Текст, который можно начать читать с любого абзаца, по кругу
СЛИВ
Страх не подкрадывался. Он с наглой важностью влез под кожу. Пару раз шевельнулся, вызывая мурашки. А затем перемешался с гулко пульсировавшей кровью. Там, внутри Слона, заставляя учащённо бьющеся сердце моментально наполниться противным, сосущим чувством пустоты.
Слон захлопнул окно. Его пугало ощущение или, точнее сказать, уверенность, что сквозь открытый прямоугольный проём окна слоновье тело может вобрать в себя всю эту гадостную, отвратительную слизь и мокроту, отхаркиваемую вечерним пятничным городом. Испуг заразиться внешней городскою мерзостью был сильнее желания избавиться от чада и гари, стоявших в гостинной.
Вместе с прогорклыми клубами порохового дыма в комнате витала смерть. К смерти Слон был безразличен. Смерть он хорошо знал, понимал и даже принимал. Однако, ехидный смех смерти, этот её издевательский, глумящийся и визгливый хохоток, вызывал у громилы нескончаемый, самый тягостный за всё последнее время приступ мигрени.
Говорят, что мигренью страдают, в основном, субтильные, изнеженные женщины. Наш герой при всей своей братковской мачистости и почти двухметровой брутальности раза два в неделю, буквально, подыхает именно от этой странной женской хвори.
Начинается элефантова мигрень с легкого покалывания в левой половине затылка. Затем пульсирующая боль распространяется на всю левую сторону головы. Левый слоновий глаз начинает странно подёргиваться и ныть. Зубы слева ломит так, будто мужчина, со всей своей силищи, зажал между ними промёзшую железяку и теперь, не смотря на боль, никак не может разжать челюсти.
Когда мигрень становится невыносимой, страдалец идет в ванную комнату. Раздевается, встает огромными босыми ступнями на холодное эмалированное дно бенюара и включает душ. Во время самых сильных приступов, единственное, что более-менее облегчает слоновьи страданья - это, вот так, стоя под щекочущими стылыми струями, наклонить туловище вперед, упереться ладонями в колени и ждать пока утихнут долбящие в левый висок крохотные мигреньевые молоточки.
Он стоит под душем, опустив голову и рассматривает чугуннный ободок слива. Как и положено в уважающих себя лоходных домад доревольционной постройки, ободок сливаз затерт и износился за минувшее столетие до серебристых вкраплений, посверкивающих полированными звёздочками по краям чугунной воронки.
Вода бежит по дну ванной и закручивается в маленький, карманный омут. Как только боль затихает, и ледяной душ становится ненужным, первый жест Слона, наиглавнейшее действие после того, как мигрень уходит, это - чистка слива.
Постмигреньевый ритуал выработался сравнительно недавно, ровно три года тому назад. Именно тогда у здоровяка начались первые приступы мигрени.
Слон вышел на волю после самой долгой, четвёртой по счёту отсидки и познакомился с Ксюхой. Первая ночь с этой женщиной, и в череп к бывшему зеку вломилась странная дамская хворь - мигрень. Тогда, спасаясь от невыносимой, внезапной и странной боли гигант влез под душ. А закончив водные процедуры, он ни с того ни с сего вдруг принялся старательно чистить слив.
Со временем чистка слива стала традицией. Потом, и вовсе, превратилась в некий всенепременнный ритуал. Втечении трёх лет уголовник-рецидивист ни разу не изменил своему обычаю.
Вот и сейчас, он кургузыми, обгрызенными до кровяной запёкшейся корки ногтями с трудом поддел дырчатый кругляш слива. Затем бережно сжав его между большим и указательным пальцем, медленно поднёс почти к самому к лицу. Чистильшик слива близорук.
Водорослями на речном мелководье свисают с фильтра волосы. Темно-красные. Это волосы Ксюхи. У Слона волосы короткие, рыжие.
Раньше, в первый год после их знакомства Ксюха красилась под цвет слоновьей шевелюры - в рыжую масть. Потом была пепельной блондинкой. А теперь, вот уже, наверное, год, сожительница хранит верность бордово-красному коллеру, тщательно крася в этот цвет и верх и низ. Подмышки модница прегулярно эпилировала лазером.
Три года Слон привычно счищал со сливного фильтра и свои, и ксюхины волосы.
Но вчера в это обыденное, столь привычное для страдальца мигренью сочетание рыжего и красного вплелись жёсткие и длинные, черные вьющиеся волосинки.
Сегодняшняя слежка подтвердила подозрения. Разъярённый гигант мог бы совершенно спокойно одновременно придушить обоих незадачливых любовников одной рукой - Ксюху левой, а того долгогривого курчавого брюнета привычной правой. Женщина дольше бы помучилась.
Сжимая усыпанные веснушками здоровущие кулаки, ревнивец явственно слышал хруст шейных позвонков изменщицы-Ксюхи и чернокудрого хипстера. Но рогоносцу хотелось бури, урагана, грохота грозы и блесков молнии.
