У нас для всего есть буквы и сделанные из них слова
На улице меж тем вовсю зеленеет апрель, оживает густая зимняя вода и в ней проступают опрокинутые дома и деревья и можно ходить по небу. Предчувствие весны неотвратимо сменяется взаправдашним наступлением и хочется забиться в угол, в тень, в прохладу и уют сумерек, укутаться туманом и накрыться звездным пледом. Хочется ночной тишины и ледяного спокойствия. Бессонных ночей и одиночества. И я запускаю в плеере Insomnium и он убаюкивает меня, укачивает на волнах бесконечности, защищает от этого страшного снаружи.
.
Мне нужны безлюдные места, может быть небоскребы без лиц, из стекла и металла, прохладные на ощупь и не имеющие ни прошлого ни теплоты внутри себя. Бесстрастные свидетели. Чего? Может быть заброшенные дома, полные запахов и мертвых вещей. Все эти места как разлом между мирами, остановившееся время, внутри которого твое собственное течет в несколько раз быстрей, раскручивается по спирали и если не поймать его за хвост, оно утащит тебя безвозвратно в бесконечную тишину небытия. В сладкий сон без сновидений. В пустоту. Спать - это ничто. Поэтому я включаю в плеере Insomnium, запускаю пальцы в воображаемые длинные русые волосы и как Рапунцель цепляюсь за эти нити, плету из них сети для ловли самого себя. Сегодня я и охотник и жертва и независимо от исхода я выиграю и проиграю.
.
Вся моя сомнительная ценность в том, что ничего другого взамен меня у вселенной нет. Кажется, что я существую только тогда, когда за мной кто-то наблюдает. В спасительной темноте одиночества меня просто не существует и это вовсе не плохо. Когда уходит свет, всё перестает быть таким уж важным. Тем не менее мне нужен свет, но чем дальше, тем понятней, что это продукт внутреннего распада. Чем светлей становится снаружи, тем всё более разрастается чернота внутри, питающая это тело. И так мало источников света снаружи. Поэтому я включаю в плеере Insomnium и мне кажется он окутывает меня светом как покрывалом и я даже начинаю различать лица и голоса вокруг себя.
.
Но это всегда была и будет узкая дорога для тебя одного и кроме тебя некому это пройти. Как тропинка в лесу среди кустов ежевики, цепляющихся за штанины, среди замшелых стволов, уходящих в чернильную темноту неба, скрипящих и стонущих от ветра и осыпающих пространство возле себя покрывалом из иголок. Среди кустов, хлещущих ветвями по лицу и трепещущих на ветру прозрачными листьями. Среди мягкой перины мха, сочного, влажного и обманчиво безопасного. Ты хотел бы идти след в след, но нет провожатого. Ты - тень среди теней, но нет живых среди них. И одна нога у тебя всегда короче другой и ты ходишь кругами, бесконечными кругами внутри бесконечной спирали с каждым новым витком всё дальше от центра, но совершенно не ближе к цели. К какой? Я только верю, что рано или поздно так или иначе всё станет правильно. И я включаю в плеере Insomnium.
.
--->
.
Мне нужны безлюдные места, может быть небоскребы без лиц, из стекла и металла, прохладные на ощупь и не имеющие ни прошлого ни теплоты внутри себя. Бесстрастные свидетели. Чего? Может быть заброшенные дома, полные запахов и мертвых вещей. Все эти места как разлом между мирами, остановившееся время, внутри которого твое собственное течет в несколько раз быстрей, раскручивается по спирали и если не поймать его за хвост, оно утащит тебя безвозвратно в бесконечную тишину небытия. В сладкий сон без сновидений. В пустоту. Спать - это ничто. Поэтому я включаю в плеере Insomnium, запускаю пальцы в воображаемые длинные русые волосы и как Рапунцель цепляюсь за эти нити, плету из них сети для ловли самого себя. Сегодня я и охотник и жертва и независимо от исхода я выиграю и проиграю.
.
Вся моя сомнительная ценность в том, что ничего другого взамен меня у вселенной нет. Кажется, что я существую только тогда, когда за мной кто-то наблюдает. В спасительной темноте одиночества меня просто не существует и это вовсе не плохо. Когда уходит свет, всё перестает быть таким уж важным. Тем не менее мне нужен свет, но чем дальше, тем понятней, что это продукт внутреннего распада. Чем светлей становится снаружи, тем всё более разрастается чернота внутри, питающая это тело. И так мало источников света снаружи. Поэтому я включаю в плеере Insomnium и мне кажется он окутывает меня светом как покрывалом и я даже начинаю различать лица и голоса вокруг себя.
.
Но это всегда была и будет узкая дорога для тебя одного и кроме тебя некому это пройти. Как тропинка в лесу среди кустов ежевики, цепляющихся за штанины, среди замшелых стволов, уходящих в чернильную темноту неба, скрипящих и стонущих от ветра и осыпающих пространство возле себя покрывалом из иголок. Среди кустов, хлещущих ветвями по лицу и трепещущих на ветру прозрачными листьями. Среди мягкой перины мха, сочного, влажного и обманчиво безопасного. Ты хотел бы идти след в след, но нет провожатого. Ты - тень среди теней, но нет живых среди них. И одна нога у тебя всегда короче другой и ты ходишь кругами, бесконечными кругами внутри бесконечной спирали с каждым новым витком всё дальше от центра, но совершенно не ближе к цели. К какой? Я только верю, что рано или поздно так или иначе всё станет правильно. И я включаю в плеере Insomnium.
.
--->