить своих двоюродных братьев, у которых были большие неприятности, связанные с политикой в уже независимом Бергамо. Братьям понравился гостеприимный замок Треццо, который был так выгодно расположен и по-прежнему плохо лежал. Они убили Пухо, бросили в подземелье его жену и захватили замок. Бартоломео повезло: школьный учитель вовремя его спрятал. Правда, потом братья отпустили вдову Пухо, и Бартоломео стал жить вместе с матерью в одном из двух старых замков отца.
Но теперь на горизонте появился очередной любитель плохо лежащей собственности. Звали его Джоржо Бензоне и был он хозяином города Крема. Он захватил Бартоломео в заложники и потребовал выкуп. Выкуп пришлось отдавать из приданого матери Бартоломео. Это привело к третьему роковому событию в жизни Бартоломео. Его мать решила найти сыну могущественных и богатых покровителей, чтобы обеспечить безопасность в смутное время. Так Бартоломео поступил пажом на службу правителю Пьяченцы, Филиппо Арчелли.
Несколько лет Бартоломео служил при дворе. Там же он получил некоторое образование. А потом наступил 1416 год. К тому времени Карманьола уже четыре года успешно возвращал под власть Филиппо Марии мятежных вассалов. Дошла очередь и до городов на реке Адда. Сначала Карманьола захватил Треццо и вышвырнул оттуда родственничков Пухо. А потом добрался до Пьяченцы. Филиппо Арчелли не пожелал сдать город. Тогда Карманьола зверски казнил сына и брата Филиппо у того на глазах,рядом с крепостной стеной. Это привело в ужас и гарнизон Пьяченцы, и жителей города, и самого Арчелли. Арчелли бежал, город был захвачен Карманьолой.
У Филиппо Марии и Карманьолы накопилось немало претензий к семье Коллеони. Денег у пажа почти не было. Связей - тоже. О двух замках отца можно было забыть. Бартоломео Коллеони был не самым образованным человеком, так что единственная карьера, в которой он мог попытать счастья, была карьера наемника. Бартоломео решил податься на юге. Он в одиночку перешел Аппенины и отправился в военный лагерь кондотьера Браччо да Монтоне.
Браччо да Монтоне был знаменитостью. Если половина итальянских кондотьеров училась у Муцио Аттендоло-Сфорца, то другая - у Браччо да Монтоне. Две школы военного искусства в тогдашней Италии так и назывались - "сфорцески" ("сфорцевцы") и "браччески" ("браччевцы"). Браччо пользовался бешеной популярностью. Он был невероятно храбрым человеком, до безрассудства. И его лучший ученик - Никколо Пиччинино - был таким же. В свое время Браччо и Муцио были закадычными друзьями, а потом стали заклятыми врагами.
Браччо был человеком бешеного темперамента. И то ли он не сошелся характером с хладнокровным и рассчетливым Бартоломео Коллеони, то ли по какой причине еще, но Браччо определил новичка в конюхи. Гордому и амбициозному новобранцу это не понравилось. И Бартоломео отправился к противникам Браччо. На этот раз ему повезло больше. Он начал военную карьеру в отряде неаполитанского феодала Якопо Кальдоры, который потом присоединился к отряду Муцио Аттендоло. Видимо, Коллеони кое-чему научился при дворе Арчелли.Он определенно произвел впечатление на Кальдору. Вскоре тот дал ему под командование два десятка копий. А потом - еще пятнадцать. Коллеони очень успешно воевал против отрядов Браччо. Несколько лет он прослужил в отряде Кальдоры и наконец стал его правой рукой, а потом помог сыну Кальдоры захватить земли, принадлежавшие некогда Браччо. Теперь у него уже была репутация опытного и способного командира.
Но Коллеони надоело быть лейтенантом или даже правой рукой при феодале средней руки. Ему было 29, когда он подался на венецианскую службу. На этот раз Коллеони свел более близкое знакомство с Карманьолой и стал офицером под его началом. Но более приятным знакомство не стало. Карманьола дал ему под командование небольшой отряд кавалерии (40 копий), но жизни он ему не дал. В 1431 году, во время осады Кремоны, Коллеони крупно отличился. Он захватил опорный форт Сан-Лука рядом с Кремоной и был первым, кто забрался на стены крепости. Два дня кондотьер удерживал форт,но Карманьола так и не послал подкрепления. Осаду главнокомандующий вообще вел крайне пассивно, что удивило даже кремонцев. Разумеется, Коллеони был в бешенстве. Начальник свел на нет его успех. Карманьолу вскоре казнили, и только тогда Коллеони смог развернуться по-настоящему.
Под командованием следующего, откровенно бездарного генерала, маркиза мантуанского Гонзага, Коллеони показал себя хладнокровным и умелым тактиком. После разгрома,который маркизу учинил Пиччинино, именно Коллеони пришлось организовывать отступление и маневрировать в гористой местности. Тогда же он познакомился с другим венецианским кондотьером, Гаттамелатой. После того, как маркиз рассорился с Венецией, именно Гаттамелата стал командиром Коллеони. На пару они командовали венецианскими войсками в самой тяжелой из кампаний Венеции.
