Свидетель, часть I
В.: Когда вы приехали в Калькутту работать с Миссионерами Милосердия?
О.: Я провела последние 13 лет, работая в качестве волонтера и посещая разные дома Миссионеров Милосердия, а в Калькутту попала в конце 1999 г. и была волонтером там в начале 2000 г. Здесь я работала в домах: Грин-Парк, Shanti Dan, Premdan, Daya Dan и Калигат, который был абсолютно ужасен, я выдержала там только пару дней, потому что поняла, что для волонтеров это очень опасно, много случаев туберкулеза, но я должна была увидеть это сама и потом не могла поверить. Кстати о Калигате, он сейчас закрыт на реконструкцию, в том числе и из-за вас и вашей кампании «Остановите Миссионеров Милосердия».
В.: В скольких домах МС Вы работали за последние 13 лет?
О.: Вот список. Многие другие я посетила. Большую часть времени я проводила в домах для детей, были такие, в которых я не могла работать, - некоторые дома для женщин, другие, в которых пациенты просто сидели и ничего не делали, часто на цементном полу, или лежали в собственных экскрементах, или монахини неправильно с ними обходились. И, конечно, Калигат, куда до его закрытия мог войти кто угодно и увидеть около полусотни мужчин и женщин, заживо гниющих на своих спальных местах.
· Посетила Тривандрум, Shishu Bhavan, сентябрь-декабрь 1997 г.
· Посетила MC Shishu Bhavan в Эрнакуламе и еще 2 дома МС для детей-инвалидов
· Была волонтером в Royapuram в Ченнае, июнь-декабрь 1998 г.
· Посетила и поработала волонтером в Мангалоре
· Волонтер в Гоа
· Волонтер в Веллоре
· Волонтер в детском доме на Андаманских островах
· Ченнай, дом для умирающих и отверженных женщин, февраль-март 1999 г.
· Посетила дом для умирающих и отверженных мужчин, январь 1999 г.
· Посетила дом для детей-инвалидов, Ченнай северный, апрель 1999 г.
· Волонтер в Дели, Shishu Bhavan, июль-декабрь 1999 г.
· Волонтер в Доме для умирающих в Дели, 1999 г.
· Волонтер в доме для детей-инвалидов в Дели, 1999 г.
· Волонтер в Грин-Парк, 2001 г.
· Волонтер в Daya Dan
· Волонтер в Shishu Bhavan - наверху в комнате младенцев (больше 100); внизу в детской комнате (больше 100) и больше 40 детей-инвалидов, 2000-2002 гг.
· Волонтер в Школе Ганди, 2001 г.
· Волонтер в Nirmala Hriday - доме для умирающих отверженных, 2001 г.
· Волонтер в Калькутте, в доме для прокаженных
· Волонтер у женщин в Prem Dan
· Волонтер в доме для заключенных Asha Dan
· Волонтер в Бентли, Перт,
· Посетила учреждения МС в Брисбене, Сиднее, Мельбурне, 2006 г.
· Волонтер в течение 3 месяцев в Пномпене (Камбоджа), два раза в 2004 и 2008 гг.
· Волонтер в Белльвю, Йоханнесбург, 3 месяца в 2007 г.
· Волонтер в Мумбаи, сентябрь-ноябрь 2008 г.
· Волонтер в Дурбане (ЮАР), 2009 г.
· Волонтер в Претории (ЮАР), 2009 г.
· Вернулась в Калькутту и посетила Daya Dan, Prem Dan и Shanti Dan, Грин-Парк, Shishu Bhavan и Материнский Дом.
В.: Каковы ваши профессиональные навыки и как вы использовали их в домах, где работали?
О.: Я дипломированная медсестра, и еще у меня степень по социологии. Когда я стала волонтером в Тривандруме и заметила странности в уходе за детьми, то подумала: может быть, эти дети, происходящие из другой культуры, легко переносят то, чего не перенесли бы западные дети - слишком горячее молоко, недостаточное питание. Но тут дети стали умирать, и выяснилось, что они тоже не смогли перенести того, что с ними делали монахини. Я увидела, что нет никакого воспитания, нет постоянного взаимодействия, развивающих занятий, времени для содержательных и обучающих игр и так далее. Я несколько раз пыталась достать игрушки из шкафа, потому что игра очень важна для таких детей, лишенных в своем сиротском доме тактильных контактов и физического взаимодействия, не говоря уже о собственных вещах, так что я хватала все - ложки, ведра, стаканы, чтобы научить их пользоваться всем этим самостоятельно, но монахини стояли насмерть и не позволяли мне делать все это на регулярной основе.
В.: Над чем конкретно вы работали, когда были там?
О.: Очень трудно что-то сделать с монахинями. Можно отпереть шкафы, принести много головоломок и книг, но персонал не умеет ими пользоваться, да и монахиням это не нужно, так что дети сидят взаперти в своих комнатах, пока их не отдают усыновителям. Когда от европейских усыновителей стали поступать жалобы на низкий уровень развития и плохую обучаемость новых сына или дочери, монахини решили что-то изменить. В 1999 году в Дели они неохотно допустили к себе группу врачей из больницы Св. Стефана, они пришли в детские дома с книгами и учебными материалами, протестировали около 30 детей, провели с ними программу игровой терапии и снова протестировали после ее окончания. В начале средний по группе коэффициент развития был 60 (у нормального ребенка 100), через три месяца после того, как им дали игрушки и развивающие материалы, стали уделять внимание - 45 минут утром и 45 минут днем, коэффициент развития повысился до 80. Через год монахини прекратили игровую терапию, свернули все развивающие программы, и при новом тестировании DQ снова опустился до 55. Это задержка в развитии, она будет сказываться на ребенке всю жизнь, так что опять позвали терапевта и ввели утренние и дневные развивающие занятия.
В 2002 году я вернулась туда с программой игровой терапии и обнаружила, что делийского терапевта опять уволили, потому что все эти занятия показались монахиням ненужными. Лучших терапевтов страны не пустили заниматься с детьми, это просто неприемлемо.
Другой случай печальной халатности - это, конечно, Калигат, он волнует меня больше всего, потому что в Австралии я как медсестра часто работаю с гериатрическими случаями и с инвалидами, не с умирающими в собственном смысле, но с теми людьми, которым нужен уход до конца жизни. В Калигате пациенты лишены достоинства, их не называют по именам, а регистрируют по номерам, бреют женщинам головы из-за чесотки и вшей, которых навалом во многих домах сестер. Вы видели больницу, зараженную вшами? Эти учреждения ниже всякой критики, там нет горячей воды, больных моют на цементном полу, приближая таким образом их смерть.
Отсюда