о норвежской жизни
Алекс Кристиансон в другой прошлой жизни был Алексеем, жил и родился в москве, в облупившемся древнем домике с заплесневелым двориком и вонючим древним подъездом в реликтовой квартире-берлоге со сводчатыми потолками, ржавыми трубами, затараканенной кухней и трамваями на бульварном кольце, за обклеенными газетами окнами. Мама Алексея была вахтершей в общежитии, отец водителем троллейбуса.
После школы Алексей поступил в подгнивший технический вуз, и в перерывах между пьянками изучал скучные электрофизические установки родом из конца 19-го века. Во избежание армии Алексей пошел в «почтовый ящик», где в пропитанных безнадежностью чахлых бетонных стенах, за зарплату в три с половиной тысячи рублей, он обсуждал с седыми коллегами международную политику, отмечал 1 мая и 7 ноября и уныло ковырял старую транзисторную технику, пережившую полет Гагарина и развал СССР. Вечером Алексей приходил домой, уныло пил пиво, слушал скулеж отца о ворах и буржуях, нытье матери о картошке и даче, наблюдал как брат корчась сдает сессию, а сушеные тараканы покрываются инеем между облупившимися рамами немытых окон, и искал спасения от этого безумия в книгах Лавкрафта и Муркока. Иногда он молился Богам Хаоса, чтобы они послали ему какое-нибудь спасение…
Спасение пришло в лице девочки Эммы, из одной не очень далекой европейской страны. Алексей не раздумывал и недели, просто схватился за эту блондинку мертвой хваткой и отбыл из необратимо прокисшего московского ада в ад балтийский.
Несколько лет в холодной и тихой стране у великого одинокого моря дали ему ряд жизненных профитов - паспорт белого человека, бывшую жену с ребенком, почти такую же унылую работу как в москве, но за большие деньги, немного опыта в латышском, литовском, эстонском и немецком языках, машину Ауди-80 и навык терпеть любые условия проживания, любую среду, любое питание и любое отношение окружающих. Алекс поменял имя и фамилию, чтобы европейцы его не грохнули однажды из благодарности к подвигам соплеменников, и стал думать, что делать дальше. Прикинув, что 28 лет это уже критичная точка, после которой все будет труднее с каждым годом, он собрал весь свой скраб в аудюху и купил билет на паром до Стокгольма.
Через месяц Алекс был сборщиком шкафов-коммутаторов для горнодобывающих механизмов. Зарплата получилась почти 230000 крон в год, это просто космические деньги, если сравнить с его предыдущими работами. Правда и налоги тоже оказались совершенно космическими. Алекс периодически искал другие варианты работы, но все что иногда попадалось, никак не подходило по какому-нибудь признаку. Либо язык, либо расположение, либо что-то еще. Если бы только ему повезло быть айтишником, то не было бы проблем, но мест для инженера-электрика было совсем мало, и все они оказывались с причудами.
Алекс снимал «апартаменты» с отдельным входом с улицы в небольшом деревянном домике за 5000 крон в месяц. Транспортный вопрос он решил, купив за 200 крон старый велосипед, ехать до Тромсе на нем нужно было почти час, но машиной он пользовался только в очень плохую погоду, цены на бензин оказались значительно выше, чем в прошлой жизни.
На еду у Алекса по началу уходило по 3000-4000 крон в месяц, пока он не научился экономить.
Все непотраченные за год работы деньги ушли на медицинские расходы, страховку авто, новые джинсы, пару маек, пуховик, резиновые сапоги и б\у ноутбук за 1500 крон. Интернет здесь обходился в 300 крон в месяц, но других развлечений практически не было. Хотя можно было часами гулять по окрестностям.
Самой большой проблемой оказалось общение. Подружиться ни с кем за много лет Алексу так и не удалось. Все прибалты и прочие европейцы, со схожими профессиями и интересами очень быстро появлялись и исчезали - иностранцы здесь меняли работы и место жительства по нескольку раз в год.
На корпоративы и прочие мероприятия Алекс никогда не попадал - туда звали только офисный персонал их канторы. Бухать и рыбачить с двумя пожилыми местными коллегами ему совершенно не хотелось, так как он плохо владел языком.
Поняв, что поход в кабак съедает за раз 200-300 крон, Алекс перестал пытаться заглядывать в такие места. Пива можно было и у дома попить. Алекс попробовал сходить в кино - смотреть фильм на плохо понятном языке, с субтитрами на вообще не понятном языке, он тупо не смог.
Иногда Алекс видел русско- или прибалто- язычных женщин, но никогда не решался с ними знакомиться - они явно принадлежали к высшему классу айти и бизнеса, и он отлично понимал, что ему тупо нечем их очаровать. Однако текущее состояние дел и жизни Алекса полностью устраивало. Иногда с ним пыталась заговаривать его хозяйка жилья - широкоплечая веселая 40-летняя вдова блондинка, мать двух норвежских детей, но Алекс ее сторонился, потому что никак не мог освоить странный язык и чувствовал неловкость из-за постоянных опозданий с платежами за жилье.
Когда первый раз внезапно случился отпуск, Алекс тупо не знал чем себя занять, и даже сплавал на пароме далеко на север. Дальше он иногда плавал куда-то на паромах, в основном ради выпивки и закупки спиртного впрок, он так и не понял, почему местным эти мероприятия так нравятся, на паромах же не было даже вайфая.
Может показаться, что жизнь у него скучноватая, но, вероятно, каждый находит что-то свое, Норвегия отличная страна для тех, кто никогда никуда не спешит и предпочитает созерцательную сторону бытия, книжки, красивую природу, покой и стабильность. Те, кто попадают сюда как будто «замерзают» в пространстве и времени. Плохо это или хорошо, не знаю. По сравнению с рассыпающейся в прах россией и пост-советской европой, по-моему прекрасно. Алекс ни о чем не жалеет и живет своей спокойной и свободной жизнью по сей день.