А пока Коллеони отличился - умудрился выйти Пиччинино во фланг и сорвать наступление на Бергамо, которым владели уже венецианцы. А потом, когда Пиччинино направился к Брешии, последовал на помощь осажденному городу.
Теперь Венеция по-настоящему обратила внимание на Коллеони. Ему дали под начало крупный отряд кавалерии и всю венецианскую пехоту.
Коллеони успехи давались непросто. В 1439 началась тяжелейшая для него кампания. Надо было оборонять Брешию - стратегически важный пункт в новой стратегии венецианской партии войны. Положение было тяжелым: Брешию окружили миланцы, а мантуанцы отрезали подвоз продовольствия. Вскоре начался голод, горожане ели все, вплоть до домашних животных и крыс. В итоге Гаттамелата и Коллеони решили прорываться из Брешии, потому что очень не хотелось умирать, а крупную армию в городе прокормить было уже невозможно. Они успешно прорвались на север через горы, и по пути разгромили крупный миланский отряд.
Но теперь надо было снять осаду с Брешии. И венецианцы решили, что на суше им не справиться с Пиччинино. Поэтому они снарядили речную флотилию. Коллеони пришлось заняться организацией этой рискованнейшей затеи. И со своей частью задачи он справился на совесть: тут его организаторские способности и основательность пригодились. А инженерную часть взял на себя инженер с Крита по имени Никколо Сорболо.
Вот как выглядела эта диковатая амфибийная операция, занявшая полмесяца. Венецианцы подняли свой речной флот вверх по реке Адиге. Потом посуху, через горы, с помощью двух тысяч быков (и такой-то матери, уж это непременно) они умудрились перетащить шесть галер и двадцать пять судов помельче на озеро Гарда. И все это - зимой. По замыслу венецианцев, их флот должен был разгромить миланский флот на этом озере, прогнать мантуанцев и таким образом снять на воде осаду с Брешии. Но бой на озере выиграли миланцы и затея провалилась.
Повезло венецианцам в другом. Известный параноик Филиппо Мария еще до того рассорился с одним из лучших своих кондотьеров, Франческо Сфорца. И тот перешел на сторону венецианцев. Сфорца разгромил Пиччинино, и именно тогда коротышке-кондотьеру пришлось покататься в мешке. А Сфорца отбил у миланцев Верону. И уже с веронской территории венецианцы доставили на Гарду свой многочисленный флот, прогнали мантуанцев и наконец сняли осаду. Правда, в Брешии за это время произошел настоящий мор, так что едва ли горожане поминали кондотьеров добрым словом.
В скором времени Филиппо Мария сообразил, что Сфорца надо бы перетянуть на свою сторону и отдал за него единственную дочь (кстати, незаконную) Бьянка Марию. То есть дал Сфорца возможность требовать себе в наследство миланское герцогство! Разумеется, Сфорца вновь перебежал к миланцам. Гаттамелата вскоре отошел от дел, поскольку был серьезно болен. И наконец-то Коллеони стал сам себе хозяин. Венеция официально признала его одним из главных своих кондотьеров и подарила ему три замка, причем довольно крупных. Это уже было больше, чем у его отца. Казалось бы, все идет хорошо. Но это только
казалось...
Итак, судьба кондотьера складывалась удачно. Талантливый полководец, к тому же верный нанимателям, Коллеони был на очень хорошем счету. Венеция объявила его одним из ключевых сухопутных командиров. Более того, он стал венецианским дворянином и получил во владение три довольно внушительных замка. Он командовал значительными силами и мог в будущем стать главнокомандующим венецианскими сухопутными войсками. Тогда эта должность называлась "Капитан-Генерале". Наконец, под непосредственным началом Коллеони был внушительных размеров отряд, а значит - внушительный доход.
Особенность кондотьерских контрактов в том, что они всегда были индивидуальны. Кондотьеру могли заплатить деньгами, землями или титулами. Или всем этим сразу. Но в любом случае ему должны были выдавать круглые суммы для найма, содержания, вооружения и обучения войск. Не говоря уже о персональном жаловании, пенсиях, денежных подарках,привилегиях и премиях. Чем больше войско и ответственность, тем больше и все прочие выплаты и плюшки. А если учесть, что кондотьер пользовался немалой частью выдаваемой казны... Я уже молчу о военных трофеях, выкупах за пленных, а порой откровенном мародерстве предводителей наемников...
В общем, при умелом ведении дел, любой крупный кондотьер, дожив хотя бы до средних лет, даже если он не хватал звезд с неба, мог стать богатейшим человеком. Как Фачино Кане с его полумиллионом флоринов.
