Не признали богатой-обеспеченной, ай-яй-яй
Очень, очень люблю колонки Анастасии Мироновой на газете.ру. Девушка пишет довольно искренне и от чистого сердца, что при некотором недостатке аналитического ума порой играет с ней недобрые шутки.
Разберем то, что осталось между строк в колонке "Бедняк бедняка видит издалека"
В колонке Настенька описывает свои переживания в связи с тем, что пришлось поехать в город в деревенских садовых галошах (другую обувь подмороженные на прогулке и впоследствии прооперированные пальцы ног не принимали) - мол, принимают за нищую, смотрят не так, а если упаду и голову разобью, то "...погрузят на машину скорой помощи и отвезут в какую-нибудь «грязную» больницу, как называют клиники с отделениями для бездомных".
Действительно, презрительное отношение к бедным и само по себе деление пациентов на "грязных" и "чистых", тем более существование отдельных больниц или отделений для БОМЖей и всех прочих - это проблема, хотя, думаю, сама Анастасия предпочла бы, чтобы, случись что, ее положили в больничную палату с прочими писателями и интеллектуалами, а не БОМЖами, подавляющее большинство которых, давайте смотреть правде в глаза, может наградить соседей неприятными инфекционными заболеваниями, педикулезом и прочим, имеет алкогольную и/или наркотическую зависимость и вообще, наверное, не самые лучшие собеседники и уж тем более вынужденные сожители, пусть и на короткий срок.
Так о чем конкретно переживает Настенька? Какой вывод делает она по результатам хождения в галошах по городу и столкнувшись с презрительными взглядами (и она права - я сам не раз волей случая бывал в городе и магазинах в потасканных рабочей одежде и обуви и тоже сталкивался с такими взглядами)? Наверное, она предлагает перестать ранжировать людей на улице на бедных и богатых, "встречать по одежке", так сказать? Продвигает идею равенства людей, пусть и не равных по финансовым возможностям, но хотя бы с точки зрения простого человеческого отношения?
На удивление, Настю заботит далеко не только, а может, и не столько это.
Анастасия страдает от того, что никто не может распознать, что галоши случайны, ведь на ней "добротные штаны с замшевыми вставками, такие новые стоят 1400 долларов", "на носу - антикварные позолоченные очки 1940-х годов. На плече - винтажная сумка, Париж восьмидесятых." От нее отсаживаются в поезде, в магазине хотят "...ощупать - вдруг я под полой дубленки льняные хлебцы припрятала? Напомню, я в позолоченных французских очках, которые два года выискивала на антикварных сайтах.". В аптеке пытаются продать не заказанные лекарства, а дженерики подешевле, несмотря на все атрибуты успешности: "в одной руке у меня стакан с кофе, в другой - трость, на плече висит брендированная сумка-авоська из дорогого продуктового магазина".
И важный момент, который подмечает Анастасия - принимает за "свою" ее беднота, которая не может на Насте распознать дорогих и винтажных вещей, а как результат - и в самой Насте человека обеспеченного (люди богатые, встреченные Настей, "распознавали" и были ей милее). "Эй, как же так, я же богаче вас, почему вы так относитесь ко мне, как будто я бедна", - как бы кричит Настя из заправки, где она, дожидаясь такси, получила тычок шваброй по ногам (наверняка нарочный!) от уборщицы.
"Научитесь распознавать во мне человека более высокого класса, эй!" Пропали маркеры, отличающие людей одного сословия от другого, сожалеет Настя, раньше можно было на "импортное" ориентироваться, а сейчас что делать? Социальная пропасть, люди не знают, как выглядит аристократ.
Разберем то, что осталось между строк в колонке "Бедняк бедняка видит издалека"
В колонке Настенька описывает свои переживания в связи с тем, что пришлось поехать в город в деревенских садовых галошах (другую обувь подмороженные на прогулке и впоследствии прооперированные пальцы ног не принимали) - мол, принимают за нищую, смотрят не так, а если упаду и голову разобью, то "...погрузят на машину скорой помощи и отвезут в какую-нибудь «грязную» больницу, как называют клиники с отделениями для бездомных".
Действительно, презрительное отношение к бедным и само по себе деление пациентов на "грязных" и "чистых", тем более существование отдельных больниц или отделений для БОМЖей и всех прочих - это проблема, хотя, думаю, сама Анастасия предпочла бы, чтобы, случись что, ее положили в больничную палату с прочими писателями и интеллектуалами, а не БОМЖами, подавляющее большинство которых, давайте смотреть правде в глаза, может наградить соседей неприятными инфекционными заболеваниями, педикулезом и прочим, имеет алкогольную и/или наркотическую зависимость и вообще, наверное, не самые лучшие собеседники и уж тем более вынужденные сожители, пусть и на короткий срок.
Так о чем конкретно переживает Настенька? Какой вывод делает она по результатам хождения в галошах по городу и столкнувшись с презрительными взглядами (и она права - я сам не раз волей случая бывал в городе и магазинах в потасканных рабочей одежде и обуви и тоже сталкивался с такими взглядами)? Наверное, она предлагает перестать ранжировать людей на улице на бедных и богатых, "встречать по одежке", так сказать? Продвигает идею равенства людей, пусть и не равных по финансовым возможностям, но хотя бы с точки зрения простого человеческого отношения?
На удивление, Настю заботит далеко не только, а может, и не столько это.
Анастасия страдает от того, что никто не может распознать, что галоши случайны, ведь на ней "добротные штаны с замшевыми вставками, такие новые стоят 1400 долларов", "на носу - антикварные позолоченные очки 1940-х годов. На плече - винтажная сумка, Париж восьмидесятых." От нее отсаживаются в поезде, в магазине хотят "...ощупать - вдруг я под полой дубленки льняные хлебцы припрятала? Напомню, я в позолоченных французских очках, которые два года выискивала на антикварных сайтах.". В аптеке пытаются продать не заказанные лекарства, а дженерики подешевле, несмотря на все атрибуты успешности: "в одной руке у меня стакан с кофе, в другой - трость, на плече висит брендированная сумка-авоська из дорогого продуктового магазина".
И важный момент, который подмечает Анастасия - принимает за "свою" ее беднота, которая не может на Насте распознать дорогих и винтажных вещей, а как результат - и в самой Насте человека обеспеченного (люди богатые, встреченные Настей, "распознавали" и были ей милее). "Эй, как же так, я же богаче вас, почему вы так относитесь ко мне, как будто я бедна", - как бы кричит Настя из заправки, где она, дожидаясь такси, получила тычок шваброй по ногам (наверняка нарочный!) от уборщицы.
"Научитесь распознавать во мне человека более высокого класса, эй!" Пропали маркеры, отличающие людей одного сословия от другого, сожалеет Настя, раньше можно было на "импортное" ориентироваться, а сейчас что делать? Социальная пропасть, люди не знают, как выглядит аристократ.