Террористический джихад
Кто виноват в теракте в Ницце. Комментарии экспертов.
Старший научный сотрудник РИСИ Артур Атаев:
Все происходящие процессы укладываются в террористическо-джихадистскую логику и в утверждённую концепцию террористическо-идеологической борьбы. Концепция так называемого ИГИЛ состоит из трёх этапов:
1. Начальная стадия - разрушение и истощение. На этой стадии террористические организации, крупные диверсионно-террористические группы наносят ущерб, как правило, экономике государства и деморализуют население. То есть террор - является террором, в том самом изначальном смысле. Его целью является страх.
2. Второй этап - это управление жестокостью. Когда мы видели казнь и отрубание голов - это управляемая жестокость. Это фаза, которая прописана в работах прежде всего Самира аль-Халифави (он же Бакр Хаджи), идеолога террористической активности и джихадизма.
3. И, наконец, третий этап, подразумевает под собой расширение халифата и создание террористических джамаатов - небольших, подпольных, в реальном мире и в виртуальном пространстве.
В данный момент, на мой взгляд, мы наблюдаем реализацию третьего этапа, когда идёт создание виртуальных джамаатов, прежде всего в социальных сетях. Однако, уже в ближайшее время мы станем очевидцами развиртуализации этих, сформированных в соцсетях джамаатов.
Раньше для формирования в том или ином государстве террористической сети или сети незаконных вооружённых формирований и диверсионных террористических групп - нужно был приехать эмиссарами, выявить активную молодёжь, религиозные семьи - и сформировать вокруг спортсменов, вокруг активистов гражданского сектора джамааты, которые со временем становились террористическими группами. Такая аналитическая работа шла на протяжении двух-трёх лет. А сейчас в регион приезжать уже не нужно. В социальных сетях формируется террористический, джихадистский контекст, и в регионе уже сформирована виртуальная сеть, которая в любой момент может развиртуализироваться.
Эта концептуальная история теперь наблюдаеся практически во всех странах мира, где есть мало-мальски активная умма. А как говорил лидер северокавказских джихадистов (да и немного другими словами сам лидер ДАИШ аль-Багдади): там, где есть мусульманин, там должен осуществляться правильный джихад. И острие джихада будет там, где пока царствует мир и благополучие.
И я признаю, что этой модели ничего системного противопоставить не получается. Достаточно сказать, что на предложение президента России сформировать антитеррористическую коалицию не ответило ни одно так называемое цивилизованное государство. У США своя концепция борьбы с терроризмом, у Франции своя, или, вернее, её полное отсутствие. Может быть теперь что-то появится. И У Германии свои подходы, даже к трактовке понятия терроризм. Даже в рамках ООН мы не пришли к общему пониманию такого явления как терроризм, которое реально угрожает сегодняшнему миру.
У нас нет чёткой дефиниции, о чём дальше можно говорить? Некоторые французские СМИ до сих пор продолжают называть террористов, действующих у нас, повстанцами, сепаратистами. Как понимать, когда террористов, захвативших школу в Беслане, называли сепаратистами и повстанцами? За всё это надо отвечать. Они сами всё это расплодили, их либеральные концепции тому способствовали. Несложно понять, почему именно Франция становится одним из очагов активности террористических организаций. Это одно из гнёзд либерализма. А либерализм, по мнению джихадистов, как раз направлен на уничтожение или нивелирование мусульманского мира. И это их ответ.
Когда Россия осуществляла первую и вторую фазу антитеррористической кампании на Северном Кавказе, нам открыто указывали на недопустимость этой борьбы. А надо называть врага врагом, а не повстанцем. И мультикультурность, и в целом европейские подходы к таким понятиям как права и свободы человека и гражданина - миф, который они придумали в интересах определённой части политической и финансовой элиты.
Процессы глобализации, вестернизации, которые были инициированы Западом, ударили прежде всего по западной цивилизации.
Декларации, которые провозглашали мультикультурализм и права и свобода человека и гражданина доказали свою полную несостоятельность. Обратим внимание на личность террориста, который совершил этот зверский теракт. Этот человек одновременно мог быть адептом и ненавистником Франции. Может, он болел за сборную Францию на недавнем Чемпионате Европы по футболу. Но это значит, что мультикультурный принцип губителен. Нужно действовать превентивно. Никаких национальных анклавов. С терроризмом можно бороться только так, как с ним боролась и борется Россия. Больше никак.