Но венецианцы, в отличие от многих итальянских правителей и городов-республик, вели счет каждой монетке. А своим подданным, подчиненным и работникам воли не давали. По этой части Венецианская Республика была абсолютным чемпионом.
Едва Коллеони приобрел влияние, как в венецианском Сенате сочли,что за ним нужен нужен глаз да глаз. И к Коллеони явился ревизор. Пардон,provveditore. Был он из небезызвестного семейства Дандоло и звали его Герардо. Герардо Дандоло был очень энергичным и толковым чиновником. И деловым человеком. Он решил, что отряд Коллеони слишком велик и изрядно его сократил. Кроме того,он урезал ассигнования на 34 000 дукатов и казна Коллеони здорово похудела. Фактически, он отобрал кусок изо рта. Но самое главное - Герардо очень гордился своим древним родом и не очень высоко ставил родословную чужака, да и самого Коллеони. Кондотьер и provveditore поссорились,и преимущество (как и в случае Карманьолы) было не на стороне наемника.
Ибо Венеция - это не вся остальная Италия. Дандоло - древний и влиятельнейший венецианский род. За provveditore-ревизором - торговая сметка, политическое влияние и важнейший пост в разветвленной и высокоорганизованной бюрократической машине Венеции. Да и по части интриг кондотьер бюрократу не соперник. У Коллеони - недавно заработанное гражданство да командование,которое всегда можно отнять и урезать. И все. И за кем пойдут войска? Это не Неаполитанское королевство: в Венеции есть строгий надзор, войска принадлежат не кондотьеру, а заказчику. К тому же войска знают, кто им платит, и кто главный. То есть, снова у Венецианской республики все преимущества. Исход противостояния был предрешен.
Но это еще не все! Три замка, что подарили Коллеони, были приграничными. Земля там бедная, боевые действия в прошедшей кампании опустошили тамошние места. Коллеони пришлось вложить деньги в развитие тамошнего сельского хозяйства. А тут еще этот ревизор-грабитель.
Коллеони сложившаяся ситуация не понравилась. И никому бы не понравилась. 14 лет на венецианской службе, воевал верой и правдой, только-только получил шанс сделать хорошую карьеру и разбогатеть - и на тебе! Ни карьеры, ни денег, ни богатых владений, ни титулов - одни иллюзии. А ведь ему было уже за сорок, семья, три дочери...
Новый наниматель, Филиппо Мария,еще раньше намекал кондотьеру на перспективы трудоустройства. У миланского герцога были большие проблемы с командирами.
Сфорца и Пиччинино были блестящими военачальниками, но доверять им Филиппо Мария не мог. За Пиччинино были слава наследника Браччо да Монтоне, обожавшие его войска и честолюбие. Никколо Пиччинино мечтал о своем городе, а еще лучше княжестве - и почти не скрывал этого. К тому же, его услуги стоили недешево. Сфорца тоже был наследником своего отца Муцио и тоже любил деньги. Сфорца был скрытнее Пиччинино, но это давало еще больше пищи для подозрений герцога.
Несколько лет Коллеони служил миланскому герцогу. Но Филиппо Мария ему не доверял так же, как и прочим.
Незадолго до очередной операции - по иронии судьбы, снова осады Кремоны, -Коллеони внезапно арестовали и отправили в уютную камеру. Семья Коллеони повторила судьбу семьи Карманьолы и оказалась в заложниках в Павии. Герцог написал людям Коллеони, что все в порядке и волноваться незачем. Быть может, герцог решил держать Коллеони про запас, против слишком опасного Сфорца. А возможно, логика вообще ему отказала.
Одиннадцать месяцев Коллеони куковал в тюрьме, пока Филиппо Мария не умер. Династия Висконти прервалась. В миланском герцогстве вновь вспыхнули усобицы, а миланцы решили, что хватит с них государей и объявили о создании своей республики. Свою республику они назвали "Амброзийской",в честь миланского святого, Амбросия Медиоланского.
Именно тогда Коллеони решился на побег и организовал его с типичной основательностью и изобретательностью. Для начала кондотьер притворился больным и выпросил себе множество льняных повязок. Затем свил из них прочную веревку, вылез из окна камеры и спустился в ров. В замке поднялась тревога, по всем окрестностям забегали солдаты и бдительные граждане. Он выбрался из рва, смешался с толпой и принимал участие в своих поисках, пока не добрался до своего солдата с приготовленной для него лошадью.
Но приключения на этом не закончились. В хаосе, который царил по всей Ломбардии, Коллеони то пытался примириться с Венецией, то вынужден был договариваться со Сфорца. Сначала - со Сфорца,ведь тот контролировал Павию, а значит, и семью наемника.Потом с Венецией, но крайне неудачно. Он воевал против Сфорца и даже в крупной битве при Караваджо, которая закончилась для Венеции плохо. Были и успехи: он разгромил французкого военачальника де Компея и взял его в плен. Потом уничтожил шеститысячное войско де Компея (битва при Мажжоре), причем около тысячи взял в плен.