Поэтому Слон выбрал обрез двустволки.
Страх не подкрадывался. Он с наглой важностью влез под кожу. Пару раз шевельнулся, вызывая мурашки. А затем перемешался с гулко пульсировавшей кровью. Там, внутри Слона, заставляя учащённо бьющеся сердце моментально наполниться противным, сосущим чувством пустоты.
Слон захлопнул окно. Его пугало ощущение или, точнее сказать, уверенность, что сквозь открытый прямоугольный проём окна слоновье тело может вобрать в себя всю эту гадостную, отвратительную слизь и мокроту, отхаркиваемую вечерним пятничным городом. Испуг заразиться внешней городскою мерзостью был сильнее желания избавиться от чада и гари, стоявших в гостинной.
Вместе с прогорклыми клубами порохового дыма в комнате витала смерть. К смерти Слон был безразличен. Смерть он хорошо знал, понимал и даже принимал. Однако, ехидный смех смерти, этот её издевательский, глумящийся и визгливый хохоток, вызывал у громилы нескончаемый, самый тягостный за всё последнее время приступ мигрени.
Говорят, что мигренью страдают, в основном, субтильные, изнеженные женщины. Наш герой при всей своей братковской мачистости и почти двухметровой брутальности раза два в неделю, буквально, подыхает именно от этой странной женской хвори.
Начинается элефантова мигрень с легкого покалывания в левой половине затылка. Затем пульсирующая боль распространяется на всю левую сторону головы. Левый слоновий глаз начинает странно подёргиваться и ныть. Зубы слева ломит так, будто мужчина, со всей своей силищи, зажал между ними промёзшую железяку и теперь, не смотря на боль, никак не может разжать челюсти.
Когда мигрень становится невыносимой, страдалец идет в ванную комнату. Раздевается, встает огромными босыми ступнями на холодное эмалированное дно бенюара и включает душ. Во время самых сильных приступов, единственное, что более-менее облегчает слоновьи страданья - это, вот так, стоя под щекочущими стылыми струями, наклонить туловище вперед, упереться ладонями в колени и ждать пока утихнут долбящие в левый висок крохотные мигреньевые молоточки.
Он стоит под душем, опустив голову и рассматривает чугуннный ободок слива. Как и положено в уважающих себя лоходных домад доревольционной постройки, ободок сливаз затерт и износился за минувшее столетие до серебристых вкраплений, посверкивающих полированными звёздочками по краям чугунной воронки.
Вода бежит по дну ванной и закручивается в маленький, карманный омут. Как только боль затихает, и ледяной душ становится ненужным, первый жест Слона, наиглавнейшее действие после того, как мигрень уходит, это - чистка слива.
Постмигреньевый ритуал выработался сравнительно недавно, ровно три года тому назад. Именно тогда у здоровяка начались первые приступы мигрени.
Слон вышел на волю после самой долгой, четвёртой по счёту отсидки и познакомился с Ксюхой. Первая ночь с этой женщиной, и в череп к бывшему зеку вломилась странная дамская хворь - мигрень. Тогда, спасаясь от невыносимой, внезапной и странной боли гигант влез под душ. А закончив водные процедуры, он ни с того ни с сего вдруг принялся старательно чистить слив.
Со временем чистка слива стала традицией. Потом, и вовсе, превратилась в некий всенепременнный ритуал. Втечении трёх лет уголовник-рецидивист ни разу не изменил своему обычаю.
Вот и сейчас, он кургузыми, обгрызенными до кровяной запёкшейся корки ногтями с трудом поддел дырчатый кругляш слива. Затем бережно сжав его между большим и указательным пальцем, медленно поднёс почти к самому к лицу. Чистильшик слива близорук.
Водорослями на речном мелководье свисают с фильтра волосы. Темно-красные. Это волосы Ксюхи. У Слона волосы короткие, рыжие.
Раньше, в первый год после их знакомства Ксюха красилась под цвет слоновьей шевелюры - в рыжую масть. Потом была пепельной блондинкой. А теперь, вот уже, наверное, год, сожительница хранит верность бордово-красному коллеру, тщательно крася в этот цвет и верх и низ. Подмышки модница прегулярно эпилировала лазером.
Три года Слон привычно счищал со сливного фильтра и свои, и ксюхины волосы.
Но вчера в это обыденное, столь привычное для страдальца мигренью сочетание рыжего и красного вплелись жёсткие и длинные, черные вьющиеся волосинки.
Сегодняшняя слежка подтвердила подозрения. Разъярённый гигант мог бы совершенно спокойно одновременно придушить обоих незадачливых любовников одной рукой - Ксюху левой, а того долгогривого курчавого брюнета привычной правой. Женщина дольше бы помучилась.
Сжимая усыпанные веснушками здоровущие кулаки, ревнивец явственно слышал хруст шейных позвонков изменщицы-Ксюхи и чернокудрого хипстера. Но рогоносцу хотелось бури, урагана, грохота грозы и блесков молнии.
Поэтому Слон выбрал обрез двустволки.