Тем, кого больше нет...
Первое, что я понял уже давно - это, что смерти не надо бояться.
Второе, что я понял уже давно - это, что я всегда ее бояться буду.
С одной стороны, очевидно, что осознание факта смерти невозможно. Нам не дано понять, как человек может "не быть"? Даже попытки спроецировать это на время "до рождения" обречены на неудачу - ничего "до рождения" мы просто не помним, и этого для нас тоже не существует. Логика и другие люди подсказывает, что нас "не было", но собственная память этого не сохранила. Наоборот, она сохранила мешанину чувств и бликов, трудно сортируемую, и в результате непонятно - какое из них было первое? до которого "ничего не было"?
Когда я пытаюсь найти свои первые воспоминания, интересная вещь случается с сознанием. Я помню, да, помню. Например, как я сижу и смотрю в заднее окно трамвая на уплывающую улицу - мне не могло быть тогда больше, чем 5. Или как лазаю по кровати в нашей комнате на Трамвайном, откуда мы уехали, когда мне было 5 лет, и, стало быть, это раньше. Я помню и совсем странный момент, видимо, один из самых первых - как меня держит на руках дядя Ваня, и я отчаянно кричу, а дядя Ваня говорит "его, наверное, надо расперенать!" и я, не будучи еще в состоянии объяснить, как то сказать этого, думаю про себя "верно! верно! правильно!".
Только - помню ли я это? Это - не "чистые", прямые воспоминания. Спустя столько лет их нет, и быть не может. Это - "отражения" ранних воспоминаний, которые были мной повторены много раз и потом запомнились как такие вот повторы. Потому, что за столько лет "чистых" воспоминаний не остается. Это научный факт. Более того, порой люди обманывают себя, и имеют ЛОЖНЫЕ воспоминания! На лекциях по психологии нам рассказывали случай, как мужчина "помнил" о своем детстве то, чего не было, и только встретившись с фактами спустя много лет узнал, что "воспоминания" его были придуманными! Работает это просто - в какой то момент мы представляем себе, как бы "это" было, если бы было. И мы запоминаем наше собственное представление. А потом, при многочисленных повторах, теряем понимание того, что это - не реальность, а всего лишь наша собственная фантазия. Если речь идет о раннем детстве, то такой переход происходит очень легко. Но, не будучи в состоянии даже очистить всю эту мешанину памяти от набежавшей шелухи - что я могу сказать о своем рождении? И как я могу понять, что в какой-то момент меня действительно не было?
Со смертью - еще хуже. Я не буду ее помнить. И не буду иметь отрывчатых воспоминаний ДО нее. Просто никаких воспоминаний не будет. Но как? Как это возможно? Не удивительно, что люди верят в переселение душ и загробный мир. Впрочем, увы, я не слишком во все это верю. Дело даже не в том, что это технически не представляется возможным, а в том, что мы не можем этого знать, и, соответственно, все, что на эту тему говорится - не более, чем фантазия. А что же есть? Черная, бессмысленная пустота?
Самым, пожалуй, близким мне человеком, которого больше нет, должен считаться отец. "Должен" потому, что, по иронии, мы никогда не были с ним близки, и в последние годы и того менее. Я видел его последний раз где то в 98 году, за несколько лет до смерти, и мы, естественно, как всегда поругались. Он пил, и мне это не нравилось. Я с детства не люблю пьяных. Когда его не стало, я узнал об этом от мамы, и это был для меня просто факт, не более того. Я не почувствовал ни боли потери, ни сожаления. Ужасно, но это было именно так - просто информация, принятая к сведению. В реальном выражении для меня это означало, что в анкетах, спрашивающих об отце, я теперь мог писать просто "diseased".
