Мнение.
Однажды, прячась от зноя, под сосной, среди травы и хрустящей хвои прилёг человек. Вдыхая запахи безмятежного лета, он задремал, и вдруг неожиданно, сорвавшаяся с веток шишка нарушила его сон, ударив прямо в лоб. Неспешно поднявшись, он продолжил свой путь, подумав напоследок, что так нельзя.
Человек ушёл по своим делам, а мнение осталось. Побродив под деревом и не находя себе применение, оно поискало на кого бы можно обидеться, но так как рядом никого больше не было, мнение оставалось без всякой на то причины.
- Так нельзя, - подумало оно, - нужно что-то делать.
Проблема была лишь в том, что делать оно ничего не умело, да и не было для этого предназначено. Ощущая угрозу собственному существованию, оно подошло к его оправданию.
- Успех, - закончило оно свою мысль, под которым конечно подразумевалась возможность существования за счёт других.
В ближайшем же городке, мнение начало осуществлять задуманное. Здесь было много людей, они занимались своими делами, помогали друг другу, и в общем-то никому не было да него никакого дела. Такое положение дел конечно же его не устраивало.
- Так нельзя, - произнесло оно, подходя к бедному человеку, - нужно что-то делать, - доверенно кивнув, сообщило ему. Делать конечно что-то было нужно, человек об этом знал и даже делал.
- Так нельзя, - с сочувствием повторило оно, - нужно собственное мнение, - и предложило себя. В чём оно заключается человек конечно не знал, но идея обладать хоть чем-то, показалась ему интересной.
Почувствовав уверенность, мнение подошло к другому человеку. Став у него на пути, оно сказало:
- Так нельзя, - и указало на бедного, который всем своим видом старался показать что разделяет его.
С достоинством отклонив предназначенную для другого помощь и сострадание, оно потребовало:
- Нужно собственное мнение - и указывая на дом человека, построенный с любовью его же руками, - что вы на это можете сказать?
Поражённые, отзывчивые сердца пытались найти ему оправдание, признавая его.
Те же, кто жил своей жизнью, продолжая идти по своим делам, вслед награждались бранью, рождённой в сердцах бесполезного мнения и его приверженцев.
Так мнение неплохо распространялось, и, в конце концов, не считаться с ним стало признаком дурного тона. Каждый должен был иметь при себе своё мнение и при встрече предъявлять его.
Мнения стало так много, что со временем оно решило измерить себя. Размеры записывались на бумажках, заверенных его личной подписью в том, что они что-то значат, но только в сочетании с ним самим. В желающих обладать ими не было отбоя. Ведь цифры определяли, имеет ли человек право мнения на собственный дом, еду и помощь.
В качестве окончательной победы, оно разделило себя, запретив каждому мнению выход за его границы. Теперь оно могло определять быт людей, то во что они верили и за что боролись, но конечно же это было просто такое мнение.
Человек ушёл по своим делам, а мнение осталось. Побродив под деревом и не находя себе применение, оно поискало на кого бы можно обидеться, но так как рядом никого больше не было, мнение оставалось без всякой на то причины.
- Так нельзя, - подумало оно, - нужно что-то делать.
Проблема была лишь в том, что делать оно ничего не умело, да и не было для этого предназначено. Ощущая угрозу собственному существованию, оно подошло к его оправданию.
- Успех, - закончило оно свою мысль, под которым конечно подразумевалась возможность существования за счёт других.
В ближайшем же городке, мнение начало осуществлять задуманное. Здесь было много людей, они занимались своими делами, помогали друг другу, и в общем-то никому не было да него никакого дела. Такое положение дел конечно же его не устраивало.
- Так нельзя, - произнесло оно, подходя к бедному человеку, - нужно что-то делать, - доверенно кивнув, сообщило ему. Делать конечно что-то было нужно, человек об этом знал и даже делал.
- Так нельзя, - с сочувствием повторило оно, - нужно собственное мнение, - и предложило себя. В чём оно заключается человек конечно не знал, но идея обладать хоть чем-то, показалась ему интересной.
Почувствовав уверенность, мнение подошло к другому человеку. Став у него на пути, оно сказало:
- Так нельзя, - и указало на бедного, который всем своим видом старался показать что разделяет его.
С достоинством отклонив предназначенную для другого помощь и сострадание, оно потребовало:
- Нужно собственное мнение - и указывая на дом человека, построенный с любовью его же руками, - что вы на это можете сказать?
Поражённые, отзывчивые сердца пытались найти ему оправдание, признавая его.
Те же, кто жил своей жизнью, продолжая идти по своим делам, вслед награждались бранью, рождённой в сердцах бесполезного мнения и его приверженцев.
Так мнение неплохо распространялось, и, в конце концов, не считаться с ним стало признаком дурного тона. Каждый должен был иметь при себе своё мнение и при встрече предъявлять его.
Мнения стало так много, что со временем оно решило измерить себя. Размеры записывались на бумажках, заверенных его личной подписью в том, что они что-то значат, но только в сочетании с ним самим. В желающих обладать ими не было отбоя. Ведь цифры определяли, имеет ли человек право мнения на собственный дом, еду и помощь.
В качестве окончательной победы, оно разделило себя, запретив каждому мнению выход за его границы. Теперь оно могло определять быт людей, то во что они верили и за что боролись, но конечно же это было просто такое мнение.