(no subject)
Задумавшись о нежелательности размывания границ в литре для п--ков, я поняла, что по всей видимости с этим не согласна категорически.
Так как время, в котором мы живём, фрагментарное, то нельзя говорить об этом сегменте литры ВООБЩЕ. Надо брать конкретную группу. Социальное расслоение дало свои плоды. П-ки всегда-то были разные, а сейчас тем более. Есть группы п-ков (и всегда были, но не в таком количестве), которые с детсадовского возраста уже знают, что они бедные, они неблагополучные и сталкиваются буквально на каждом шагу с неприязнью общества. Вот такие п-ки взрослые давно уже. Никакой романтики, когда в двушке живёт две семьи и ещё выжившая из ума бабка. Я не говорю так же о том, что слова наиболее популярные в среде лет так с 11-ти это слова "дать" и "иметь". А так же модны темы о "голубизне", о трансвиститах. На фоне инфантильности многих п-ков, непрактичности и абсолютно перевёрнутых ценностей продвинутость в смысле секса (пусть и теоретическая) является чуть ли не главной темой многих разговоров.
Ну и конечно человек не меняется. Не смотря на чрезмерную агрессию, выплёскивающуяся по-разному (в том числе и в оскорблениях-издевательствах над сверстниками), п-к -- это метущийся, неуверенный в душе, не имеющий жизенного опыта индивид. П-к надеется на "светлое будущее", п-к хочет любви -- что в общем-то всегда облагораживает.
И поэтому, заканчивая канцелярское вступление, хочется мне сделать вывод, что практически нет литры, которую п-ку читать низзя. Всю хорошую лит-ру можно и нужно читать. И вот эти все разговоры, что что-то не для детей -- я не знаю. И все вот это "о" и "для" -- я тоже не знаю.
И перечитала вчера "Повелитель мух". То есть начитавшись мнений о том, что детям читать можно не всё, я уж решила перечитать "Повелитель мух" перед тем как дочь начнёт. Сама я читала давно эту повесть, фильм не смотрела. Помню что понравилось. Ну и мои впечатления вчерашние. Перевод Елены Суриц безобразен просто. Но даёт возможность читателю не лишённому худспособностей, дописать, дорисовать, поменять предложения местами и т.д. Я так понимаю это по большей части подстрочник. Хорошо, что Жюль Верн писал на французском. А то представляете что бы было, если бы Елена Суриц перевела "Таинственный остров".
Я помню хорошо, что когда читала"Повелитель мух" давно, то было страшно. Ну а теперь, в силу некоторых знаний я уже смотрю, как это сделано, а не о чём это. Тем более -- о чём -- я и так знала. В общем-то все великие произведения -- они о зле и добре. Конкретно "Повелитель мух" ещё и о государственном устройстве. Дети -- как звери, они близки к инстинктам. Поместив группу детей в закрытое отгороженное от мира пространство легко наблюдать как быстро спадает с человека шелуха, как быстро человек теряет или не теряет человеческий облик. Побеждает всегда сильный -- тонко организованный рефлексирующий индивид погибает.
Интересно, что именно мальчик из церковного хора --антигерой. Вообще автор так интересно расставляет все вот эти знаки. Вот мы видим хор в начале: плащи, шапочки, всё чёрное. Эти же шапочки, превратившиеся уже просто в нечто тряпичное возникают и в конце. Потом конечно Хрюша -- милейший мальчик, читатель его любит. И этот расколотый надвое череп -- это символ того, что никто не нуждается в разумных рассудительных умных решениях. Никому ничё не надо. Конечно вот эти очки Хрюши. Сначала они остаются без одного стекла, потом у него их вообще забирают. И это уже всё. Это дыхание смерти.