Куда более близкой для меня была смерть знакомого, Дениса, о которой я узнал только несколько лет спустя. Мы, к сожалению, не контактировали после моего отъезда, хотя когда то были довольно близки, даже почти друзьями. Он был у меня на 24 дне рожденья, часто бывал в гостях, читал мои стихи, писал мне в альбом свои. Потом я порвал со своей тогдашней девушкой, она ушла к нему, и хотя формальной причины не было, но это, естественно, породило некоторую отчужденность, и более мы так часто уже не виделись. Говорили иногда по телефону. Потом я уехал в Лондон на два года. Потом вернулся, и они к тому времени тоже уже разбежались, но восстановить дружбу так и не удалось. Я уехал в Канаду и более о нем не слышал. А несколько лет назад найдя ту девушку в сети узнал, что Дениса больше нет. То ли печень, то ли почки, то ли что то еще. Это было странно. Я слишком хорошо помнил его, слишком близко знал. В моих альбомах до сих пор есть его стихи. Один из них заканчивается словами "а я - буду жить!" Ирония судьбы...
Но, почему то, смерть Иры Черска затронула меня гораздо больше.
Дело видимо в том, что интернет, и особенно ЖЖ, дает возможность заглянуть в самую глубину чужой души - во всяком случае, если человек этого хочет. Ира хотела. Она писала очень личные вещи. Она по-настоящему открывала себя в своем ЖЖ. Особенно это было тогда, в начале 2000-х, когда ЖЖ был еще довольно молод, рейтингов никто не подсчитывал, кнопки перепоста не было в помине, и вообще все было иначе. Тогда у меня был другой журнал, и в нем - пара десятков настоящих друзей, которых я читал каждый день, знал по именам, и которые комментировали каждый мой пост. Большинство из них я никогда не встречал в реальной жизни, но знал гораздо лучше, чем многих из тех, с кем виделся каждый день. Нас об'единяло умение и желание писать о себе, рассказывать самое сокровенное, открывать свою душу и в ответ получать такое же откровение...
Впрочем, справедливости ради, Ира застала самый конец этого периода в моей жизни. Ее первый пост в моем старом журнале (я нашел его все же) датирован 8 апреля 2004 года. Именно в этот день я встретил Одри... Очень вскоре я сменил свой старый ЖЖ, вначале на еще один, потом на вот этот, и некоторое время вообще не писал, а когда вернулся - стал писать, в основном, о своих путешествиях. И о путешествиях Ира жадно читала. По собственному ее признанию, она "иногда просто ездила в аэропорты - посмотреть, помечтать". Мой же новый журнал давал ей возможность все это увидеть своими глазами, хотя бы и на фото. Я же читал ее журнал. То были его лучшие времена...
Вот так оно и шло много лет. А года два назад она стала пропадать, писать реже, суше, и, наконец, совсем перестала обновлять свой ЖЖ. И вдруг... это.
Боже, как странно. Я все еще могу зайти в ее журнал, найти там старые записи, которые читал когда то, найти наши разговоры, обмены мыслями. Я могу прочесть много того, что пропустил, когда то. Я не могу только одного - получить ответ на свой комментарий. Я знаю, что обновлений больше не будет. Что все написанное - финально. И все же я слышу ее голос, которого больше нет. Он рассказывает мне свои сны, делится своими страхами, описывает свои удачи и неудачи... От этого с ума можно сойти.
Как то я пытался представить себе жизнь без смерти. Пришел к заключению, что это бы быстро наскучило. Так же, как самая интересная книга имеет конец, как самый прекрасный фильм имеет последнюю сцену - жизнь должна иметь завершенье. Но какое? Есть огромная разница между мирным угасанием древнего старца, окруженного любящими его сердцами, и ... тем, что случилось. Есть ли смысл в таком конце? Что и кому он должен сказать? Есть ли, вообще, в чем то какой то смысл?
Вот он, вопрос бытия. Над ним бились мощнейшие умы планеты, бились веками. И ответа не находили...
А на улице, тем временем, прошел дождь, и выглянуло солнце. Еще один день января близится к концу. Пространственно-временной континиум продолжается, и 13 мая стало чуть ближе. Там, безусловно, будут цвести яблони. И, помимо яблонь, в тонкой паутинке интернета будут существовать Ирины мысли. Может быть, в этом мы и окажемся все едины, и найдем свой смысл. Как у Джойса - both the living, and the dead.
