В обществе Иисуса
В 1995 году иезуит Франсиско Халикс опубликовал книгу "Медитативные упражнения". Рассказывая о своем похищении, он пишет, что "многие люди крайне правых убеждений не одобряли нашу работу в трущобах. Сам факт, что мы живем там, они считали поддержкой для партизан, и готовы были обвинить нас в терроризме. Мы знали, откуда ветер дует и кто ответствен за эту клевету. Настолько, что я встретился с этим человеком и объяснил ему, что он рискует нашими жизнями. Этот человек обещал мне, что сообщит военным, что мы не террористы. По позднейшим заявлениям одного официального лица и благодаря 30 документам, которые потом попали нам в руки, мы несомненно установили, что этот человек не выполнил обещания, а наоборот, ложно обвинял нас перед военными". В другом месте книги он добавляет, что этот человек "заставил поверить клевете, воспользовавшись своим авторитетом" и "свидетельствовал перед официальными лицами, которые нас похитили, что мы работали в самом гнезде террористов. Чуть раньше я говорил этому человеку, что он рискует нашими жизнями. Он должен был понимать, что своими заявлениями посылает нас на верную смерть". "Этим человеком" и был Бергольо, как следует из письма 1977 года, написанного другим иезуитом, Орландо Йорио, в Рим, помощнику генерала Общества Иисуса падре Моура.
Йорио в письме рассказывает то же самое, но называет предателя по имени. Он рассказывает, что Халикс два раза разговаривал с провинциалом, который «обещал прекратить слухи в Обществе Иисуса и поговорить с людьми из Вооруженных Сил, чтобы подтвердить нашу невиновность». Он также упоминает о слухах, которые циркулировали в Обществе Иисуса о нем и Халиксе: «Они произносят странные молитвы, проводят время с женщинами, они еретики, связаны с партизанами». В своей книге Бергольо повторяет то же, что говорил Халиксу и Йорио: что он не верил в правдивость этих обвинений. Зачем же он сообщил их военной хунте, как следует из документа, представленного здесь?
… После всего происшедшего Йорио сделали документы, а Бергольо оплатил билет до Рима. «Но он не мог дать мне никаких объяснений того, что было. И первый попросил меня, чтобы я о них не спрашивал, потому что он чувствует, что не в состоянии дать их. Я ничего не сказал ему. Что я мог сказать?» Йорио вспоминает, что, когда он добрался до Рима, секретарь генерала иезуитов «открыл мне глаза». Этот колумбиец, о. Кандидо Гавинья, «объявил мне, что я исключен из Общества. По его словам, посол Аргентины в Ватикане сообщил ему, что говорило о нас правительство: что военные арестовали нас, потому что наши церковные начальники информировали правительство, что по крайней мере один из нас партизан. Гавинья попросил его написать это и подписать, и посол так и сделал».
Халикс же уехал в США, потом в Германию. Он писал, что сохраняет горькое чувство не к военным, а к тем, кто его предал, что, несмотря на его отъезд, «не прекращаются ложь, клевета и несправедливые действия в мой адрес». Но, как он рассказывает в своей книге, в 1980 году он сжег все документы, доказывавшие то, что он называет «преступлением» своих преследователей. До тех пор он хранил их, надеясь когда-нибудь воспользоваться. «С этих пор я чувствую себя по-настоящему свободным и могу сказать, что от всего сердца прощаю». … Сейчас Бергольо говорит, что Халикс посещает его, когда приезжает в Аргентину. У семьи Йорио другая информация: это Бергольо ищет его и приходит к нему, чтобы обелить себя.
Отсюда