Впрочем, венецианцы не забыли Коллеони ни прошлого побега,ни недавних контактов с переменчивым и хитрым Франческо Сфорца, чьи притязания на миланское наследство постепенно становились все весомее. На этот раз Коллеони был на волоске от гибели: он почти повторил судьбу Карманьолы, вот только оказался расчетливее. Коллеони бежал из-под носа венецианцев, уже готовых его арестовать и препроводить, возможно, в камеру пыток. И снова он менял стороны, таскал для других каштаны из огня.
Лишь мир в Лоди,заключенный в 1454 и прекративший надолго крупные военные действия, дал ему возможность отдохнуть. Напуганные взятием Константинополя и турецкой угрозой на Балканах и на Адриатике, итальянские государи вынуждены были пойти навстречу друг другу. Позднее на это примирение будет рассчитывать Пий II, но тщетно. А вот Коллеони мир помог. Он помирился с Венецией, вернулся к ней на службу. Сфорца стал-таки герцогом миланским и венецианцам требовались способные командиры. Хотя бы даже на всякий пожарный. Дошло до того, что Коллеони сделали главнокомандующим. Правда, войн почти не было. Разве что в 1467 пожилому кондотьеру пришлось воевать против объединенной миланско-флорентинского войска, которым командовал Федериго да Монтефельтро. Коллеони тряхнул стариной. Он придумал маленький сюрприз - погрузил небольшие пушки на конные повозки и одним из первых сумел придать некоторую мобильность полевой артиллерии. Впрочем, битва все равно была решена фронтальным столкновением тяжелой конницы и закончилась вничью.
А больше он не воевал. Ни хитрый Людовик XI,ни заклятый враг Людовика,Карл Смелый не могли его зазвать к себе. Вытащить кондотьера из уютного замка не смог и фанатичный Пий II, который хотел,чтобы кондотьер возглавил крестовый поход на турок. Коллеони был тверд как скала. Миру мир! Да, разгром Компея запомнился, да, слава штука приятная,но Коллеони не желал воевать. Только венецианцы могли его заставить сдвинуться с места, да и то - в чрезвычайных случаях. Кондотьер хотел жить в почете и достатке. Он был не против, если европейские принцы крови и монархи давали ему звучные титулы - Анжуйский, Бургундский... Красиво звучит,можно даже похвастаться перед чванливыми венецианскими аристократами. Рене Анжуйский и вовсе наградил гербом с золотыми лилиями. Вот только Коллеони больше любил герб, полученный еще на службе у Кальдоры, в молодости. Тогда любвеобильная королева Неаполя положила на него глаз. Вот так Коллеони приобрел герб с двумя львами, стоявшими вплотную морда к морде - прозрачный намек.
Одиссея завершилась. Он не смог завоевать замок вроде Треццо, но зато смог накопить денег на покупку попроще. А потом,замок можно превратить во внушительную резиденцию. Он приобрел старый замок Мальпага и перестроил его
по своему вкусу. Там он смог принять даже датского короля Кристиана, захватившего почти всю Скандинавию.
Коллеони сумел пристроить и своих дочерей - все три зятя бились при Молинелле под его началом. Вообще, выдавать дочерей за своих офицеров было кондотьерской традицией. Ну а потом была последняя кампания,когда Коллеони
сделал все, чтобы защитить наследников от грабителей-чиновников Венецианской республики и добивался, чтобы его статую поставили на площади Сан-Марко. Первое почти не удалось - мало кто мог бороться с венецианской бюрократией. Даже взятка в 100000 дукатов не остановила противозаконную конфискацию большей части его денег после смерти. Второе удалось наполовину, стараниями венецианцев - запихнули памятник не туда. Но Коллеони вообще ничто не давалось легко и просто, и воевал он всегда против очень серьезных стратегов и тактиков. Кстати, большую часть из них никто уже не помнит. Разве что Франческо Сфорца. А вот знаменитая конная статуя Коллеони стоит себе на "неправильной" площади Сан-Марко уже добрых полтысячи лет.
(Zamkompomorde с http://wirade.ru/forum)
В 1402 году умер хозяин Ломбардии, Джан Галеаццо Висконти. С наследником Джан Галеаццо не повезло и смерть герцога стала сигналом к анархии. Затрещало по швам лоскутное миланское государство, и северная его часть в том числе. Феодалы и авантюристы хватали все, что плохо лежит. Сеньоры покрупнее вспоминали о прежней независимости. Пухо тоже надоело быть просто Пухо. Он очень хотел быть синьором Паоло Коллеони! Но всякому синьору нужны владения.