Интересно очень увеличение скорости, убыстрение сюжета по всему тексту. Сначала -- плавно-плавно. Как долго герой и Хрюша ищёт рог, как долго решают как надо в него дудеть, как долго тянутся все эти сборы фруктов, песчаные замки и купания. И как постепнно-постепенно, от слова к слову, от предложения к предложению, скорость повествования, а с ней и смена событий, убыстряется и в конце читатель так же измотан как герой. Такой финишный спринт в тексте. И в финале автор выражает своё отношение к этому зверью, которое пошло за неадекватным антигероем, тем, что не указывает никого конкретно -- лишь разбитые очки Хрюши висят на поясе у одного из маленьких зверёнышей. Просто антигерой растворяется в концовке, потому что это нелюдь, так быть не должно. И этот рёв, этот финальный детский очищающий плач не вернёт из мёртвых двух мальчиков -- и герой говорит капитану катера только ОБ УБИЙСТВАХ. О двоих погибших. А о мальчике с родимым пятном на лице -- не говорит. Ну конечно тот мальчик как бы предверие, тот мальчик символичен. Но он пропал. Просто пропал. А двух лучших людей озверевшие дети убили.
Очень много в повести закольцовок, ничего не забыто: ни одна деталь, ни одна лиана, ни один фрукт, ни одна свиная бошка, ни одно копьё, ни один удар. И конечно читатель на всю жизнь запомнит и Повелителя мух, и остальных дл, а Хрюша, летящий со скалы так и будет лететь с пустой головой в воображении читателя, лететь и лететь...
Никому не нужно чтоб было лучше всем, все преследуют какие-то свои мелочные амбициозные интересы, все ленятся, все раздражаются на внешность и поведение, а дельные слова аутсайдеров просто не слышатся. Главное выжить самому, главное, чтобы тебе подчинились, главное верховодить, главное добыть мяса, а несогласных уничтожить. Меняются цивилизации, меняются жилища, одежда, язык и политические устройства, а человек по-прежнему хочет власти любой ценой, хочет насытиться любой ценой за счёт других, зверь хочет сиюминутного и он его получит. Но крах не избежен, потому что незнание законов жизни, а не существования-выживания, не избавляет от отвественности. Каждый расплатится сполна за каждую каплю крови.
Так как время, в котором мы живём, фрагментарное, то нельзя говорить об этом сегменте литры ВООБЩЕ. Надо брать конкретную группу. Социальное расслоение дало свои плоды. П-ки всегда-то были разные, а сейчас тем более. Есть группы п-ков (и всегда были, но не в таком количестве), которые с детсадовского возраста уже знают, что они бедные, они неблагополучные и сталкиваются буквально на каждом шагу с неприязнью общества. Вот такие п-ки взрослые давно уже. Никакой романтики, когда в двушке живёт две семьи и ещё выжившая из ума бабка. Я не говорю так же о том, что слова наиболее популярные в среде лет так с 11-ти это слова "дать" и "иметь". А так же модны темы о "голубизне", о трансвиститах. На фоне инфантильности многих п-ков, непрактичности и абсолютно перевёрнутых ценностей продвинутость в смысле секса (пусть и теоретическая) является чуть ли не главной темой многих разговоров.
Ну и конечно человек не меняется. Не смотря на чрезмерную агрессию, выплёскивающуяся по-разному (в том числе и в оскорблениях-издевательствах над сверстниками), п-к -- это метущийся, неуверенный в душе, не имеющий жизенного опыта индивид. П-к надеется на "светлое будущее", п-к хочет любви -- что в общем-то всегда облагораживает.
И поэтому, заканчивая канцелярское вступление, хочется мне сделать вывод, что практически нет литры, которую п-ку читать низзя. Всю хорошую лит-ру можно и нужно читать. И вот эти все разговоры, что что-то не для детей -- я не знаю. И все вот это "о" и "для" -- я тоже не знаю.