Мой отец, рядом с мамой:
Денис:
Ира Черска:
Второе, что я понял уже давно - это, что я всегда ее бояться буду.
С одной стороны, очевидно, что осознание факта смерти невозможно. Нам не дано понять, как человек может "не быть"? Даже попытки спроецировать это на время "до рождения" обречены на неудачу - ничего "до рождения" мы просто не помним, и этого для нас тоже не существует. Логика и другие люди подсказывает, что нас "не было", но собственная память этого не сохранила. Наоборот, она сохранила мешанину чувств и бликов, трудно сортируемую, и в результате непонятно - какое из них было первое? до которого "ничего не было"?
Когда я пытаюсь найти свои первые воспоминания, интересная вещь случается с сознанием. Я помню, да, помню. Например, как я сижу и смотрю в заднее окно трамвая на уплывающую улицу - мне не могло быть тогда больше, чем 5. Или как лазаю по кровати в нашей комнате на Трамвайном, откуда мы уехали, когда мне было 5 лет, и, стало быть, это раньше. Я помню и совсем странный момент, видимо, один из самых первых - как меня держит на руках дядя Ваня, и я отчаянно кричу, а дядя Ваня говорит "его, наверное, надо расперенать!" и я, не будучи еще в состоянии объяснить, как то сказать этого, думаю про себя "верно! верно! правильно!".
Только - помню ли я это? Это - не "чистые", прямые воспоминания. Спустя столько лет их нет, и быть не может. Это - "отражения" ранних воспоминаний, которые были мной повторены много раз и потом запомнились как такие вот повторы. Потому, что за столько лет "чистых" воспоминаний не остается. Это научный факт. Более того, порой люди обманывают себя, и имеют ЛОЖНЫЕ воспоминания! На лекциях по психологии нам рассказывали случай, как мужчина "помнил" о своем детстве то, чего не было, и только встретившись с фактами спустя много лет узнал, что "воспоминания" его были придуманными! Работает это просто - в какой то момент мы представляем себе, как бы "это" было, если бы было. И мы запоминаем наше собственное представление. А потом, при многочисленных повторах, теряем понимание того, что это - не реальность, а всего лишь наша собственная фантазия. Если речь идет о раннем детстве, то такой переход происходит очень легко. Но, не будучи в состоянии даже очистить всю эту мешанину памяти от набежавшей шелухи - что я могу сказать о своем рождении? И как я могу понять, что в какой-то момент меня действительно не было?
Со смертью - еще хуже. Я не буду ее помнить. И не буду иметь отрывчатых воспоминаний ДО нее. Просто никаких воспоминаний не будет. Но как? Как это возможно? Не удивительно, что люди верят в переселение душ и загробный мир. Впрочем, увы, я не слишком во все это верю. Дело даже не в том, что это технически не представляется возможным, а в том, что мы не можем этого знать, и, соответственно, все, что на эту тему говорится - не более, чем фантазия. А что же есть? Черная, бессмысленная пустота?
Самым, пожалуй, близким мне человеком, которого больше нет, должен считаться отец. "Должен" потому, что, по иронии, мы никогда не были с ним близки, и в последние годы и того менее. Я видел его последний раз где то в 98 году, за несколько лет до смерти, и мы, естественно, как всегда поругались. Он пил, и мне это не нравилось. Я с детства не люблю пьяных. Когда его не стало, я узнал об этом от мамы, и это был для меня просто факт, не более того. Я не почувствовал ни боли потери, ни сожаления. Ужасно, но это было именно так - просто информация, принятая к сведению. В реальном выражении для меня это означало, что в анкетах, спрашивающих об отце, я теперь мог писать просто "diseased".