И Пухо нашел то, что плохо лежит.Один скверно охраняемый замок. Это был замок Треццо, внушительная твердыня, отстроенная с большим знанием дела воякой Бернабо Висконти. Замок был расположен в ключевом пункте - на берегу реки Адды. Добрая половина венецианско-миланских боестолкновений происходила на этой реке или рядом с ней. Замок стоял исключительно хорошо - почти на острове. Через него было удобно перебрасывать войска: трехъярусный мост через реку вполне это позволял. Знающий командир мог долго и успешно оборонять его от превосходящих сил противника и неплохо заработать на поборах. В общем, замок буквально просил,чтобы кто-то им поскорее завладел. Вот Пухо и завладел. Теперь он был важным синьором, Паоло Коллеони.
Маленький Бартоломео рос в замке Треццо,пока не произошло второе роковое событие. Пухо решил приютить своих двоюродных братьев, у которых были большие неприятности, связанные с политикой в уже независимом Бергамо. Братьям понравился гостеприимный замок Треццо, который был так выгодно расположен и по-прежнему плохо лежал. Они убили Пухо, бросили в подземелье его жену и захватили замок. Бартоломео повезло: школьный учитель вовремя его спрятал. Правда, потом братья отпустили вдову Пухо, и Бартоломео стал жить вместе с матерью в одном из двух старых замков отца.
Но теперь на горизонте появился очередной любитель плохо лежащей собственности. Звали его Джоржо Бензоне и был он хозяином города Крема. Он захватил Бартоломео в заложники и потребовал выкуп. Выкуп пришлось отдавать из приданого матери Бартоломео. Это привело к третьему роковому событию в жизни Бартоломео. Его мать решила найти сыну могущественных и богатых покровителей, чтобы обеспечить безопасность в смутное время. Так Бартоломео поступил пажом на службу правителю Пьяченцы, Филиппо Арчелли.
Несколько лет Бартоломео служил при дворе. Там же он получил некоторое образование. А потом наступил 1416 год. К тому времени Карманьола уже четыре года успешно возвращал под власть Филиппо Марии мятежных вассалов. Дошла очередь и до городов на реке Адда. Сначала Карманьола захватил Треццо и вышвырнул оттуда родственничков Пухо. А потом добрался до Пьяченцы. Филиппо Арчелли не пожелал сдать город. Тогда Карманьола зверски казнил сына и брата Филиппо у того на глазах,рядом с крепостной стеной. Это привело в ужас и гарнизон Пьяченцы, и жителей города, и самого Арчелли. Арчелли бежал, город был захвачен Карманьолой.
У Филиппо Марии и Карманьолы накопилось немало претензий к семье Коллеони. Денег у пажа почти не было. Связей - тоже. О двух замках отца можно было забыть. Бартоломео Коллеони был не самым образованным человеком, так что единственная карьера, в которой он мог попытать счастья, была карьера наемника. Бартоломео решил податься на юге. Он в одиночку перешел Аппенины и отправился в военный лагерь кондотьера Браччо да Монтоне.
Браччо да Монтоне был знаменитостью. Если половина итальянских кондотьеров училась у Муцио Аттендоло-Сфорца, то другая - у Браччо да Монтоне. Две школы военного искусства в тогдашней Италии так и назывались - "сфорцески" ("сфорцевцы") и "браччески" ("браччевцы"). Браччо пользовался бешеной популярностью. Он был невероятно храбрым человеком, до безрассудства. И его лучший ученик - Никколо Пиччинино - был таким же. В свое время Браччо и Муцио были закадычными друзьями, а потом стали заклятыми врагами.
Браччо был человеком бешеного темперамента. И то ли он не сошелся характером с хладнокровным и рассчетливым Бартоломео Коллеони, то ли по какой причине еще, но Браччо определил новичка в конюхи. Гордому и амбициозному новобранцу это не понравилось. И Бартоломео отправился к противникам Браччо. На этот раз ему повезло больше. Он начал военную карьеру в отряде неаполитанского феодала Якопо Кальдоры, который потом присоединился к отряду Муцио Аттендоло. Видимо, Коллеони кое-чему научился при дворе Арчелли.Он определенно произвел впечатление на Кальдору. Вскоре тот дал ему под командование два десятка копий. А потом - еще пятнадцать. Коллеони очень успешно воевал против отрядов Браччо. Несколько лет он прослужил в отряде Кальдоры и наконец стал его правой рукой, а потом помог сыну Кальдоры захватить земли, принадлежавшие некогда Браччо. Теперь у него уже была репутация опытного и способного командира.
Но Коллеони надоело быть лейтенантом или даже правой рукой при феодале средней руки. Ему было 29, когда он подался на венецианскую службу. На этот раз Коллеони свел более близкое знакомство с Карманьолой и стал офицером под его началом. Но более приятным знакомство не стало. Карманьола дал ему под командование небольшой отряд кавалерии (40 копий), но жизни он ему не дал. В 1431 году, во время осады Кремоны, Коллеони крупно отличился. Он захватил опорный форт Сан-Лука рядом с Кремоной и был первым, кто забрался на стены крепости. Два дня кондотьер удерживал форт,но Карманьола так и не послал подкрепления. Осаду главнокомандующий вообще вел крайне пассивно, что удивило даже кремонцев. Разумеется, Коллеони был в бешенстве. Начальник свел на нет его успех. Карманьолу вскоре казнили, и только тогда Коллеони смог развернуться по-настоящему.