И перечитала вчера "Повелитель мух". То есть начитавшись мнений о том, что детям читать можно не всё, я уж решила перечитать "Повелитель мух" перед тем как дочь начнёт. Сама я читала давно эту повесть, фильм не смотрела. Помню что понравилось. Ну и мои впечатления вчерашние. Перевод Елены Суриц безобразен просто. Но даёт возможность читателю не лишённому худспособностей, дописать, дорисовать, поменять предложения местами и т.д. Я так понимаю это по большей части подстрочник. Хорошо, что Жюль Верн писал на французском. А то представляете что бы было, если бы Елена Суриц перевела "Таинственный остров".
Я помню хорошо, что когда читала"Повелитель мух" давно, то было страшно. Ну а теперь, в силу некоторых знаний я уже смотрю, как это сделано, а не о чём это. Тем более -- о чём -- я и так знала. В общем-то все великие произведения -- они о зле и добре. Конкретно "Повелитель мух" ещё и о государственном устройстве. Дети -- как звери, они близки к инстинктам. Поместив группу детей в закрытое отгороженное от мира пространство легко наблюдать как быстро спадает с человека шелуха, как быстро человек теряет или не теряет человеческий облик. Побеждает всегда сильный -- тонко организованный рефлексирующий индивид погибает.
Интересно, что именно мальчик из церковного хора --антигерой. Вообще автор так интересно расставляет все вот эти знаки. Вот мы видим хор в начале: плащи, шапочки, всё чёрное. Эти же шапочки, превратившиеся уже просто в нечто тряпичное возникают и в конце. Потом конечно Хрюша -- милейший мальчик, читатель его любит. И этот расколотый надвое череп -- это символ того, что никто не нуждается в разумных рассудительных умных решениях. Никому ничё не надо. Конечно вот эти очки Хрюши. Сначала они остаются без одного стекла, потом у него их вообще забирают. И это уже всё. Это дыхание смерти.
Интересно очень увеличение скорости, убыстрение сюжета по всему тексту. Сначала -- плавно-плавно. Как долго герой и Хрюша ищёт рог, как долго решают как надо в него дудеть, как долго тянутся все эти сборы фруктов, песчаные замки и купания. И как постепнно-постепенно, от слова к слову, от предложения к предложению, скорость повествования, а с ней и смена событий, убыстряется и в конце читатель так же измотан как герой. Такой финишный спринт в тексте. И в финале автор выражает своё отношение к этому зверью, которое пошло за неадекватным антигероем, тем, что не указывает никого конкретно -- лишь разбитые очки Хрюши висят на поясе у одного из маленьких зверёнышей. Просто антигерой растворяется в концовке, потому что это нелюдь, так быть не должно. И этот рёв, этот финальный детский очищающий плач не вернёт из мёртвых двух мальчиков -- и герой говорит капитану катера только ОБ УБИЙСТВАХ. О двоих погибших. А о мальчике с родимым пятном на лице -- не говорит. Ну конечно тот мальчик как бы предверие, тот мальчик символичен. Но он пропал. Просто пропал. А двух лучших людей озверевшие дети убили.
Очень много в повести закольцовок, ничего не забыто: ни одна деталь, ни одна лиана, ни один фрукт, ни одна свиная бошка, ни одно копьё, ни один удар. И конечно читатель на всю жизнь запомнит и Повелителя мух, и остальных дл, а Хрюша, летящий со скалы так и будет лететь с пустой головой в воображении читателя, лететь и лететь...
Никому не нужно чтоб было лучше всем, все преследуют какие-то свои мелочные амбициозные интересы, все ленятся, все раздражаются на внешность и поведение, а дельные слова аутсайдеров просто не слышатся. Главное выжить самому, главное, чтобы тебе подчинились, главное верховодить, главное добыть мяса, а несогласных уничтожить. Меняются цивилизации, меняются жилища, одежда, язык и политические устройства, а человек по-прежнему хочет власти любой ценой, хочет насытиться любой ценой за счёт других, зверь хочет сиюминутного и он его получит. Но крах не избежен, потому что незнание законов жизни, а не существования-выживания, не избавляет от отвественности. Каждый расплатится сполна за каждую каплю крови.