После школы Алексей поступил в подгнивший технический вуз, и в перерывах между пьянками изучал скучные электрофизические установки родом из конца 19-го века. Во избежание армии Алексей пошел в «почтовый ящик», где в пропитанных безнадежностью чахлых бетонных стенах, за зарплату в три с половиной тысячи рублей, он обсуждал с седыми коллегами международную политику, отмечал 1 мая и 7 ноября и уныло ковырял старую транзисторную технику, пережившую полет Гагарина и развал СССР. Вечером Алексей приходил домой, уныло пил пиво, слушал скулеж отца о ворах и буржуях, нытье матери о картошке и даче, наблюдал как брат корчась сдает сессию, а сушеные тараканы покрываются инеем между облупившимися рамами немытых окон, и искал спасения от этого безумия в книгах Лавкрафта и Муркока. Иногда он молился Богам Хаоса, чтобы они послали ему какое-нибудь спасение…
Спасение пришло в лице девочки Эммы, из одной не очень далекой европейской страны. Алексей не раздумывал и недели, просто схватился за эту блондинку мертвой хваткой и отбыл из необратимо прокисшего московского ада в ад балтийский.
Несколько лет в холодной и тихой стране у великого одинокого моря дали ему ряд жизненных профитов - паспорт белого человека, бывшую жену с ребенком, почти такую же унылую работу как в москве, но за большие деньги, немного опыта в латышском, литовском, эстонском и немецком языках, машину Ауди-80 и навык терпеть любые условия проживания, любую среду, любое питание и любое отношение окружающих. Алекс поменял имя и фамилию, чтобы европейцы его не грохнули однажды из благодарности к подвигам соплеменников, и стал думать, что делать дальше. Прикинув, что 28 лет это уже критичная точка, после которой все будет труднее с каждым годом, он собрал весь свой скраб в аудюху и купил билет на паром до Стокгольма.
Через месяц Алекс был сборщиком шкафов-коммутаторов для горнодобывающих механизмов. Зарплата получилась почти 230000 крон в год, это просто космические деньги, если сравнить с его предыдущими работами. Правда и налоги тоже оказались совершенно космическими. Алекс периодически искал другие варианты работы, но все что иногда попадалось, никак не подходило по какому-нибудь признаку. Либо язык, либо расположение, либо что-то еще. Если бы только ему повезло быть айтишником, то не было бы проблем, но мест для инженера-электрика было совсем мало, и все они оказывались с причудами.
Алекс снимал «апартаменты» с отдельным входом с улицы в небольшом деревянном домике за 5000 крон в месяц. Транспортный вопрос он решил, купив за 200 крон старый велосипед, ехать до Тромсе на нем нужно было почти час, но машиной он пользовался только в очень плохую погоду, цены на бензин оказались значительно выше, чем в прошлой жизни.
На еду у Алекса по началу уходило по 3000-4000 крон в месяц, пока он не научился экономить.
Все непотраченные за год работы деньги ушли на медицинские расходы, страховку авто, новые джинсы, пару маек, пуховик, резиновые сапоги и б\у ноутбук за 1500 крон. Интернет здесь обходился в 300 крон в месяц, но других развлечений практически не было. Хотя можно было часами гулять по окрестностям.
Самой большой проблемой оказалось общение. Подружиться ни с кем за много лет Алексу так и не удалось. Все прибалты и прочие европейцы, со схожими профессиями и интересами очень быстро появлялись и исчезали - иностранцы здесь меняли работы и место жительства по нескольку раз в год.
На корпоративы и прочие мероприятия Алекс никогда не попадал - туда звали только офисный персонал их канторы. Бухать и рыбачить с двумя пожилыми местными коллегами ему совершенно не хотелось, так как он плохо владел языком.
Поняв, что поход в кабак съедает за раз 200-300 крон, Алекс перестал пытаться заглядывать в такие места. Пива можно было и у дома попить. Алекс попробовал сходить в кино - смотреть фильм на плохо понятном языке, с субтитрами на вообще не понятном языке, он тупо не смог.
Иногда Алекс видел русско- или прибалто- язычных женщин, но никогда не решался с ними знакомиться - они явно принадлежали к высшему классу айти и бизнеса, и он отлично понимал, что ему тупо нечем их очаровать. Однако текущее состояние дел и жизни Алекса полностью устраивало. Иногда с ним пыталась заговаривать его хозяйка жилья - широкоплечая веселая 40-летняя вдова блондинка, мать двух норвежских детей, но Алекс ее сторонился, потому что никак не мог освоить странный язык и чувствовал неловкость из-за постоянных опозданий с платежами за жилье.
Когда первый раз внезапно случился отпуск, Алекс тупо не знал чем себя занять, и даже сплавал на пароме далеко на север. Дальше он иногда плавал куда-то на паромах, в основном ради выпивки и закупки спиртного впрок, он так и не понял, почему местным эти мероприятия так нравятся, на паромах же не было даже вайфая.
Может показаться, что жизнь у него скучноватая, но, вероятно, каждый находит что-то свое, Норвегия отличная страна для тех, кто никогда никуда не спешит и предпочитает созерцательную сторону бытия, книжки, красивую природу, покой и стабильность. Те, кто попадают сюда как будто «замерзают» в пространстве и времени. Плохо это или хорошо, не знаю. По сравнению с рассыпающейся в прах россией и пост-советской европой, по-моему прекрасно. Алекс ни о чем не жалеет и живет своей спокойной и свободной жизнью по сей день.