Под командованием следующего, откровенно бездарного генерала, маркиза мантуанского Гонзага, Коллеони показал себя хладнокровным и умелым тактиком. После разгрома,который маркизу учинил Пиччинино, именно Коллеони пришлось организовывать отступление и маневрировать в гористой местности. Тогда же он познакомился с другим венецианским кондотьером, Гаттамелатой. После того, как маркиз рассорился с Венецией, именно Гаттамелата стал командиром Коллеони. На пару они командовали венецианскими войсками в самой тяжелой из кампаний Венеции.
А пока Коллеони отличился - умудрился выйти Пиччинино во фланг и сорвать наступление на Бергамо, которым владели уже венецианцы. А потом, когда Пиччинино направился к Брешии, последовал на помощь осажденному городу.
Теперь Венеция по-настоящему обратила внимание на Коллеони. Ему дали под начало крупный отряд кавалерии и всю венецианскую пехоту.
Коллеони успехи давались непросто. В 1439 началась тяжелейшая для него кампания. Надо было оборонять Брешию - стратегически важный пункт в новой стратегии венецианской партии войны. Положение было тяжелым: Брешию окружили миланцы, а мантуанцы отрезали подвоз продовольствия. Вскоре начался голод, горожане ели все, вплоть до домашних животных и крыс. В итоге Гаттамелата и Коллеони решили прорываться из Брешии, потому что очень не хотелось умирать, а крупную армию в городе прокормить было уже невозможно. Они успешно прорвались на север через горы, и по пути разгромили крупный миланский отряд.
Но теперь надо было снять осаду с Брешии. И венецианцы решили, что на суше им не справиться с Пиччинино. Поэтому они снарядили речную флотилию. Коллеони пришлось заняться организацией этой рискованнейшей затеи. И со своей частью задачи он справился на совесть: тут его организаторские способности и основательность пригодились. А инженерную часть взял на себя инженер с Крита по имени Никколо Сорболо.
Вот как выглядела эта диковатая амфибийная операция, занявшая полмесяца. Венецианцы подняли свой речной флот вверх по реке Адиге. Потом посуху, через горы, с помощью двух тысяч быков (и такой-то матери, уж это непременно) они умудрились перетащить шесть галер и двадцать пять судов помельче на озеро Гарда. И все это - зимой. По замыслу венецианцев, их флот должен был разгромить миланский флот на этом озере, прогнать мантуанцев и таким образом снять на воде осаду с Брешии. Но бой на озере выиграли миланцы и затея провалилась.
Повезло венецианцам в другом. Известный параноик Филиппо Мария еще до того рассорился с одним из лучших своих кондотьеров, Франческо Сфорца. И тот перешел на сторону венецианцев. Сфорца разгромил Пиччинино, и именно тогда коротышке-кондотьеру пришлось покататься в мешке. А Сфорца отбил у миланцев Верону. И уже с веронской территории венецианцы доставили на Гарду свой многочисленный флот, прогнали мантуанцев и наконец сняли осаду. Правда, в Брешии за это время произошел настоящий мор, так что едва ли горожане поминали кондотьеров добрым словом.
В скором времени Филиппо Мария сообразил, что Сфорца надо бы перетянуть на свою сторону и отдал за него единственную дочь (кстати, незаконную) Бьянка Марию. То есть дал Сфорца возможность требовать себе в наследство миланское герцогство! Разумеется, Сфорца вновь перебежал к миланцам. Гаттамелата вскоре отошел от дел, поскольку был серьезно болен. И наконец-то Коллеони стал сам себе хозяин. Венеция официально признала его одним из главных своих кондотьеров и подарила ему три замка, причем довольно крупных. Это уже было больше, чем у его отца. Казалось бы, все идет хорошо. Но это только
казалось...
Итак, судьба кондотьера складывалась удачно. Талантливый полководец, к тому же верный нанимателям, Коллеони был на очень хорошем счету. Венеция объявила его одним из ключевых сухопутных командиров. Более того, он стал венецианским дворянином и получил во владение три довольно внушительных замка. Он командовал значительными силами и мог в будущем стать главнокомандующим венецианскими сухопутными войсками. Тогда эта должность называлась "Капитан-Генерале". Наконец, под непосредственным началом Коллеони был внушительных размеров отряд, а значит - внушительный доход.
