Бестиарий: Горгулья
Я таскал коробки до седьмого пота и домой опять вернулся утром рано. Для студента не найти другой работы - только грузчик… или, может быть, охранник: вариант, сказали, лучший для учёбы, смена дома, смена здесь, с баблом порядок. Мне сказали - не раздумывай, попробуй, если что - назад вернёшься без досады. Вот начальник - у него на пальцах шрамы, но зато в словах его немало веса.
Нас послали охранять старинный замок - десять башен и бескрайний сад у леса. Территория огромная - хоть пой здесь, хоть устраивай турниры - не услышат. Для обхода сада точно нужен поезд. Хорошо, что не бывает здесь воришек, от ворот бежит любой быстрее рыси, так зачем же охранять, как партизанку?
Но случайно кто-то раз проговорился: охранять не замок, а людей от замка.
В коллективе было всё спокойно, точно, но и нас не покидал ответ мальчишек. Мы стояли днями каждый в разных точках, но никто не соглашался лезть на крышу - высоко и страшно, побазарить не с кем, впрочем, дело было, может быть, во вкусе.
«Но зато отлично видно перелески» -
первым Пит ушёл на пост - и не вернулся.
С той поры начальник стал угрюмым, злобным, на «высокий» пост поставил жёсткий график. Мы о страхе рассказать хотели в лоб, но наш упырь нам пригрозил гигантским штрафом. Кто ушёл - того не видели ни разу, даже думать о посте - такая скверна…
Вот и мой черёд испытывать свой разум - если будет, что испытывать, наверно. С крыши вид, конечно, более чем классный, в горизонте видно горы - только гуглить. Я иду, и небосклон под утро ясный.
И по краю крыши скорчились горгульи.
Как беднягам не наскучило сидеть тут, ежедневно с высоты взирать на горы? Их ещё наверняка боятся дети… впрочем, дети б не полезли… Что за шорох? Вдруг я слышу: где-то - дьявол! - Пит смеётся, и над старым замком стаей кружат птицы.
Крыш касается проснувшееся солнце. Почему-то не могу пошевелиться.
Нас послали охранять старинный замок - десять башен и бескрайний сад у леса. Территория огромная - хоть пой здесь, хоть устраивай турниры - не услышат. Для обхода сада точно нужен поезд. Хорошо, что не бывает здесь воришек, от ворот бежит любой быстрее рыси, так зачем же охранять, как партизанку?
Но случайно кто-то раз проговорился: охранять не замок, а людей от замка.
В коллективе было всё спокойно, точно, но и нас не покидал ответ мальчишек. Мы стояли днями каждый в разных точках, но никто не соглашался лезть на крышу - высоко и страшно, побазарить не с кем, впрочем, дело было, может быть, во вкусе.
«Но зато отлично видно перелески» -
первым Пит ушёл на пост - и не вернулся.
С той поры начальник стал угрюмым, злобным, на «высокий» пост поставил жёсткий график. Мы о страхе рассказать хотели в лоб, но наш упырь нам пригрозил гигантским штрафом. Кто ушёл - того не видели ни разу, даже думать о посте - такая скверна…
Вот и мой черёд испытывать свой разум - если будет, что испытывать, наверно. С крыши вид, конечно, более чем классный, в горизонте видно горы - только гуглить. Я иду, и небосклон под утро ясный.
И по краю крыши скорчились горгульи.
Как беднягам не наскучило сидеть тут, ежедневно с высоты взирать на горы? Их ещё наверняка боятся дети… впрочем, дети б не полезли… Что за шорох? Вдруг я слышу: где-то - дьявол! - Пит смеётся, и над старым замком стаей кружат птицы.
Крыш касается проснувшееся солнце. Почему-то не могу пошевелиться.