Куда более близкой для меня была смерть знакомого, Дениса, о которой я узнал только несколько лет спустя. Мы, к сожалению, не контактировали после моего отъезда, хотя когда то были довольно близки, даже почти друзьями. Он был у меня на 24 дне рожденья, часто бывал в гостях, читал мои стихи, писал мне в альбом свои. Потом я порвал со своей тогдашней девушкой, она ушла к нему, и хотя формальной причины не было, но это, естественно, породило некоторую отчужденность, и более мы так часто уже не виделись. Говорили иногда по телефону. Потом я уехал в Лондон на два года. Потом вернулся, и они к тому времени тоже уже разбежались, но восстановить дружбу так и не удалось. Я уехал в Канаду и более о нем не слышал. А несколько лет назад найдя ту девушку в сети узнал, что Дениса больше нет. То ли печень, то ли почки, то ли что то еще. Это было странно. Я слишком хорошо помнил его, слишком близко знал. В моих альбомах до сих пор есть его стихи. Один из них заканчивается словами "а я - буду жить!" Ирония судьбы...
Но, почему то, смерть Иры Черска затронула меня гораздо больше.
Дело видимо в том, что интернет, и особенно ЖЖ, дает возможность заглянуть в самую глубину чужой души - во всяком случае, если человек этого хочет. Ира хотела. Она писала очень личные вещи. Она по-настоящему открывала себя в своем ЖЖ. Особенно это было тогда, в начале 2000-х, когда ЖЖ был еще довольно молод, рейтингов никто не подсчитывал, кнопки перепоста не было в помине, и вообще все было иначе. Тогда у меня был другой журнал, и в нем - пара десятков настоящих друзей, которых я читал каждый день, знал по именам, и которые комментировали каждый мой пост. Большинство из них я никогда не встречал в реальной жизни, но знал гораздо лучше, чем многих из тех, с кем виделся каждый день. Нас об'единяло умение и желание писать о себе, рассказывать самое сокровенное, открывать свою душу и в ответ получать такое же откровение...
Впрочем, справедливости ради, Ира застала самый конец этого периода в моей жизни. Ее первый пост в моем старом журнале (я нашел его все же) датирован 8 апреля 2004 года. Именно в этот день я встретил Одри... Очень вскоре я сменил свой старый ЖЖ, вначале на еще один, потом на вот этот, и некоторое время вообще не писал, а когда вернулся - стал писать, в основном, о своих путешествиях. И о путешествиях Ира жадно читала. По собственному ее признанию, она "иногда просто ездила в аэропорты - посмотреть, помечтать". Мой же новый журнал давал ей возможность все это увидеть своими глазами, хотя бы и на фото. Я же читал ее журнал. То были его лучшие времена...
Вот так оно и шло много лет. А года два назад она стала пропадать, писать реже, суше, и, наконец, совсем перестала обновлять свой ЖЖ. И вдруг... это.
Боже, как странно. Я все еще могу зайти в ее журнал, найти там старые записи, которые читал когда то, найти наши разговоры, обмены мыслями. Я могу прочесть много того, что пропустил, когда то. Я не могу только одного - получить ответ на свой комментарий. Я знаю, что обновлений больше не будет. Что все написанное - финально. И все же я слышу ее голос, которого больше нет. Он рассказывает мне свои сны, делится своими страхами, описывает свои удачи и неудачи... От этого с ума можно сойти.
Как то я пытался представить себе жизнь без смерти. Пришел к заключению, что это бы быстро наскучило. Так же, как самая интересная книга имеет конец, как самый прекрасный фильм имеет последнюю сцену - жизнь должна иметь завершенье. Но какое? Есть огромная разница между мирным угасанием древнего старца, окруженного любящими его сердцами, и ... тем, что случилось. Есть ли смысл в таком конце? Что и кому он должен сказать? Есть ли, вообще, в чем то какой то смысл?
Вот он, вопрос бытия. Над ним бились мощнейшие умы планеты, бились веками. И ответа не находили...
А на улице, тем временем, прошел дождь, и выглянуло солнце. Еще один день января близится к концу. Пространственно-временной континиум продолжается, и 13 мая стало чуть ближе. Там, безусловно, будут цвести яблони. И, помимо яблонь, в тонкой паутинке интернета будут существовать Ирины мысли. Может быть, в этом мы и окажемся все едины, и найдем свой смысл. Как у Джойса - both the living, and the dead.
Мой отец, рядом с мамой:
Денис:
Ира Черска: