Бутерброд с майонезом.
На полке в холодильнике было одиноко. Ветер лениво прогуливался по своим владениям. Ничто не мешало ему, ничто не преграждало путь, не громоздилось друг на друга. Кастрюли и сковородки переселились на свои полки. Они покрывались пылью, ржавели, засыпали и забывали зачем они нужны.
Холодильник тоже был бы рад отдохнуть, изгнать из себя холод и стоять, вглядываясь в стену напротив.
Только на одной полке нелепо лежал забытый кем-то бутерброд. Он был странный, свидетельствующий о том, что и в момент его создания сковородки и кастрюли были покрыты пылью. Бутерброд был с майонезом. Майонез от времени заветрился, покрылся корочкой. Хлеб зачерствел. Вряд ли кто-либо в здравом уме съел бы его, даже, если бы был голоден.
Этот бутерброд был из какой-то другой реальности, другой вселенной. Правда, делать ему в холодильнике было абсолютно нечего. И именно из-за него холодильник излучал свой холод, а ветер лениво прогуливался.
Бутерброд же мечтал о том, что однажды дверца откроется, свет озарит все пространство и откуда-то извне появится черный силуэт. Этот силуэт протянет руку, возьмет бутерброд и вот тогда начнется другая жизнь.
Холодильник тоже был бы рад отдохнуть, изгнать из себя холод и стоять, вглядываясь в стену напротив.
Только на одной полке нелепо лежал забытый кем-то бутерброд. Он был странный, свидетельствующий о том, что и в момент его создания сковородки и кастрюли были покрыты пылью. Бутерброд был с майонезом. Майонез от времени заветрился, покрылся корочкой. Хлеб зачерствел. Вряд ли кто-либо в здравом уме съел бы его, даже, если бы был голоден.
Этот бутерброд был из какой-то другой реальности, другой вселенной. Правда, делать ему в холодильнике было абсолютно нечего. И именно из-за него холодильник излучал свой холод, а ветер лениво прогуливался.
Бутерброд же мечтал о том, что однажды дверца откроется, свет озарит все пространство и откуда-то извне появится черный силуэт. Этот силуэт протянет руку, возьмет бутерброд и вот тогда начнется другая жизнь.