Богословие взросления
Джеймс Николофф (James Nickoloff) - богослов, ученик Густаво Гутьерреса, редактор его избранных сочинений на английском языке. Прекрасно о теологии освобождения:
С 80-х годов мы только и слышим о сдержанном отношении официальной церкви к теологии освобождения, а порой и о том, как епископы расправляются с такими богословами. Как ученик одного из основателей этого направления Густаво Гутьерреса, объясните, что не устраивает в этом движении церковные власти?
По мысли Густаво Гутьерреса, связь социального, политического, экономического и структурного освобождения с духовным состоит в преображении сознания человека. Гутьеррес и многие другие теологи этого направления убеждены, что провозглашение Евангелия в полноте действительно ведет христиан к этому психологическому преображению. Это и происходило в 60-е и 70-е годы в среде различных движений бедных и отверженных, в женских, крестьянских, рабочих группах.
Почему в этом видят угрозу?
По-моему, любой власть имеющий, привилегированный в рамках существующего порядка по меньшей мере подозрительно относится, а то и безусловно отвергает развитие самосознания бедных и отверженных.
Это и случилось в церкви. Конечно, не все епископы боялись народа, начинающего понимать, что происходит. Например, архиепископ Оскар Ромеро и другие, пошедшие в тюрьму и на смерть. Но некоторые пытались завладеть солидарностью церкви с бедными и направить ее в другое русло, прочь от освобождения и справедливости, сосредоточившись взамен на благотворительности. Они во все больших масштабах поддерживают благотворительность, милостыню, заботу о нуждающихся, но не заинтересованы в изменении сознания.
Кое-кто говорит, что теология освобождения плоха тем, что воспринимает элементы марксизма и полагается на марксистские методы анализа.
То же самое говорили о Мартине Лютере Кинге, что он марксист. Это были времена холодной войны и маккартизма. Если обратиться к истории любого движения бесправных и отверженных, то задолго до Маркса мы увидим сопротивление ему власть имущих.
Если теология освобождения и пользовалась в 60-е категориями марксизма, то для анализа структур власти в обществе. Но я не считаю это действительной причиной ее осуждения. По-моему, речь в ней всегда идет о трансформации человеческого сознания, то есть она помогает людям из низов научиться считать себя равными всем остальным.
Известно, что папа Франциск и его предшественники Иоанн Павел II и Бенедикт XVI критиковали теологию освобождения. Но они также критиковали дикий капитализм и призывали заботиться о бедных, что звучит очень похоже на это течение.
Некоторые в церкви решили присвоить слово «освобождение» и выражение «предпочтение бедным». Иерархи до сих пор склоняются к католическому корпоративизму. Церковь строго упорядочена, иерархии не нравится любой намек на хаос. Но психологам и педагогам известно, что процесс обучения человека несет с собой путаницу и беспорядок. Мне кажется, основная забота иерархов - все упорядочить, сделать жизнь многих людей удобной и приятной, но им совершенно не хочется, чтобы люди взрослели, занимали свое место за столом, брали слово, будь то в церкви или в обществе. Настоящая демократия сложна и запутана, взросление несет с собой беспорядок и конфликты, и как раз это не нравится многим в институциональной церкви. Они не против, чтобы бедные поправили свое материальное положение, лишь бы не нарушали установленного порядка, и выходит, только они и их друзья во власти знают, что делать.
Отсюда