Кусочки мира - 18.
Образ для этого Аркана у меня сложился практически с самого начала - концепт же обновлялся и дополнялся довольно долго. Сейчас же, по следам свежего полнолуния, думаю, самое время написать про XVIII Аркан...
XVIII. Луна.
Обычная просёлочная дорога пролегает через узкую, заболоченную долину между двумя горными массивами. Стоит тёплая летняя ночь, и ярко-оранжевая луна освещает всё, словно яркий прожектор - получившаяся игра света и тени придаёт привкус нереальности происходящему, словно в хорошем кино или даже мультфильме.
На горизонте видны контуры двух полуразрушенных башен, над которыми висит луна и между которыми проходит дорога. Редкие низкие деревца и чахлый кустарник, лужицы болотной воды - пейзаж обманчиво скучен и однообразен, но глубокие тени явно скрывают в себе множество непредсказуемых опасностей.
На переднем плане, по краям дороги, стоят две фигуры, словно бы специально выбравшие ярко освещённые места. Оба человека сразу привлекают внимание своим недюжинным ростом, одинаковыми очками и белыми перчатками, длиннополыми плащами и ощущением смертельной опасности, буквально-таки пропитывающим воздух вокруг них.
Справа стоит человек в ярко-красном плаще и такой же широкополой шляпе, из-под которой словно две маленькие луны сияют стёкла круглых очков. Широкая ухмылка демонстрирует ярко-белые острые зубы и наводит на мысли о диких хищниках. В руке, облачённой в белую перчатку с непонятными символами, человек держит огромный чёрный пистолет, целясь во вторую фигуру с некоторой театральной наигранностью.
Второй человек на первый взгляд выглядит куда скромнее, но в целом производит ещё более жуткое впечатление. Жёсткие белые волосы коротко подстрижены, серый плащ с высоким воротом смотрится куда скромнее, чем щёгольский наряд его противника, на груди поблескивает крест, а в руках зажаты два сравнительно коротких клинка. В то же время создаётся впечатление, что под его очками, непроницаемыми в лунном свете, скрываются полные тяжёлого безумия глаза. В его позе не видно наигранности, но присутствует очень тревожное сочетание глубокого спокойствия и бешенного, едва сдерживаемого напряжения.
Противники не торопятся нападать - первый явно наслаждается самой ситуацией, второй же выжидает удобного момента для атаки. Кажется, что их борьба идёт очень давно, и её исход до сих пор никому не ясен - более того, для участников окончательная победа не так интересна, как текущий момент предвкушения схватки.
Аркан Луна обычно трактуется как указание на использование природной интуиции человека, его "звериного чутья", способности использовать те стороны своей личности, которые обычно считаются противоположными "светлой и дневной" стороне. И в то же время он указывает на опасность отклонения от верного пути, ведущего между двумя зверьми (по классике это волк и пёс) и превращения в настоящего зверя.
Мы все привыкли думать, что знаем многое о собственных "тёмных сторонах личности". Мы думаем, что волны тяжёлой звериной энергии, накатывающие иногда на сознание, всего лишь соответствуют "дремучим животным инстинктам" и приучаемся их подавлять, а то и вовсе не замечать. Некоторые, впрочем, упиваются ощущением этой животной силы, используя её для совершения непривычных, даже нелогичных поступков, или, в лучшем случае, для создания странных, наполненных глубокими чувствами творческих произведений. То, что эти силы проявляются активнее всего именно в полнолуние, отнюдь не случайно.
Две крайности, отражённые в этом Аркане - это дикий волк и цепной пёс. Вольный хищник, потакающий своим инстинктам, и цепной пёс, чья свобода ограничена уже не поводком на шее, а жёсткими догмами и приказами, давно и прочно укоренившимися в его собственном сознании. Те, кто ещё способен чувствовать эту силу, проникающую в самые тёмные и далёкие от привычного "света разума" уголки души, обычно склоняются к одному из двух вариантов. В первом случае, потакая своим инстинктам, человек рискует "потерять человеческий облик", вызвать срах и непонимание у окружающих, поставить себя между людьми и животными, никогда не чувствуя себя своим ни там, ни там.
В другом случае всё заканчивается ещё страшнее - вечная попытка построить для "внутреннего зверя" конуру покрепче и надеть цепь покороче приводит к такой степени внутреннего напряжения, что до настоящего сумасшествия остаётся меньше, чем один шаг. Игнорирование же внутреннего конфликта ведёт только к его усугублению - это правило работает всегда и везде, без известных мне исключений.
Конечно, большинству людей просто не нужны все эти размышления - и сам зверь, и его контроль там достаточно слабы для того, чтобы всерьёз раскачать психику человеку. Но тем, кто начинает ощущать эти эффекты, стоит всерьёз опасаться этих двух крайностей - выбраться из них будет крайне непросто. Умение контролировать свою дикую, изначально непривычную к контролю силу, и при этом не тратить все свои силы на бессмысленное внутреннее напряжение - великое искусство, которому надо долго учиться.
Когда на своём Пути человек встречает собственного внутреннего зверя, ему важно помнить о том, что и логика человеческого разума, и дикая, животная интуиция зверя должны работать вместе, поддерживая, а не подавляя друг друга. Свет луны куда ярче, чем звёздный свет, и потому свернуть с пути становится сложнее - но вот не заметить в тени очередную смертельную ловушку становится проще. Только учась мягкому, осмотрительному пониманию и контролю всех частей своей сущности, человек может пройти этим путём, и прийти к целостному, совершенному пониманию своей личности - яркому свету Солнца. И всё же, если кто-то думает, что ловушки и испытания на этом заканчиваются, он сильно заблуждается...