Особенность кондотьерских контрактов в том, что они всегда были индивидуальны. Кондотьеру могли заплатить деньгами, землями или титулами. Или всем этим сразу. Но в любом случае ему должны были выдавать круглые суммы для найма, содержания, вооружения и обучения войск. Не говоря уже о персональном жаловании, пенсиях, денежных подарках,привилегиях и премиях. Чем больше войско и ответственность, тем больше и все прочие выплаты и плюшки. А если учесть, что кондотьер пользовался немалой частью выдаваемой казны... Я уже молчу о военных трофеях, выкупах за пленных, а порой откровенном мародерстве предводителей наемников...
В общем, при умелом ведении дел, любой крупный кондотьер, дожив хотя бы до средних лет, даже если он не хватал звезд с неба, мог стать богатейшим человеком. Как Фачино Кане с его полумиллионом флоринов.
Но венецианцы, в отличие от многих итальянских правителей и городов-республик, вели счет каждой монетке. А своим подданным, подчиненным и работникам воли не давали. По этой части Венецианская Республика была абсолютным чемпионом.
Едва Коллеони приобрел влияние, как в венецианском Сенате сочли,что за ним нужен нужен глаз да глаз. И к Коллеони явился ревизор. Пардон,provveditore. Был он из небезызвестного семейства Дандоло и звали его Герардо. Герардо Дандоло был очень энергичным и толковым чиновником. И деловым человеком. Он решил, что отряд Коллеони слишком велик и изрядно его сократил. Кроме того,он урезал ассигнования на 34 000 дукатов и казна Коллеони здорово похудела. Фактически, он отобрал кусок изо рта. Но самое главное - Герардо очень гордился своим древним родом и не очень высоко ставил родословную чужака, да и самого Коллеони. Кондотьер и provveditore поссорились,и преимущество (как и в случае Карманьолы) было не на стороне наемника.
Ибо Венеция - это не вся остальная Италия. Дандоло - древний и влиятельнейший венецианский род. За provveditore-ревизором - торговая сметка, политическое влияние и важнейший пост в разветвленной и высокоорганизованной бюрократической машине Венеции. Да и по части интриг кондотьер бюрократу не соперник. У Коллеони - недавно заработанное гражданство да командование,которое всегда можно отнять и урезать. И все. И за кем пойдут войска? Это не Неаполитанское королевство: в Венеции есть строгий надзор, войска принадлежат не кондотьеру, а заказчику. К тому же войска знают, кто им платит, и кто главный. То есть, снова у Венецианской республики все преимущества. Исход противостояния был предрешен.
Но это еще не все! Три замка, что подарили Коллеони, были приграничными. Земля там бедная, боевые действия в прошедшей кампании опустошили тамошние места. Коллеони пришлось вложить деньги в развитие тамошнего сельского хозяйства. А тут еще этот ревизор-грабитель.
Коллеони сложившаяся ситуация не понравилась. И никому бы не понравилась. 14 лет на венецианской службе, воевал верой и правдой, только-только получил шанс сделать хорошую карьеру и разбогатеть - и на тебе! Ни карьеры, ни денег, ни богатых владений, ни титулов - одни иллюзии. А ведь ему было уже за сорок, семья, три дочери...
Новый наниматель, Филиппо Мария,еще раньше намекал кондотьеру на перспективы трудоустройства. У миланского герцога были большие проблемы с командирами.
Сфорца и Пиччинино были блестящими военачальниками, но доверять им Филиппо Мария не мог. За Пиччинино были слава наследника Браччо да Монтоне, обожавшие его войска и честолюбие. Никколо Пиччинино мечтал о своем городе, а еще лучше княжестве - и почти не скрывал этого. К тому же, его услуги стоили недешево. Сфорца тоже был наследником своего отца Муцио и тоже любил деньги. Сфорца был скрытнее Пиччинино, но это давало еще больше пищи для подозрений герцога.
Несколько лет Коллеони служил миланскому герцогу. Но Филиппо Мария ему не доверял так же, как и прочим.
Незадолго до очередной операции - по иронии судьбы, снова осады Кремоны, -Коллеони внезапно арестовали и отправили в уютную камеру. Семья Коллеони повторила судьбу семьи Карманьолы и оказалась в заложниках в Павии. Герцог написал людям Коллеони, что все в порядке и волноваться незачем. Быть может, герцог решил держать Коллеони про запас, против слишком опасного Сфорца. А возможно, логика вообще ему отказала.
Одиннадцать месяцев Коллеони куковал в тюрьме, пока Филиппо Мария не умер. Династия Висконти прервалась. В миланском герцогстве вновь вспыхнули усобицы, а миланцы решили, что хватит с них государей и объявили о создании своей республики. Свою республику они назвали "Амброзийской",в честь миланского святого, Амбросия Медиоланского.
Именно тогда Коллеони решился на побег и организовал его с типичной основательностью и изобретательностью. Для начала кондотьер притворился больным и выпросил себе множество льняных повязок. Затем свил из них прочную веревку, вылез из окна камеры и спустился в ров. В замке поднялась тревога, по всем окрестностям забегали солдаты и бдительные граждане. Он выбрался из рва, смешался с толпой и принимал участие в своих поисках, пока не добрался до своего солдата с приготовленной для него лошадью.
