Отрывок из книги «Беломорканал: времена и судьбы» автор К. В. Гнетнев
У стройки Беломорканала есть много героев, известных и неизвестных. Философ Лосев был одним из этих героев. Ниже приведен отрывок из книги «Беломорканал: времена и судьбы».
... А. Ф. Лосев просидел в тюрьме на Лубянке семнадцать месяцев, из которых четыре с половиной в одиночной камере. В сентябре его отправили в Свирские лагеря, которые находились в ведении Беломорско-Балтийского исправительно-трудового лагеря НКВД СССР. Чуть позже, 3 июня 1930 года, арестовали и Валентину Михайловну Лосеву.После формального и краткого «следствия» с приговором «пять лет лагерей» ее отправили этапом на Алтай, в Боровлянку. Для монаха Андроника и монахини Афанасии наступила пора духовного подвига, неотвратимость которого они с ужасом ощущали и к которому исподволь готовились. Ужас сталинских лагерей состоял для них не в общих работах с кайлом и тачкой. Он профессор с мировым именем, она астроном и математик Лагерное начальство по-хозяйски определяло им работу «с учетом образовательного ценза». На Свири Алексей Федорович сторожил дровяной склад, ночами, под звездным небом, в лютую стужу, «прогуливаясь в одиночестве» по восемь часов кряду. Он занимался приведением в относительный порядок шкафов каких-то небрежно заполненных документов, усугубляя и без того стремительно прогрессирующую болезнь глаз. Будучи переведенным в лагерь в Медвежью Гору, Лосев также занимался главным образом бумажной работой корректировал, рассчитывал, правил. И Валентина Михайловна избежала работы в котловане. Самое страшное для них было в другом. «Мы зверски избиты и загнаны в подполье», а жизнь стала настоящим «изнасилованием свободно развивающегося духа». «Чистая злоба, нахальная и неприкрытая, обнаженный аффект слепого озлобления царит и кругом меня, и, кажется, во мне», так писал Лосев 9 марта 1932 года. В том же большом письме В. М. Лосевой из Важин, письме, которое он писал три дня 6, 7 и 9 марта, и все никак не мог закончить, поскольку будто бы хотел выговориться за два года заключения, Алексей Федорович пишет: «Приходится бороться с общественными подонками и преступностью, нашедшей себе дорогу к власти, с тысячеголовым зверьем и его хамством, нахальством, невероятной дикостью и грубостью, озлобленностью против ума, культуры, чистоты душевной и физической, против интеллигенции. Ты помнишь и знаешь, как всегда обворовывала меня эта борьба, как унижала, озлобляла, мещанила, делала неинтересным, и как я почти всегда оказывался побежденным в этой борьбе». ...
25 февраля 1932 года Алексей Федорович сообщает Валентине Михайловне о радостном событии получении посылки и снова не может удержаться от горькой шутки: «Ну и посылку же ты мне прислала. До сих пор не могу опомниться. Да ведь все вещи-то нужные. Даже бумага, и та нужна, ибо, как говорят, если в начале пятилетки писали чернилами по бумаге, то теперь пишем карандашом на дереве, а в конце пятилетки будем писать вилами на воде». ...
15 июля 1932 года А. Ф. Лосева переводят из Важин в Медвежью Гору. В. М. Лосева к тому времени работала в полусотне километров вверх по строящейся трассе канала, в районе Водораздела. К осени того же года Валентина Михайловна приехала в Медвежью Гору на длительное свидание с мужем, а затем им и вовсе удалось устроить ее перевод сюда, в центр громадного БелБалтЛага. ...
После окончания строительства Беломорско-Балтийского канала супруги Лосевы были освобождены досрочно за «ударный труд», с них сняли судимость и даже разрешили жить в Москве, что бывало крайне редко. Однако значительные ограничения были наложены на занятия наукой, в частности, при выборе сферы исследований.
... А. Ф. Лосев просидел в тюрьме на Лубянке семнадцать месяцев, из которых четыре с половиной в одиночной камере. В сентябре его отправили в Свирские лагеря, которые находились в ведении Беломорско-Балтийского исправительно-трудового лагеря НКВД СССР. Чуть позже, 3 июня 1930 года, арестовали и Валентину Михайловну Лосеву.После формального и краткого «следствия» с приговором «пять лет лагерей» ее отправили этапом на Алтай, в Боровлянку. Для монаха Андроника и монахини Афанасии наступила пора духовного подвига, неотвратимость которого они с ужасом ощущали и к которому исподволь готовились. Ужас сталинских лагерей состоял для них не в общих работах с кайлом и тачкой. Он профессор с мировым именем, она астроном и математик Лагерное начальство по-хозяйски определяло им работу «с учетом образовательного ценза». На Свири Алексей Федорович сторожил дровяной склад, ночами, под звездным небом, в лютую стужу, «прогуливаясь в одиночестве» по восемь часов кряду. Он занимался приведением в относительный порядок шкафов каких-то небрежно заполненных документов, усугубляя и без того стремительно прогрессирующую болезнь глаз. Будучи переведенным в лагерь в Медвежью Гору, Лосев также занимался главным образом бумажной работой корректировал, рассчитывал, правил. И Валентина Михайловна избежала работы в котловане. Самое страшное для них было в другом. «Мы зверски избиты и загнаны в подполье», а жизнь стала настоящим «изнасилованием свободно развивающегося духа». «Чистая злоба, нахальная и неприкрытая, обнаженный аффект слепого озлобления царит и кругом меня, и, кажется, во мне», так писал Лосев 9 марта 1932 года. В том же большом письме В. М. Лосевой из Важин, письме, которое он писал три дня 6, 7 и 9 марта, и все никак не мог закончить, поскольку будто бы хотел выговориться за два года заключения, Алексей Федорович пишет: «Приходится бороться с общественными подонками и преступностью, нашедшей себе дорогу к власти, с тысячеголовым зверьем и его хамством, нахальством, невероятной дикостью и грубостью, озлобленностью против ума, культуры, чистоты душевной и физической, против интеллигенции. Ты помнишь и знаешь, как всегда обворовывала меня эта борьба, как унижала, озлобляла, мещанила, делала неинтересным, и как я почти всегда оказывался побежденным в этой борьбе». ...
25 февраля 1932 года Алексей Федорович сообщает Валентине Михайловне о радостном событии получении посылки и снова не может удержаться от горькой шутки: «Ну и посылку же ты мне прислала. До сих пор не могу опомниться. Да ведь все вещи-то нужные. Даже бумага, и та нужна, ибо, как говорят, если в начале пятилетки писали чернилами по бумаге, то теперь пишем карандашом на дереве, а в конце пятилетки будем писать вилами на воде». ...
15 июля 1932 года А. Ф. Лосева переводят из Важин в Медвежью Гору. В. М. Лосева к тому времени работала в полусотне километров вверх по строящейся трассе канала, в районе Водораздела. К осени того же года Валентина Михайловна приехала в Медвежью Гору на длительное свидание с мужем, а затем им и вовсе удалось устроить ее перевод сюда, в центр громадного БелБалтЛага. ...
После окончания строительства Беломорско-Балтийского канала супруги Лосевы были освобождены досрочно за «ударный труд», с них сняли судимость и даже разрешили жить в Москве, что бывало крайне редко. Однако значительные ограничения были наложены на занятия наукой, в частности, при выборе сферы исследований.