Бродского сейчас принято долбить за это стихотворение. Ясно, кого и почему оно не устраивает. Стихи, действительно, резкие, и в свете происходящего довольно провокационные.
Но о чем пишет тут Бродский? О той досаде на развал общего государства, которая была в те годы у многих. Это НЕ политика. Это здравый смысл. Когда от вас уходит близкий человек, этому трудно радоваться.
Что всегда особенно раздражало русского человека (а Бродский по сути тоже ведь русский), в позиции украинцев? Вот это вот «мы ЛУЧШЕ вас, мы супермены, белая кровь, свободолюбивые герои, а вы - рабы, монголы, неполноценные, и потому мы от вас ОСВОБОЖДАЕМСЯ!»
Но какой же нормальный русский человек с этим согласится? Почему не сказать, наоборот «мы и вы разные, но мы и вы по своему замечательные, и мы вас любим»?
Более того - почему не бороться вместе? Почему не строить вместе общий дом, общую страну, как это делают, например, европейцы в ЕС? У них тоже много проблем и претензий друг к другу, но они не называют друг друга рабами и не пытаются отсоединиться. Наоборот - они объединяются! Вы и мы разные - хорошо, допустим, но почему разные не могут жить и бороться вместе? Тем более, если они соседи, если связаны вековыми связями - культуры, традиции, языка?
Эта психология «суперменства и неполноценности» - заведомо ущербная, тупиковая, и она началась задолго до 24 февраля, и даже задолго до 2014. И привела сюда, где мы сейчас.
Это не оправдание. Это объяснение.
Об этом и писал Бродский. Это и предвидел. Сейчас бы он , думаю, этого не написал, это слишком резко звучит для 23 года, сейчас в свете происходящего все выглядит иначе, но тогда, в середине 90-х, это выглядело именно так, и досада и боль заложена тут в каждой строчке. Тем более очевидные, что исходят они от русского еврея, прожившего пол жизни в Америке. И никак не «имперца».
(Пришлось заменить звездочками части слов, за которые сейчас банят).
На независимость Украины
Дорогой Карл XII, сражение под
Полтавой,
слава Богу, проиграно. Как говорил
картавый,
«время покажет Кузькину мать», руины,
кости посмертной радости с привкусом
Украины.
То не зелено-квитный, траченный
изотопом,-
жовто-блакытный реет над Конотопом,
скроенный из холста, знать, припасла
Канада.
Даром что без креста, но х**** не
надо.
Гой ты, рушник, карбованец, семечки в
полной жмене!
Не нам, к*****, их обвинять в измене.
Сами под образами семьдесят лет в
Рязани
с залитыми глазами жили, как при
Тарзане.
Скажем им, звонкой матерью паузы медля
строго:
скатертью вам, х**** , и рушником
дорога!
Ступайте от нас в жупане, не говоря - в
мундире,
по адресу на три буквы, на все четыре
стороны. Пусть теперь в мазанке хором
гансы
с л**** ставят вас на четыре кости,
поганцы.
Как в петлю лезть - так сообща, путь
выбирая в чаще,
а курицу из борща грызть в одиночку
слаще.
Прощевайте, х****, пожили вместе -
хватит!
Плюнуть, что ли, в Днипро, может, он
вспять покатит,
брезгуя гордо нами, как скорый, битком
набитый
кожаными углами и вековой обидой.
Не поминайте лихом. Вашего хлеба, неба,
нам, подавись мы жмыхом и колобом, не
треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди
одежду.
Кончилась, знать, любовь, коль и была
промежду.
Что ковыряться зря в рваных корнях
глаголом?
Вас родила земля, грунт, чернозем с
подзолом.
Полно качать права, шить нам одно,
другое.
Это земля не дает вам, к*****, покоя.
Ой да Левада-степь, краля, баштан,
вареник!
Больше, поди, теряли - больше людей,
чем денег.
Как-нибудь перебьемся. А что до слезы
из глаза -
нет на нее указа, ждать до другого
раза.
С Богом, орлы, казаки, гетманы,
вертухаи!
Только когда придет и вам помирать,
бугаи,
будете вы хрипеть, царапая край
матраса,
строчки из Александра, а не брехню
Тараса.