XVIII. Луна.
Обычная просёлочная дорога пролегает через узкую, заболоченную долину между двумя горными массивами. Стоит тёплая летняя ночь, и ярко-оранжевая луна освещает всё, словно яркий прожектор - получившаяся игра света и тени придаёт привкус нереальности происходящему, словно в хорошем кино или даже мультфильме.
На горизонте видны контуры двух полуразрушенных башен, над которыми висит луна и между которыми проходит дорога. Редкие низкие деревца и чахлый кустарник, лужицы болотной воды - пейзаж обманчиво скучен и однообразен, но глубокие тени явно скрывают в себе множество непредсказуемых опасностей.
На переднем плане, по краям дороги, стоят две фигуры, словно бы специально выбравшие ярко освещённые места. Оба человека сразу привлекают внимание своим недюжинным ростом, одинаковыми очками и белыми перчатками, длиннополыми плащами и ощущением смертельной опасности, буквально-таки пропитывающим воздух вокруг них.
Справа стоит человек в ярко-красном плаще и такой же широкополой шляпе, из-под которой словно две маленькие луны сияют стёкла круглых очков. Широкая ухмылка демонстрирует ярко-белые острые зубы и наводит на мысли о диких хищниках. В руке, облачённой в белую перчатку с непонятными символами, человек держит огромный чёрный пистолет, целясь во вторую фигуру с некоторой театральной наигранностью.
Второй человек на первый взгляд выглядит куда скромнее, но в целом производит ещё более жуткое впечатление. Жёсткие белые волосы коротко подстрижены, серый плащ с высоким воротом смотрится куда скромнее, чем щёгольский наряд его противника, на груди поблескивает крест, а в руках зажаты два сравнительно коротких клинка. В то же время создаётся впечатление, что под его очками, непроницаемыми в лунном свете, скрываются полные тяжёлого безумия глаза. В его позе не видно наигранности, но присутствует очень тревожное сочетание глубокого спокойствия и бешенного, едва сдерживаемого напряжения.
Противники не торопятся нападать - первый явно наслаждается самой ситуацией, второй же выжидает удобного момента для атаки. Кажется, что их борьба идёт очень давно, и её исход до сих пор никому не ясен - более того, для участников окончательная победа не так интересна, как текущий момент предвкушения схватки.
Аркан Луна обычно трактуется как указание на использование природной интуиции человека, его "звериного чутья", способности использовать те стороны своей личности, которые обычно считаются противоположными "светлой и дневной" стороне. И в то же время он указывает на опасность отклонения от верного пути, ведущего между двумя зверьми (по классике это волк и пёс) и превращения в настоящего зверя.
Мы все привыкли думать, что знаем многое о собственных "тёмных сторонах личности". Мы думаем, что волны тяжёлой звериной энергии, накатывающие иногда на сознание, всего лишь соответствуют "дремучим животным инстинктам" и приучаемся их подавлять, а то и вовсе не замечать. Некоторые, впрочем, упиваются ощущением этой животной силы, используя её для совершения непривычных, даже нелогичных поступков, или, в лучшем случае, для создания странных, наполненных глубокими чувствами творческих произведений. То, что эти силы проявляются активнее всего именно в полнолуние, отнюдь не случайно.
Две крайности, отражённые в этом Аркане - это дикий волк и цепной пёс. Вольный хищник, потакающий своим инстинктам, и цепной пёс, чья свобода ограничена уже не поводком на шее, а жёсткими догмами и приказами, давно и прочно укоренившимися в его собственном сознании. Те, кто ещё способен чувствовать эту силу, проникающую в самые тёмные и далёкие от привычного "света разума" уголки души, обычно склоняются к одному из двух вариантов. В первом случае, потакая своим инстинктам, человек рискует "потерять человеческий облик", вызвать срах и непонимание у окружающих, поставить себя между людьми и животными, никогда не чувствуя себя своим ни там, ни там.
В другом случае всё заканчивается ещё страшнее - вечная попытка построить для "внутреннего зверя" конуру покрепче и надеть цепь покороче приводит к такой степени внутреннего напряжения, что до настоящего сумасшествия остаётся меньше, чем один шаг. Игнорирование же внутреннего конфликта ведёт только к его усугублению - это правило работает всегда и везде, без известных мне исключений.
Конечно, большинству людей просто не нужны все эти размышления - и сам зверь, и его контроль там достаточно слабы для того, чтобы всерьёз раскачать психику человеку. Но тем, кто начинает ощущать эти эффекты, стоит всерьёз опасаться этих двух крайностей - выбраться из них будет крайне непросто. Умение контролировать свою дикую, изначально непривычную к контролю силу, и при этом не тратить все свои силы на бессмысленное внутреннее напряжение - великое искусство, которому надо долго учиться.
Когда на своём Пути человек встречает собственного внутреннего зверя, ему важно помнить о том, что и логика человеческого разума, и дикая, животная интуиция зверя должны работать вместе, поддерживая, а не подавляя друг друга. Свет луны куда ярче, чем звёздный свет, и потому свернуть с пути становится сложнее - но вот не заметить в тени очередную смертельную ловушку становится проще. Только учась мягкому, осмотрительному пониманию и контролю всех частей своей сущности, человек может пройти этим путём, и прийти к целостному, совершенному пониманию своей личности - яркому свету Солнца. И всё же, если кто-то думает, что ловушки и испытания на этом заканчиваются, он сильно заблуждается...