Но приключения на этом не закончились. В хаосе, который царил по всей Ломбардии, Коллеони то пытался примириться с Венецией, то вынужден был договариваться со Сфорца. Сначала - со Сфорца,ведь тот контролировал Павию, а значит, и семью наемника.Потом с Венецией, но крайне неудачно. Он воевал против Сфорца и даже в крупной битве при Караваджо, которая закончилась для Венеции плохо. Были и успехи: он разгромил французкого военачальника де Компея и взял его в плен. Потом уничтожил шеститысячное войско де Компея (битва при Мажжоре), причем около тысячи взял в плен.
Впрочем, венецианцы не забыли Коллеони ни прошлого побега,ни недавних контактов с переменчивым и хитрым Франческо Сфорца, чьи притязания на миланское наследство постепенно становились все весомее. На этот раз Коллеони был на волоске от гибели: он почти повторил судьбу Карманьолы, вот только оказался расчетливее. Коллеони бежал из-под носа венецианцев, уже готовых его арестовать и препроводить, возможно, в камеру пыток. И снова он менял стороны, таскал для других каштаны из огня.
Лишь мир в Лоди,заключенный в 1454 и прекративший надолго крупные военные действия, дал ему возможность отдохнуть. Напуганные взятием Константинополя и турецкой угрозой на Балканах и на Адриатике, итальянские государи вынуждены были пойти навстречу друг другу. Позднее на это примирение будет рассчитывать Пий II, но тщетно. А вот Коллеони мир помог. Он помирился с Венецией, вернулся к ней на службу. Сфорца стал-таки герцогом миланским и венецианцам требовались способные командиры. Хотя бы даже на всякий пожарный. Дошло до того, что Коллеони сделали главнокомандующим. Правда, войн почти не было. Разве что в 1467 пожилому кондотьеру пришлось воевать против объединенной миланско-флорентинского войска, которым командовал Федериго да Монтефельтро. Коллеони тряхнул стариной. Он придумал маленький сюрприз - погрузил небольшие пушки на конные повозки и одним из первых сумел придать некоторую мобильность полевой артиллерии. Впрочем, битва все равно была решена фронтальным столкновением тяжелой конницы и закончилась вничью.
А больше он не воевал. Ни хитрый Людовик XI,ни заклятый враг Людовика,Карл Смелый не могли его зазвать к себе. Вытащить кондотьера из уютного замка не смог и фанатичный Пий II, который хотел,чтобы кондотьер возглавил крестовый поход на турок. Коллеони был тверд как скала. Миру мир! Да, разгром Компея запомнился, да, слава штука приятная,но Коллеони не желал воевать. Только венецианцы могли его заставить сдвинуться с места, да и то - в чрезвычайных случаях. Кондотьер хотел жить в почете и достатке. Он был не против, если европейские принцы крови и монархи давали ему звучные титулы - Анжуйский, Бургундский... Красиво звучит,можно даже похвастаться перед чванливыми венецианскими аристократами. Рене Анжуйский и вовсе наградил гербом с золотыми лилиями. Вот только Коллеони больше любил герб, полученный еще на службе у Кальдоры, в молодости. Тогда любвеобильная королева Неаполя положила на него глаз. Вот так Коллеони приобрел герб с двумя львами, стоявшими вплотную морда к морде - прозрачный намек.
Одиссея завершилась. Он не смог завоевать замок вроде Треццо, но зато смог накопить денег на покупку попроще. А потом,замок можно превратить во внушительную резиденцию. Он приобрел старый замок Мальпага и перестроил его
по своему вкусу. Там он смог принять даже датского короля Кристиана, захватившего почти всю Скандинавию.
Коллеони сумел пристроить и своих дочерей - все три зятя бились при Молинелле под его началом. Вообще, выдавать дочерей за своих офицеров было кондотьерской традицией. Ну а потом была последняя кампания,когда Коллеони
сделал все, чтобы защитить наследников от грабителей-чиновников Венецианской республики и добивался, чтобы его статую поставили на площади Сан-Марко. Первое почти не удалось - мало кто мог бороться с венецианской бюрократией. Даже взятка в 100000 дукатов не остановила противозаконную конфискацию большей части его денег после смерти. Второе удалось наполовину, стараниями венецианцев - запихнули памятник не туда. Но Коллеони вообще ничто не давалось легко и просто, и воевал он всегда против очень серьезных стратегов и тактиков. Кстати, большую часть из них никто уже не помнит. Разве что Франческо Сфорца. А вот знаменитая конная статуя Коллеони стоит себе на "неправильной" площади Сан-Марко уже добрых полтысячи лет.
(Zamkompomorde с http://wirade.ru/forum)