В условиях раздробленности цивилизованного мира, в условиях доминирования страны, которая насаждает свои идеологемы и воззрения жёстким путём не только в Афганистане, Ираке, Египте и Ливии, но и на Украине - тупик неизбежен. Только если будет изменена стратегия, только если к России прислушаются - национальные государства смогут устоять.
Политолог Михаил Ремизов:
Как это ни парадоксально, несмотря на то, что ИГИЛ и другие джихадистские группировки вышли на новый уровень работы и представляют собой достаточно масштабную угрозу, и региональные державы Ближнего Востока и государства Запада гораздо больше озабочены противостоянием с тем, что они считают геополитическими вызовами со стороны держав-конкурентов. Хотя все говорят о необходимости борьбы с ИГИЛ и вообще с джихадистами - тема не является реальным приоритетом. И если говорить именно об угрозе террора, то большую роль, чем геополитические реакции, то есть пересмотр стратегии сотрудничества между государствами - является пересмотр модели функционирования самого общества.
Для того чтобы противостоять терроризму - общество должно стать более мобилизованным и психологически, и организационно. В этом отношении государства, которые живут под террористическим прессингом постоянно, такие как Израиль, могут быть хорошим примером для европейцев, и для нас, поскольку уровень террористической угрозы в России остаётся достаточно высоким.
То есть первое - это психологическая и организационная готовность. Теракты такого типа, как в Ницце, очень сложно предотвращаться через агентурную работу. Потому что такие атаки совершают относительно небольшие и непрофессиональные ячейки, индоктринированные группы или одиночки. Тем не менее, ущерб от значительной части таких терактов может быть минимизирован за счёт мер безопасности общего характера, которых, в данном случае, явно недоставало.
Говоря о выводах на перспективу, надо понимать, что терроризм существует как симптом, как острое проявление социальной болезни. Сама болезнь связанна с экспансией исламизма, как радикальной идеологии, захватывающей умы, ставящей амбициозные цели, отвечающей на запросы поколений мусульманской молодёжи, а иногда и европейской молодёжи, которая переходит в ислам. Противодействие именно этому вызову, а не только его террористическим проявлениям, должно стать абсолютным приоритетом в политике безопасности.
Французы, судя по всему, приняв серьёзные меры безопасности на Чемпионате Европы по футболу, расслабились и вчера меры общей безопасности были абсолютно не на уровне. Что же касается угрозы стратегической, то есть два серьёзных фактора. Первое - те, кто возвращается из Ирака, Сирии и снова начинает подрывную, вербовочную, активистскую деятельность - это касается и России, и Европы. Этот поток - не пресечён, и государства не дали на него эффективного ответа. К примеру, в России эти люди получают 2-4 года тюрьмы, которые могут провести в активной вербовочной работе в рамках тюремных джамаатов, и выйти окрепшими бойцами с расширенными связями.
Вторая угроза - конечно, продолжающийся миграционный наплыв. В случае с Европой - Северная Африка, Ближний Восток. В случае с нами - в основном, Средняя Азия. Это не террористическая угроза сегодняшнего дня, но угроза завтрашнего и послезавтрашнего дня. Это резервная армия джихадизма, которая будет по мере оседания в стране, формирования здесь своего параллельного социума, всё больше и больше разворачивать борьбу за реализацию исламистского политического проекта. Разумеется, этой борьбой одержимо незначительное число от мигрантов и их потомков, но это меньшинство, тем не менее, оказывается достаточно большим и ощутимым в плане последствий их деятельности.
Европа же пока не хочет просыпаться от своего розового фукуямовского сна Конца истории, в котором она чувствовала себя островком комфорта и безопасности. Несмотря на все те жёсткие вызовы, с которыми уже не первый год сталкиваются страны западного мира, в Европе пробуждение не наступило. Их истеблишмент и значительная часть интеллигенции по-прежнему пребывают в иллюзиях о постистории и обезболенного комфортного существования. Но среди среднего класса - всё больше признаков пробуждения. Средний европеец недоволен политикой медиакратии и политических элит.
Источник