alma mater
- 5 лет назад я бродила куда глаза глядят, чтобы подать документы в какой-нибудь университет. Когда я подала документы в РГГУ на истфил, папин аспирант, который в свое время тоже поступал на этот факультет, сказал: "Вы с ума сошли, туда не поступишь, там одни гении и по блату, а Вы думаете, что откроете туда дверь левой ногой". Я невнятно пробубнила, что мне, в общем-то, совершенно безразлично, куда поступить, поскольку я совершенно разочарована в строящейся по неписаным правилам жизни и не хочу работать. Узнав, что я поступила, аспирант поразился. Пару дней назад ему пришлось подивиться еще сильнее.
- За пять долгих лет, пролетевших, впрочем, как пять месяцев, я пережила самую яркую палитру эмоций, связанных как с учебой, так и внеуниверситетскими делами. Перечисление звучало бы как аннотация к бразильскому сериалу: любовь, ненависть, радость, отчаяние, восторг и уныние. За пять лет я пятьсот раз обрадовалась, что не поступила на физфак, который ждал меня с распростертыми объятиями, и пятьсот раз разочаровалась в выбранной специальности. Я зачитывалась Лоуренсом и тихо ненавидела Толстого. Я забивала на важные события ради подготовки к экзамену на первом курсе и забивала на подготовку к экзамену ради важных событий на четвертом. Я ложилась спать, когда все уже вставали, проклинала седьмые пары и первые пары в день, когда есть седьмые. На протяжении пяти лет я выслушивала от всех знакомых вопрос "А кем ты будешь, когда закончишь?", отвечала: "Надеюсь, человеком" и еще пару минут мысленно посылала автора вопроса по известному адресу. И, несмотря на это, я четко осознавала, что ни в одном другом университете и ни на одном факультете я не чувствовала бы себя настолько на своем месте.
- Когда я сдала гос, я пришла домой, взяла с полки "Анну Каренину" и не отрывалась от книги, упиваясь ощущением свободы выбора и возможностью захлопнуть не понравившийся том. Я чувствовала: еще немного - и все, все это останется в прошлом, я честна перед собой, я сделала все, что могла. Я даже допускала мысль, что не стану скучать ни по кому из одногруппников. А потом я приехала в университет в мае. Цвели деревья, плыли облака, смеялись и галдели студенты во внутреннем дворе. Это и есть настоящая жизнь, подумала я. И эта жизнь для меня почти-почти закончилась. Будет другая, тоже классная, а этой все-таки не будет. И в этот самый момент я поняла, что эта жизнь - моя, и что я не хочу другой. И как грустно будет вспоминать этот двор, в котором столько всего было сказано. И как мучительно будет случайно оказаться перед закрытыми для тебя дверями в мир, где ты знаешь каждую мелочь. И как я, "черствый сухарь", чертовски полюбила всех своих одногруппников и вообще университетских знакомых. И сколько мне открытий чудных уготовил просвещенья дух. Печаль, слезы, занавес, the End.
- Cтоп-стоп-стоп. Отматываем пленку немножко назад. И сколько мне открытий чудных. Готовит просвещенья дух. Gaudeamus igitur. В общем, встретимся в следующем году. Папиному аспиранту придется снова удивиться.
- За пять долгих лет, пролетевших, впрочем, как пять месяцев, я пережила самую яркую палитру эмоций, связанных как с учебой, так и внеуниверситетскими делами. Перечисление звучало бы как аннотация к бразильскому сериалу: любовь, ненависть, радость, отчаяние, восторг и уныние. За пять лет я пятьсот раз обрадовалась, что не поступила на физфак, который ждал меня с распростертыми объятиями, и пятьсот раз разочаровалась в выбранной специальности. Я зачитывалась Лоуренсом и тихо ненавидела Толстого. Я забивала на важные события ради подготовки к экзамену на первом курсе и забивала на подготовку к экзамену ради важных событий на четвертом. Я ложилась спать, когда все уже вставали, проклинала седьмые пары и первые пары в день, когда есть седьмые. На протяжении пяти лет я выслушивала от всех знакомых вопрос "А кем ты будешь, когда закончишь?", отвечала: "Надеюсь, человеком" и еще пару минут мысленно посылала автора вопроса по известному адресу. И, несмотря на это, я четко осознавала, что ни в одном другом университете и ни на одном факультете я не чувствовала бы себя настолько на своем месте.
- Когда я сдала гос, я пришла домой, взяла с полки "Анну Каренину" и не отрывалась от книги, упиваясь ощущением свободы выбора и возможностью захлопнуть не понравившийся том. Я чувствовала: еще немного - и все, все это останется в прошлом, я честна перед собой, я сделала все, что могла. Я даже допускала мысль, что не стану скучать ни по кому из одногруппников. А потом я приехала в университет в мае. Цвели деревья, плыли облака, смеялись и галдели студенты во внутреннем дворе. Это и есть настоящая жизнь, подумала я. И эта жизнь для меня почти-почти закончилась. Будет другая, тоже классная, а этой все-таки не будет. И в этот самый момент я поняла, что эта жизнь - моя, и что я не хочу другой. И как грустно будет вспоминать этот двор, в котором столько всего было сказано. И как мучительно будет случайно оказаться перед закрытыми для тебя дверями в мир, где ты знаешь каждую мелочь. И как я, "черствый сухарь", чертовски полюбила всех своих одногруппников и вообще университетских знакомых. И сколько мне открытий чудных уготовил просвещенья дух. Печаль, слезы, занавес, the End.
- Cтоп-стоп-стоп. Отматываем пленку немножко назад. И сколько мне открытий чудных. Готовит просвещенья дух. Gaudeamus igitur. В общем, встретимся в следующем году. Папиному аспиранту придется снова удивиться.